«Единственным местом,
где они оставались по-настоящему счастливы,
была постель».
Хочется начать с конца – потрясающее завершение романа! Оригинальное, ироническое, по-своему счастливое.
Начиная читать “Греховные радости» Пенни Винченци, британской писательницы, углубляешься в историю рода главных героев. Всего на несколько страниц, не как у Маркеса. Вроде банки, банки, финансы, денежный успех, а тут вдруг - Вирждиния и дизайн интерьера. Но эта девочка уже с первых строк заслуживает восхищения: она сразу добивается того, чего хочет, стараясь пропускать мимо ушей скептицизм отца. Даже мне в какой-то мере она дала уверенность и желание действовать – ведь когда хочешь, все на самом деле просто и легко получается. Очень целеустремленная натура.
Всех героев романа постигает рок судьбы. Кажется, их жизнь заключена в собственном имении, банке, как бизнесе, и страстях на стороне:
«Банк и Гейб, то новое возбуждение, которое оба они теперь в ней вызывали, были как бы двумя половинками, вместе составляющими единое целое. Теперь она постоянно пребывала в состоянии беспокойного счастья». (Шарлотта)
Винченци очень грамотно соединила главы, переходы от одной к другой. На протяжении всего произведения автор держит читателя в заинтригованном интересе. И правда совершенно не хочется отрываться от книги, засыпаешь с мыслью, что завтра продолжишь чтение, а между строками «ну что же будет дальше?!» И когда узнаешь тайны и причины поведения героев, особенно приличного Александра, остается только воскликнуть: «Да ладно?!» («Большинство психопатов чаще всего ведут себя как вполне приятные люди. Что их отличает, так это полнейшее отсутствие чувства вины»).
Этот роман с долей эротики. Постельные сцены описываются крайне эстетично. И через них понимаешь, что только в этом обеспеченные люди находят свою радость и некое счастье. Отсюда – название книги – «Греховные радости».
Любовь, как физическое чувство вкупе с духовным тоже описываются достаточно четко и по-земному:
“<…> она опять ощутила где-то глубоко внутри себя нечто похожее на резкий и глухой удар, какое-то жаркое, пульсирующее биение, одновременно и приятное, и болезненное».
Многими движет чувство жажды денег и выгоды - брак по расчету (Вирджиния и Александр), отказ от чувств ради денежных средств (Энджи и Малыш):
«Вопреки всему, что ты наговорил мне в прошлом, любовь тут вроде бы совсем ни при чем. Все дело в деньгах».
Может быть, кому-то это покажется аморальным, ненастоящим, низким, грязным, но мы живем в современном мире и ничего от высоких чувств, типа, рая в шалаше, не осталось – надо выживать. Я их совершенно не осуждаю. Эти чувства здесь сродни одержимости:
«Эта одержимость изматывала, она была сродни какой-то болезни, постоянной ноющей внутренней боли и продолжала терзать <…>”.
«И не к кому, совершенно не к кому обратиться за помощью. Только… только к выпивке. Вот тот единственный друг, который никогда не изменял ей». Не надо думать, что в книге идет пропаганда алкоголю. Наоборот. И для этих страданий, этих мучений, этих непостоянных любовей и увлечений выход – алкоголь. «Этот друг способен успокоить, приласкать, утешить ее, снять боль, притупить чувство беспокойства. Он так доступен и ничего не требует для себя в ответ».
Вирджиния – глубоко несчастная натура: «- Но я всегда ощущал, что в ней столько грусти. Она не любила распространяться о себе. Она была очень мужественной». Или: «Она умела во все вдохнуть жизнь. Там, где была она, вокруг становилось светлее и веселее. Несмотря на всю ту грусть, что в ней была».
«В каждом из нас, несомненно, заложена масса скверных генов. В любом человеке. Но нельзя, чтобы плохая наследственность превращалась в объяснение или оправдание того, что делает сам человек. Мы те, кто мы есть. Больше мы ничего не знаем».
«Уверенность в себе и доверие со стороны других – мощные союзники. Они приходят за успехом и следуют в его струе. Они придают авторитетность, помогают принимать решения, награждают своего обладателя духовной и физической жизнестойкостью, ясностью и четкостью мышления. Те, у кого есть эти качества, как правило, обладают также и обаянием, хваткой в делах, способностью убеждать, доказывать, настаивать на своем, им не остается почти ничего другого, кроме как побеждать».
«Я провел всю жизнь в самом материалистическом из всех наиболее материалистических городов мира (судя по всему, Нью-Йорк) и занимался тем, что изучал людскую глупость, жадность и похотливость. После всего этого я нахожу птиц несказанно обаятельными». (Перекличка с известной фразой «Чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки». Справедливо, я считаю. Эти слова приписывают многим авторам, начиная с Шанталь де Севиньи и Гейне и заканчивая Чеховым; кто сказал/написал ее впервые – пока для меня, а может быть и для многих, загадка).
«Вирджиния попыталась почувствовать себя оскорбленной, несчастной – и не смогла, окружавшая ее красота, казалось, отгоняла все мрачные чувства». Наверное, только окружение их спасало.