Глава 7

Я открыла глаза и уставилась в потолок. Сон? Нет! Неужели я уснула в баре? Вот Эд, наверное, злится! А предсказания? Были ли они наяву? Или тоже привиделись? Голова раскалывалась. Не хотелось даже нос высовывать из-под одеяла. Поэтому нащупала телефон на тумбочке и решила для начала проверить почту и звонки. Ой, мамочки! Девчонки набирали меня несколько раз, а Тимка – ровно десять. Плюс СМС: «Аля, все в порядке?».

Быстро настрочила ответ, мол, извини, рано легла спать, телефон был на беззвучном. Плохая отговорка, но лучше, чем никакой. Девчонкам написала то же самое. Надеюсь, не обиделись. А мысли уже мчались к вчерашнему вечеру. Что произошло на самом деле? Кажется, Эд не обещал мне ничего хорошего. Ах да! Еще и говорил, что я не умею не любить. Что скрывать, похоже на правду. Из-за чего у меня такие неприятности? Правильно, любовь зла. Самое обидное, что чувства оказались обычным мыльным пузырем. Подул ветер – и ничего не осталось. Только сожаления и дамокловым мечом нависший контракт. И где была моя голова?

Пришлось выбираться из уютного кокона и тащиться в ванную. Из зеркала глянуло утомленное существо с нездоровым цветом кожи и синяками под глазами. Волосы торчали в разные стороны. Жуть. Увидишь – заикой станешь. Умылась, причесалась, натянула джинсы и футболку. Сидеть в четырех стенах снова казалось пыткой. Радовало одно – выходные. Ни сегодня, ни завтра никаких пар. А прогуливать дальше – верный путь к отчислению, у нас прогульщиков не любят.

Звонок в дверь нарушил утреннюю идиллию. И кого принесла нелегкая? На секунду сердце пропустило удар – вдруг Эд? Но потом подумала: а зачем ему приходить? Он мне не звонил. Захотел бы – мог бы связаться по телефону.

На пороге стоял Тим. Сразу стало легче дышать.

– Привет. – Я пропустила гостя в коридор. – Какими судьбами в наших краях?

– Шел мимо, решил проведать. – Тимоша разулся и снял куртку. – Вижу, тебе и правда лучше.

– Да. Проходи в зал, я пока поставлю чайник.

– Вот, это тебе…

В мои руки перекочевал пакет с фруктами. Надо же, какая забота! Я была за нее благодарна. Хорошо, конечно, жить одной, но иногда не хватает элементарного внимания. Чтобы кто-то принес фруктов, как сейчас. Переживал о твоем самочувствии. Но в то же время я боялась. Боялась, что Тима решит задержаться в моей жизни. А сейчас все, о чем я могла думать, – это Эд и наш контракт, от которого необходимо избавиться.

Закипел чайник. Два пакетика перекочевали в чашки. Да, суррогат, но мне лень пользоваться заварником. Поэтому подобрала наиболее приемлемый напиток из всех и не стала заморачиваться.

– Вот. – Я протянула Тиме дымящуюся чашку. – Спасибо, что зашел.

– Да не за что, – улыбнулся он. – Просто подумал, что раньше мы так дружили, а теперь почти не общаемся.

– Нехорошо! – рассмеялась я.

С Тимкой было легко и безопасно. Словно вернулась в школьные годы и не надо ни о чем беспокоиться. Рассказать бы об Эде. Тим бы помог найти ответ. Но подвергнуть опасности и его? Нет уж, хватит. Хватит с меня Артема.

Мы сидели и болтали ни о чем. На душе было хорошо и спокойно как никогда. Даже не заметила, как прошло четыре часа. А когда Тим засобирался домой, вспомнила о времени. Надо же, иногда оно так быстро летит.

– Я позвоню, – пообещал Тимка напоследок. – Надеюсь, на этот раз ты возьмешь трубку, а то я себе такого напридумывал!

– Возьму, – пообещала я. – До встречи.

И словно какое-то издевательство: стоило запереть замок, как телефон зазвонил. Вот только звонил не Тим.

– Алло?

Холодок пробежал вдоль позвоночника, задержался в кончиках пальцев, мигом ставших ледяными.

– Собирайся. Форма одежды – вечернее платье. У тебя час, – отчеканил Эд и оборвал разговор.

Не поняла. При чем тут вечернее платье? Кто вообще сказал, что оно у меня есть? Никогда не была великосветской дамой. Нет, в гардеробе имеется несколько неплохих платьиц, но вечерними их можно назвать только с натяжкой. И куда он собирается меня вести? Что, на этот раз надо выяснить детали договора у какого-то олигарха?

Вместо того чтобы начать быстро собираться, я села на диван и обхватила голову. Да за что мне это?! Эд даже не спросил, свободна ли я. Словно ему принадлежу. Почему я просто не пошлю его ко всем чертям? Плевать на Артема! Хочу жить своей жизнью, только своей.

Из глаз брызнули слезы. Хотелось биться в истерике, позвонить Эду, высказать все, что думаю. Но в итоге я натянула первое попавшееся платье – фиолетовое с открытой спиной – и вышла из дома.

На этот раз за рулем был сам Эд. Холодный и спокойный, как всегда. Окинул меня презрительным взглядом и сказал только одно:

– Я так и знал.

Стало неуютно. Да, я – не красавица с обложек журналов. И что с того? Это не повод так смотреть!

Забралась на переднее сиденье, и автомобиль тут же рванул с места, а остановился у дизайнерского салона в центре города. Он что, на показ мод меня притащил?

– Пойдем, – бросил Эд, выбираясь из авто.

Я плелась следом, как собачонка на привязи. А вот девушки, к моему удивлению, провожали Эда взглядами. Очень даже заинтересованными. И так же неприязненно глядели на меня.

Внутри салона пахло цветами. Настроение сразу улучшилось – приятно почувствовать весну в середине осени.

Из подсобки выпорхнула хорошенькая блондиночка:

– Хозяин! Какая честь!

Еще одна его болонка?

– Мария, это Александрина. Через полчаса она должна выглядеть как королева.

Эд сел на красный диванчик, а Мария схватила меня за руку и потащила к ряду вешалок.

– Что предпочитаете? – щебетала она. – Трапецию? Классику? Длину в пол или миди? Бретельки? Открытые плечи? Закрытые?

Я не успевала отвечать, потому что одно платье в руках девушки сменяло другое. Даже не успевала их разглядеть – а она каким-то тайным образом уже видела, подойдет мне или нет. В итоге осталось всего три платья, которые Мария предложила незамедлительно примерить.

Первое, лазурного цвета, обтягивало грудь, а юбка опускалась до пола струящимися волнами. Красиво, что уж говорить. Второе, темно-сиреневое на тонких бретельках, делало фигуру такой хрупкой, что даже страшно. А в третье я влюбилась. Светло-синее, слегка сверкающее, тоже в пол. Примерила. Из зеркала на меня смотрела другая девушка. Слишком утонченная, чтобы быть мною.

Насладиться эффектом в полной мере не дали. Мария увлекла меня в общий зал, где Эд спокойно пил кофе. Там уже ждали две девушки. Они усадили меня в кресло. Одна занялась волосами, а вторая – макияжем. Мария скрылась где-то, а затем вернулась с темно-синими туфельками на низкой шпильке, как раз моего размера.

Четверть часа спустя она хлопнула в ладоши:

– Готово!

Я взглянула в зеркало – и обмерла. И куда девались бледность, затравленность? Синяки под глазами? Волосы были собраны в высокую прическу, украшенную жемчужными шпильками. Легкие светло-зеленые тени делали глаза выразительнее. Бледно-розовая помада смотрелась на удивление насыщенно. А платье! В жизни не видела такой красоты.

– Хватит любоваться, – разрушил Эд очарование момента. – Опаздываем.

Он грубо схватил меня за руку и потащил к выходу. Захотелось расплакаться от обиды. Хоть бы что-нибудь сказал! Я уставилась в окно. Зачем меня так наряжать? Утереть кому-то нос? Что вообще происходит?

– Мы едем к моей сестре, – словно в ответ на мои мысли ответил Эд. – Будь осторожна, она злопамятна. При гостях зови меня, как и все, «хозяином».

Что за глупости? В жизни не стану так никого называть! Я не рабыня! Плакать захотелось еще больше. Останавливало только то, что испорчу макияж, а Эд все равно потащит меня с собой.

Я решила прояснить хоть что-нибудь:

– Зачем тебе нужно мое присутствие?

– Так принято. К Фортуне никто не ездит в одиночку.

К Фортуне? Это богиня удачи которая? Или богиня судьбы… Эд говорил что-то о сестре-судьбе. Так неужели… Насколько помню, выражение «Фортуна переменчива» не сулит ничего хорошего. Значит, и правда злопамятна. Буду держаться поближе к Эду и молчать. Лучше решать дела с контрактами!

Автомобиль остановился слишком быстро, я даже не успела успокоиться. А перед нами уже высился двухэтажный особняк из белого камня. Из окон лилась музыка. Классика, и, кажется, играл живой оркестр. На этот раз Эд был галантен. Вышел из авто первым и подал мне руку. Я прикоснулась к его ледяным пальцам. По коже пробежали мурашки, но привычный Эд казался ближе, чем какая-то там богиня судьбы.

Мы пошли по широкой гравиевой дорожке. Автомобиль тут же отогнали – я даже не заметила, кто сел за руль. Зато стоило ступить на порог, как двери распахнулись, словно в сказочном фильме, и перед нами возникла самая красивая женщина из всех, кого я видела.

Высокая, выше меня на полголовы при моих ста семидесяти. Стройная, с пышной грудью и длинными ногами. А лицо! Словно вырезанное скульптором! Прямой нос, большие голубые глаза, полные губки, золотистые ангельские локоны. Чудо, а не девушка.

– Эонард! – радостно воскликнула она и повисла на шее Эда.

Тот поморщился и отстранился.

– Фортуна, – слишком холодно для брата ответил он, – прекрасно выглядишь.

– А ты – как всегда! – рассмеялась девушка. – Такой же угрюмый и нелюдимый. Но что я вижу! Кто это дитя?

– Александрина. Смертная.

– Ах! – Фортуна прижала к щекам ладошки. – Какая жалость. Сочувствую, милочка. Но ничего, смертность – это не приговор. Проходите, гости уже в сборе. Чувствуйте себя как дома.

Я и так чувствовала себя. Как на каторге. Голова кружилась. Слишком остро пахло духами. Хотелось немедленно уйти, но Эд провел меня через огромный холл в огромную гостиную. Там было больше людей, чем студентов потока на лекции. Они болтали. Кто – сидя на диванчиках, кто – расположившись у окон.

Как только мы появились в комнате, разговоры стихли, словно по мановению волшебной палочки. Вся толпа незнакомцев уставилась на нас. Эд сдержанно кивнул. Снова заиграла музыка, и гости, кажется, вернулись к беседе. Но я чувствовала взгляды, словно проникающие под платье, под кожу. Кто они? Такие же бессмертные существа? Или просто приближенные Фортуны?

Рядом снова появилась хозяйка торжества:

– А вот и я! Эонард, милый, я так боялась, что ты не придешь!

– Я бы не пришел, но ты умеешь уговаривать, – сквозь зубы процедил Эд.

Наконец-то я узнала его настоящее имя! Хотя настоящее ли?

– Ой-ой-ой, – захихикала Фортуна. – Мой злобный старший братец. Совсем отгородился от мира. Разве тебе больше не хочется вернуться домой?

– Нет. – Эд прошел к свободному диванчику. – Александрина, присаживайся.

Я словно превратилась в статуэтку: села, распрямила плечи и замерла. Фортуна заняла место слева от брата, я – справа.

– У вас роман? – в лоб спросила сестрица.

На лице Эда не промелькнуло ни одной эмоции.

– Нет. Работа.

– Фи! – Фортуна скривила носик. – Работа. Все играешь со смертными? Не надоело?

– Нет.

– Да что ты заладил! – Девушка топнула ножкой, обутой в алую туфельку. – «Нет», «нет»… С каждым разом становишься все больше похожим на свой символ! Тик-так, тик-так… И никаких других мелодий.

Эд молчал. Даже мне захотелось встряхнуть его за плечи. Фортуна ведь сестра ему. Ладно я. Почему с ней-то так холодно?

– Хочу танцевать! – подскочила Фортуна. – Пригласи меня, братец.

– Я не один, – напомнил Эд.

– Александрина подождет. Правда же, милая?

Эд так на меня глянул, что я растерялась. Сказать «да» – и он меня уничтожит. Сказать «нет» – и обрести врага в лице Фортуны. Решила, что Эда я дольше знаю, да и контракт у нас… Я ему полезнее живая.

– Подожду.

Стоило слову сорваться с губ, как Фортуна схватила Эда за руки и заставила подняться с дивана. Оркестр заиграл вальс. Я бы наслаждалась музыкой, если бы не ситуация. А Фортуна опустила ладошки на плечи брата. Она улыбалась, Эд оставался безучастным.

До чего же красивая пара! И непохожая. В Эде не было ничего ангельского. Он казался куклой рядом с живой, прекрасной Фортуной. Зато двигался обворожительно. Хотелось смотреть и смотреть, как он вальсирует по гостиной, увлекая за собой сестру. Для меня время замерло. Вот бы самой оказаться на ее месте…

Мелькнувшая мысль напугала. Я поспешила отвернуться. Эд словно почувствовал, потому что секунду спустя уже сидел рядом, а раздосадованная Фортуна танцевала с другим кавалером.

– Ты жесток с нею, – тихо сказала я.

– Ненавижу, – чуть слышно ответил Эд.

– За что?

Он промолчал. Да, странно ожидать ответа от того, кто никогда не опускается до объяснений. Пришлось смириться. Я заметила, что за Эдом следят, но наш диванчик обходят стороной.

С другой стороны, это даже радовало. Хотя на приеме и было полно людей, они казались странными. А если они такие, как Эд? Управляют определенными силами? Тогда сочувствие Фортуны по поводу моей смертности звучит как нельзя кстати.

– Дорогие гости, прошу к столу, – раздался голосок хозяйки.

– Ничего не ешь и не пей, – шепнул Эд на ухо.

Вот тебе, приехали! И как я буду сидеть за столом? А главное – что скажу Фортуне?

– Почему? – решила все-таки задать мучающий вопрос.

Эд взглянул на меня так, что желание спрашивать исчезло. Мы миновали длинный коридор и очутились в просторном зале, через который протянулся стол, уставленный едой. Чего здесь только не было! Напитки, фрукты, мясо, птица, салаты. И много чего неведомого. Желудок требовательно заныл, но я помнила предостережение Эда. Надеюсь, он и правда серьезен, а не хочет выставить меня дурочкой.

Эд попытался сесть подальше от Фортуны, но не тут-то было.

– Эонард, милый! – Она схватила его за руку и увлекла к своему месту во главе стола. – Составь мне компанию. Я так редко тебя вижу!

Эд едва уловимо вздохнул. Я присела рядом. Нет уж, раз он просил ничего не есть, то и не буду. В конце концов, Эда я уже несколько недель знаю, а Фортуну вижу впервые в жизни.

Заиграла музыка, появились официанты.

– За именинницу! – поднял бокал мужчина, сидевший напротив.

– За именинницу! – подхватили гости.

Так у Фортуны день рождения? Как неловко получилось. Я ее даже не поздравила. Эд тоже хорош гусь! Мог и предупредить. Но мой спутник оставался безучастен и едва пригубил вино из бокала. Я же только сделала вид, что пью.

Фортуна развеселилась. Так пленительно улыбалась, что любой бы попал в ее сети. Она то и дело пыталась заговорить с братом, но Эд отвечал односложно, а то и вовсе игнорировал вопрос. Почему же они не ладят?

– Александрина, милая, а ты отчего не кушаешь?

Оставив в покое брата, Фортуна обратилась ко мне, и я ляпнула первое, что пришло в голову:

– На диете, не ем после шести.

Фортуна удивленно захлопала ресницами, а затем залилась смехом.

– Ах, какая милая девочка! – Она хлопнула в ладоши. – Эон, милый, где ты их находишь? Одна твоя спутница прелестнее другой!

Мне даже стало обидно. Значит, спутниц у Эда было много? Хотя чему удивляться? Он сам сказал, что не может не посещать приемы Фортуны, а сюда нельзя приходить без пары. Приказав себе не злиться, я уставилась в пустую тарелку.

– Ну же, душенька, попробуй хоть что-нибудь! Куриное мясо под белым соусом особо удалось, – настаивала хозяйка.

– Спасибо, не могу, – отнекивалась я.

В какой-то момент лицо Фортуны изменилось. Она вскочила на ноги и воскликнула:

– Ах так?! Отказ от еды – неуважение к хозяйке!

И куда делась молодая обворожительная красавица? На меня глядела морщинистая старуха. Худые, как у скелета, пальцы пытались вцепиться в платье. А в глазах полыхала такая злоба, что я забыла, как дышать.

– Хватит! – Эд резко поднялся и швырнул вилку на стол. Та жалобно звякнула. – Фортуна, сама знаешь, почему я не позволю Александрине прикоснуться к твоей пище. Хочешь, чтобы она потеряла голову и участвовала в общей оргии? Не дождешься! Аля, мы уходим.

– Фи, как грубо! – Фортуна снова сменила лик и поправила золотистые локоны. – Где твои манеры, Эонард? Ты так ничему и не научился.

– Как и ты.

Эд схватил меня за руку и потащил к двери.

Я ничего не понимала. Стало так жутко, что хотелось кричать. В доме словно похолодало. Он уже не казался приветливым и красивым. А на лицах гостей проступило что-то потустороннее. Я прижалась к Эду – единственному оплоту покоя в этом жутком месте.

Привратник распахнул двери, и мы очутились на свежем воздухе. Автомобиль уже ждал. Поскорее забралась на сиденье и пристегнула ремень безопасности, мечтая об одном – оказаться дома.

Эд сел за руль. Всю дорогу не проронил ни слова. Я заметила, что он едет к «Комете». Ничего, оттуда доберусь сама. Или Ян отвезет. Никогда не думала, что громила Ян станет восприниматься милейшим человеком. Жутко!

Автомобиль остановился. Эд хлопнул дверцей и пошел к клубу, не дожидаясь меня. Засеменила следом. Даже на секунду не хотелось оставаться одной. Догнала Эда уже у входа. Едва подавила желание вцепиться в руку, забыв, как еще утром искала способ отделаться от ненавистного контракта.

Когда двери клуба закрылись за спиной, дышать стало легче. Внутри снова было на удивление пусто. От Эда веяло раздражением, хотя в его лице ничто не изменилось. Он сжал руку в кулак, махнул – и картины, висевшие на стенах, рухнули вниз. Зазвенели бутылки в баре. Такими темпами он не оставит от клуба камня на камне!

– Эд, ты что? – Знала, что сто раз пожалею, но все равно вмешалась. – Ничего ведь не случилось. Зачем злиться?

Хозяин «Кометы» замер, обернулся, словно недоумевая, что я здесь делаю. Нет, я ошиблась. В его глазах больше не было безразличия. Они пылали потусторонней яростью. И горе тому, кто заслужил этот взгляд.

– Эд?

И почему мне весь вечер хочется от кого-то сбежать? Вместо того чтобы нестись к выходу, я подошла к нему и опустила руки на плечи. Не хотелось оставлять все вот так.

– Убирайся, – процедил он.

– Извини, не могу. – И кто меня за язык тянул? – Послушай, понимаю, тебе неприятно общение с Фортуной. Ты злишься. Но зачем доводить себя до такого состояния? На тебе же лица нет.

Эд смотрел на меня как на редкостную зверушку. Удивленно, словно впервые видел. Кажется, даже о ярости забыл.