Жажда

 
Я жаждою томим, один ходил,
И в фантастических мирах один скитался,
И тропками я чудными бродил,
Мечтами странными тогда в пути питался.
Кого я только там не повстречал?!
И с кем я только там не побратался?
И мне приятна жажда та, и та печаль,
С которыми тогда я распрощался…
 

Ангелы смерти

Человек в последний раз с видимым усилием копнул землю, а его жена в последний раз бросила в ямку крупную картофелину, которую вынула из цинкового ведра. Человек закопал её и, опершись о лопату, устало, но внимательно посмотрел на проезжую часть бетонной дороги. Она проходила рядом с его садом-огородом.

Там только что, резко взвизгнув тормозами, остановилась шикарная чёрная «Волга», и его любопытные сыновья побежали посмотреть, кто бы это мог там быть, и к кому…

Из машины вышли двое высоких молодых людей, одетых в строгие чёрные костюмы. Они, спросив что-то у мальчишек, направились прямо по узкой тропинке к небольшому картофельному полю, расположенному рядом с садово-огородным кооперативом. Человек с любопытством разглядывал подходивших к нему незнакомцев. За ними неторопливо шли ребятишки, о чём-то негромко разговаривая между собой. Жена человека перевернула ведро, в котором уже не осталось картофеля, отряхнула от пыли и устало присела на него.

Незнакомцы подошли к спокойно ожидавшему их огороднику и его сидящей жене, и один из них громко спросил:

– Вас зовут Горбунов Сергей Михайлович. 1934 года рождения, не правда ли?

– Да, точно.

– Это вы лежали в 1964 году в больнице после автокатастрофы?

– Да.

– Это у вас была ретроградная амнезия?

– Да. Она и сейчас ещё есть. Я до сих пор ничего не помню о том, что было со мной до больницы.

– Всё точно. Мы пришли за вами, Здранг 19. Именем революции, – вы арестованы!

Огородник, не сходя с места, мгновенно обернулся ясным соколом и устремился в небеса, но с машины стремглав взлетела целая стая быстрокрылых ястребов и погнала его вновь к земле. Огородник превратился в свирепого тигра и, яростно рыча, набросился на незнакомцев, а те, в свою очередь, внезапно обернулись отливающими стальной синевой человекоподобными роботами, которые упорно и настойчиво двинулись на животное. Женщина в ужасе смотрела на происходящее вокруг неё, а ребятишки в испуге замерли около изгороди.

Огородник превратился в мохнатую с жёлтым полосатым брюшком пчелу, а незнакомцы тут же обернулись сизым дымом и мелкой пчелиной сеткой.

Огородник рассыпался мелкими зёрнышками по земле, а незнакомцы превратились в пятерых шикарных крупных петухов, которые принялись быстро-быстро клевать зерно.

Огородник обернулся ярким и жарким огнём, языки пламени которого достигали человеческого роста, а незнакомцы сделались проливным дождём из низко висящей тёмной тучки, который начал заливать огонь. Бедная женщина вся промокла, так как дождь лил и на неё тоже.

Тогда её муж обернулся огромной ослепительно сверкающей яркой бабочкой, которая села на руку к жене, и он сразу же исчез, как бы растворившись в её коже, проникнув в её кровь. Незнакомцы тоже превратились в бабочек, сели на руку жене огородника и также растворились в ней. Она чувствовала, как у неё бурлило и бесновалось всё её тело, и кровь буквально пенилась в её жилах…

Наконец, незнакомцы вновь образовались рядом с взволнованной и взбудораженной происходящим женщиной. Они держали за руки её вконец обессилевшего мужа.

Женщина встревожено взглянула на своего уставшего и обездвиженного супруга. Он был закован в золотые цепи, на его голове был специальный блестящий шлём, плотно прикреплённый к коже и волосам особыми застёжками.

– За что вы его так? – зло спросила она.

– Это Здранг 19, – ответил ей один из незнакомцев. – Мы его искали по всей Галактике, а он скрывался здесь, у вас на Земле.

– Пойдёмте в дом, – обречённо пригласила женщина.

Все прошли в летний деревянный домик, – женщина, её муж, незнакомцы и ребятишки.

– А эти зачем? – спросил один из незнакомцев, указывая на мальчишек.

– Пусть смотрят, – твёрдо сказала женщина. – Они должны знать, кто их отец.

Арестованного усадили на стул, рядом с ним, широко расставив ноги, встали высокие незнакомцы в чёрном. Женщина и её дети сели напротив них, на диван.

– Мы прилетели с планеты Селго, – начал один из незнакомцев, впрочем, они оба были одинаковые, словно близнецы, и не имело ровным счётом никакого значения, кто из них конкретно заговорил:

Это очень далеко отсюда. Сейчас по всей Галактике рыщут тысячи сыскных агентов, таких же, как и мы. Но мы уже дали сигнал, и поиски прекратились. Тот человек, который перед вами сидит, и которого вы, дети, считаете отцом, а ты, женщина, мужем, совершил множество страшных злодеяний на своей родной планете Селго.

Он был последним диктатором, Здрангом 19, и его преступления, которые по своей кровожадности и жестокости превзошли всё совершённое до него другими диктаторами, пробудили в народе ненависть и ярость противников.

Произошла революция, по вашему летоисчислению это произошло в 1961 году, и диктатор был низвергнут восставшим народом, схвачен и брошен в темницу. Его должен был судить народ, но ему при помощи своих сторонников – предателей народа, удалось бежать.

Вот и всё, что тебе следует знать, земная женщина. Мы долго искали Здранга, и вот, наконец, нашли его на вашей планете. Мы случайно напали на его след, провели расследование и нашли его. Народ будет его судить, и, конечно же, приговорит его к смерти. И это будет самый радостный день на планете Селго.

Вот и всё, женщина, мы сейчас улетаем. Разговоры окончены. Справедливость должна восторжествовать.

– Нет, стойте, – остановила их опечаленная женщина. – Вы прочитали обвинительный акт, но не дали слово для защиты подсудимому. Так ли уж страшны его преступления?

– Хорошо, женщина, если ты хочешь это услышать из уст своего мужа, да будет так.

Незнакомец расстегнул одну из застёжек на шлёме, и арестант обрёл дар речи.

Он заговорил:

– Мать, убери отсюда детей!

– Нет, пусть они слушают.

– Мать, уведи их. Ну, пожалуйста, уведи их.

– Нет. Пусть видят.

Они долго и пристально, молча, смотрели друг на друга.

Один из незнакомцев задал вопрос:

– Ты признаёшь, что ты и есть диктатор Здранг 19?

– Да, я это признаю.

– Ты признаёшь, что убивал народ планеты Селго?

– Вопрос поставлен некорректно.

– Почему? Ведь ты же приказывал убивать людей…

– Нет. Надо спрашивать, почему я приказывал расстреливать демонстрации.

– Ну и почему, спрашивается, ты приказывал расстреливать демонстрации?

– Тогда было невозможно иначе руководить страной и планетой.

– Не надо было убивать людей!

– Тогда всё пришло бы в хаос. К власти рвались террористы. В первую очередь, я убивал их, по вашей терминологии. Но ведь и вы после моего побега уничтожили всех террористов?

– Да, но это было продиктовано революционной целесообразностью. Они тогда уже боролись против народа, против народной власти. Их поймали, их судили и, в соответствии с приговором суда, их уничтожили.

– Судили – не судили… Разве в этом дело! Тогда судом был я. Они рвались к власти, я их убивал. Если бы они захватили власть, то крови было бы ещё больше. Мало бы не показалось…

– Но власть в итоге захватил народ.

Второе: почему ты убил великого учёного старца Здандолоса Хина? Ведь это была гордость всей мировой науки и звезда первой величины. Его любил народ.

– Вы не знали его. А я жил с ним в одном дворце. Он предлагал мне надеть телепатическую узду на весь народ и истребить всех смутьянов, требовавших равенства. Впрочем, он сам хотел единоличной власти, он хотел быть Здрангом 20-м. Поэтому я его убил.

– Недоказательно.

– Почему? – вмешалась женщина. – Должны же остаться какие-то документы, какие-то следы жизнедеятельности этого старца.

– Да, действительно, мы нашли после революции какие-то бумаги о готовящемся перевороте, но мы тогда решили, что старец хотел облегчить судьбу народа. Конечно, я помню, там были какие-то телепатические схемы и проекты. Мы решили, что эти документы похищены у вас, хотя написаны они были рукой старца. Но всё это не настолько существенно.

Третье: почему ты держал своих политических противников в темнице?

– Господи, а где же мне их было держать! Может быть, в своих собственных покоях? Неужели мне надо было бросать их в клетку со зверями, чтобы те их растерзали, или перевешать их или, может быть, их следовало сжечь? Я держал их в тюрьме. Надеюсь, что они все живы – здоровы?

– Да, мы освободили их из ваших темниц. Они живы, но не благодаря вам, а вопреки вашей воле.

– И сколько в тюрьмах было банальных уголовников! Вы что, – их тоже освободили?

– Это несущественно. Четвёртое: что случилось с Айленой?

– Кто это Айленой?

– Это моя невеста, тамошняя и тогдашняя.

– Не ваша невеста. Это была невеста Сернала.

– Сернал, вождь народа. Вот из-за неё он и встал во главе народа. Я любил Айленой.

– А она?

– Она – нет. Я хотел добиться её любви силой. Я украл её и поместил в высокую башню…

– Башня слезы Айленой.

– Но ничего не получилось. Она разбилась, упав с высоты. Это был несчастный случай.

– Это ты выбросил её в окно башни, после того как гнусно надругался над ней!

– Нет. Она выбросилась сама. Я был ей противен. Она не любила меня. В этом есть мой смертный грех, и я это признаю.

– Ты обездолил народ, его самых лучших юношей ты сгноил в теноевых рудниках.

– А если бы не эти рудники, то могли бы вы вот так свободно рыскать по всей Галактике?

– Но и это ещё не всё. За тобою числится огромный список преступлений, но я их все не помню наизусть. Разберёмся на Селго. Нам пора, женщина.

– Стойте! У подсудимого должен быть защитник. Я буду его защищать…

– Зачем? Мы не суд и не народ. Мы доставим преступника на место, и там его будет судить народ.

– А защита?

– А зачем ему защита? Приговор всё равно один – смерть. Но, может быть, после пожизненного заключения. А живут у нас очень долго, наши жители не чета вам, землянам.

Незнакомцы строго посмотрели на окаменевшую от горя женщину, застегнули застёжку на шлёме и, взяв Здранга под руки с двух сторон, спешно вывели его из домика. Ребятишки выбежали следом.

Незнакомцы сели в «Волгу» через задние двери, посадив преступника между собой. В машине сидел ещё кто-то впереди кроме водителя.

Машина начала расплываться в окружающем пространстве и скоро превратилась в огромный, ослепительно блестящий шар. Этот шар начал медленно подниматься в воздух, постепенно ускоряя свой ход в небеса. Вскоре он растаял в яркой синеве неба.

Дети подбежали к матери.

– Они улетели.

– Дети мои, – сказала она чуть хриплым, ссохшимся от переживания голосом. – Кто из вас может превратиться в птицу?

Мальчики постояли немного в нерешительности, переглянулись, а затем старший, мальчуган лет четырнадцати, шагнул вперёд и несмело сказал:

– Кажется, я могу.

– Ну-ка, попробуй.

Мальчик сосредоточился.

Всё его тело как-то уменьшилось, сморщилось, голова приняла форму птичьей, на ней появился клюв, а одежда приобрела вид оперения.

– Хорошо, – сказала мать. – А ты?

– Я тоже немножко могу.

– Садитесь за стол. С сегодняшнего дня вы будете учиться. Учиться и тренироваться. Вы должны спасти нашего папу. Он не виновен. Его могут и не казнить сразу. Вы научитесь и полетите туда, на планету Селго, и спасёте его. Спасёте любой ценой… У меня уже есть план.

С дороги проезжающим мимо на машинах дачникам в распахнутое окно дачного домика виделась просто идиллическая картинка: мама беседует со своими послушными сыновьями, а те её внимательно слушают.

Была весна, и светило утро.