Колокола

История о сыне деревенской сумасшедшей, которого ждала мировая слава и визг поклонниц, как минимум любопытна, хоть и вымышлена. Аннотация с первых же слов морочит голову. «Родиться от темной страсти глухонемой звонарки и священника». Несчастная безумная звонарка… Почти зверек. Жила практически на одних животных инстинктах и среди них не было «темной страсти к священнику». Она боялась его до смерти. Пряталась от его пьяных домогательств в пещере. Кто узнает его тайну в глухой альпийской деревеньке? Кто услышит, как он ночами барабанит ногами в дверь её часовни? Только их сын. Да и тот глухонемой. Или нет? Мальчик был в относительной безопасности, пока хранил тайну своего феноменального слуха и голоса, но спасая жизнь женщины, попавшей под обвал, выдал себя. Его страшный отец понял, что такого свидетеля ночных издевательств нельзя оставлять в живых. Священники в книге вообще представлены, мягко говоря, непривлекательно. Пьяницы, содомиты, одержимые фанатики, честолюбцы.

Продолжаем разбор аннотации – «быть награжденным ангельским голосом». У меня как-то язык не поворачивается назвать это наградой. Да, изначально голос был прекрасным, но чего стоило его сохранить, догадаться не трудно. Автор уделяет много внимания вопросу и истории кастрации, в ней многое изумляет. Но меня не так шокируют фанатики, которые режут себя осколками глиняных горшков (на то они и фанатики, чтобы безумствовать), сколько отцы, которые сами отдавали своих сыновей на оскопление в надежде, что они будут петь так же, как тот музико в опере. По сути, они такие же фанатики, только хуже.

Любовная линия одна из главных, движущих сил этого романа и, увы, я так и не смогла поверить ей до конца. Возможно, я ограничена во взглядах, но мне трудно представить такую многолетнюю страсть (!) кастрата к женщине. Нет, не верю. Роман для меня ничего бы не потерял, останься он лишь путем из кельи к подмосткам. Наоборот, стал бы более реалистичным. А так все эти подростковые вздохи только мешали и отвлекали. Тут автор сфальшивил.

Книга полна звуков. Феноменальные уши Мозеса улавливают то, что обычному человеку недоступно, а Харвелл переложил симфонию его судьбы на бумагу. Жизнь мальчика в аббатстве, его обучение в церковном хоре и трагические события, которые привели его в лучшие театры мира, звенят в голове колокольным набатом. Роман написан столь образно, что, прочитав последнюю страницу, я почувствовала звон в голове, как после слишком долгого и слишком громкого концерта. Просто я из тех, кто любит тишину. Книга будет интересна тем, кто любит музыку, оперу, Вену. Закутки оперного театра, Зимний дворец для принцесс и их пони, вонючий пригород Вены, званый вечер в одном из богатейших домов – вот лишь малая часть декораций этой драмы.

В такие моменты жалею, что нет для особо понравившихся книг номинации «шесть звёздочек», потому что это как раз тот случай. Да, я щедро расставляю пятёрки, может быть. Но менять это уже поздно.

Эта книга сочетает в себе уютнопледовость исторических книг докомпьютерной эпохи, полностью уносивших в свой мир, подробно и тщательно выписанный и вопросы, которые появляются во многих современных так называемых качественных или внежанровых книгах. Вопросы эти – место художника в мире. Искусство как наивысшее наслаждение. Возможность сочетать искусство и любовь. Инаковость в том или ином смысле. Своё место в жизни для не такого, как все.
Книга обширна, в ней 544 страницы, но кажется – все 700. Это целая жизнь – и гораздо больше, чем жизнь.
Мозес Фробен, сын глухой звонарки и злого священника, рождённый на колокольне, в глухой швейцарской деревне, от рождения обладал идеальным слухом. Его дар сгинул бы, если бы не ряд обстоятельств.
До восьми лет у мальчика не было имени. Мозесом его назвали его спасители, монахи Николай и Доминикус, выловившие полумёртвого ребёнка из реки. Эти двое привели его в аббатство Святого Галла, где талант Мозеса был замечен. И причинил ему много страданий.

Вот она - церковь в монастыре Святого Галла. Мозес пел на её открытии. Этот день изменил всю его жизнь, без преувеличений. А церковь прекрасна.

Если первая часть – это «Собор Парижской Богоматери» в деревенских, сглаженных, пасторально-швейцарских тонах, то вторая – что-то из Диккенса, только на монастырский лад и под григорианские песнопения.
Третья часть – опера как она есть, действие происходит в Вене, вращается вокруг оперы «Орфей и Эвридика». Есть здесь что-то от «Трёх мушкетёров» - такое же боевое товарищество, верность, любовная потеря, приключения, исторические персоны в кадре, весьма вольно использованные автором в своих интересах.
Неслучайно я упоминаю авторов и произведения, известные с детства. Именно с детско-подростковым упоением я читала эту книгу, сидя на кресле, поджав под себя ноги. Тут вспоминается иллюстрация из книги «Мушкетёр и Фея» - Джонни Воробьёв читает «Трёх мушкетёров». Вот я так же как он выглядела в момент чтения.

Эта история о том, как сложно жилось раньше тем, кто был поцелован музыкой. Сейчас тоже непросто талантливым людям, но в основном тем, что приходится много работать, чтобы пробиться наверх, доказать, что ты стоишь внимания, но в те времена если у мальчика был голос-это считалось благословением небес и люди шли на все, чтобы его сберечь, часто помимо воли самого обладателя голоса. Роман о звуках и отношениях с ними, мальчишки, которому было изначально дано слышать и воспроизводить.

Он родился от глухонемой звонарницы и безумного злого священника, и долгое время жил зверьком среди грома колоколов. Люди думали, что он глухой в мать, раз спокойно выносит звуки такой силы, а он просто наслаждался этими вибрациями, то, как сквозь него проходит звук и скрывал свои способности, пока не пришлось спасать самого близкого человека. И с тех пор не было ему покоя.

Монастырь, который его приютил, дал ему образование, развил талант к пению, но отнял всякую надежду на будущее в качестве мужчины, а потом и запретил петь. Мальчику, для которого звуки как воздух, без которого он не может жить, запретили их издавать. только молиться и жить с осознанием того, что ним сделали. Честно говоря, читала как мать сыновей, с содроганием и жалостью. Ни один талант не стоит кастраций ради него, чтобы не думали одержимые музыкой люди. Да, он остался жить, любил, как мог, но вот это постоянное ощущение неполноценности, невозможности, отличия от других ради большей цели, которую в итоге тоже отняли. Очень тяжело было воспринимать.

Книгу часто сравнивают с Парфюмером, но мне кажется общее здесь только одно-одержимость и обостренное восприятие предмета. У Гренуя это были ароматы, ради которых он мог пойти на все, а у Мозеса-звуки, которые его окружали. Он слышал больше чем другие, мог создавать их и воспроизводить, только такие способности -дар или проклятие? Не лучше ли тихо жить жизнью среднего человека, которому не суждено хватать звезд с неба и оправдывать ожиданий других?