© Олег Георгиевич Афенченко, 2015

Корректор Алексей Сергеевич Константинов

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Об авторе

Афенченко Олег Георгиевич

(Род. В 1933 году, с. Кварели, Грузинской ССР,

инженер-механик, к. т. н.)

Окончил русскую школу СШ №2 (г. Павлоград, Днепропетровской обл.), МВТУ им. Н. Э. Баумана (г. Москва), философский факультет ВУМЛ (г. Загорск, Московской обл.), где занятия вели преподаватели МГУ, очную аспирантуру ГПИ им. А. А. Жданова (г. Горький) и далее всевозможные курсы, лектории как служебные, так и общественные.

Основная работа – инженер-конструктор по разработке новой техники на машиностроительных заводах и в НИИ того же (технического) профиля. Последнее место работы – ТАНТК им. Бериева (г. Таганрог), где разработал 16 механических узелков к системе управления гидросамолёта Бе-200.

К моему опыту литературной работы, помимо научных статей и авт. Свидетельств, относятся газетные публикации в «Таганрогской Правде» на самые разные темы.

Вообще же тяготение к писательству проявлялось ранее 5-ти лет, когда ещё не умея читать (читать, брать книжки в библиотеке и прочитывать их, начал в 5 лет), наносил на листках бумаги волнистые строчки. Надо думать, подражая маме-учительнице.

А

В сборнике, как в известной книге Алексея Константиновича Толстого и братьев Жемчужниковых, собраны самые разные жанры от стихов до скетчей, включая мысли и афоризмы a la Kosma Prutkoff. Несмотря на это, все они относятся к одному художественному методу (незаслуженно преданному, – «тихой сапой», – забвению), в основе которого – правдивое изображение жизни с определённым идейным (прогрессивным, а не модным сейчас регрессивным) содержанием.

Задачей сборника является отображение очень любопытных ещё никем пока всё ещё не понятых явлений и, в частности, совсем не оригинального, а заимствованного и вместе с тем странным образом никем не понятого способа делания (надо полагать, средствами массовой информации) из, в общем-то, (тоже надо полагать) нормальных приличных людей самых примитивных недоумков.

Хотя сборнику дано название одного из рассказов, центром его всё же является пьеса, герои которой с трудом постепенно осмысливают, что мы перестраиваем и во что.

В сборник также включены некоторые повседневные зарисовки и статьи литературоведческого и отчасти критического характера.

Посвящается слушателям и поклонникам, читателям и почитателям писателя и философа Михаила Иосифовича Веллера, которые – надо полагать – с удовольствием прочтут в пьесе об ошибке Платона (стр.86.), о решении извечного «неразрешимого» философского вопроса: «Что было раньше курица или яйцо» и другие интнресные вещи.

Предисловие

Сборник назван историческим, поскольку он охватывает несколько эпох конца XIX и начала XXI веков: эпоху царизма (стихи И. В. Сталина) и эпохи ленинизма, сталинизма, «Аллы Пугачёвой», М. С. Горбачёва (робкой перестройки), эпохи бурной перестройки с «шоковой терапией» и, наконец, эпохи стабилизации дикого капитализма. Эпоха царизма в нашей стране характеризовалась развитием капитализма в то время как развитой западный капитализм уже отличался упадком – возникновением в искусстве декадентства, которое, естественно в провинциальную Грузию ещё не проникло. Поэтому стихи юного Сосо отмечены печатью русского Ренессанса и жизнеутверждающих народных традиций гордости грузинской поэзии Ильи Чавчавадзе, имение которого находилось в знаменитом селе Кварели, в долине славной реки Алазани. Имение это сохранилось и сейчас. Оно является частью музея этого великого грузинского поэта.

Введение

В искусство, в том числе и в поэзию, приходят по-разному, поскольку здесь, – впрочем, как и во всех других явлениях жизни, – действует множество факторов, из которых назовём несколько первых попавшихся. Очевидно, это природные данные, окружающая среда, эмоциональный настрой, восприятие жизни, отношение к ней…

О влиянии среды воспитания прекрасно рассказал в своей автобиографической повести Н. А. Римский-Корсаков. Его отец, дядя и мать обладали высокими музыкальными способностями, хотя музыкального образования не имели и нотной грамоты не знали. Не смотря на это, отец будущего композитора сочинял романсы, перекладывая свои стихи на музыку из известных опер, а его дядя по памяти играл увертюры и даже целые симфонии. Николай Андреевич помнит себя с двух лет и ранее и отмечает, что мать его пела в замедленном темпе. Можно сказать, что с рождения (и даже ранее) великий композитор рос в атмосфере музыки. В результате он музицировал, также без нот, в самом раннем детстве.

Несомненно благотворную роль в становлении Пушкина-поэта сыграл его дядя Василий Львович Пушкин, а в дальнейшем – Державин. Это хорошо показал Ю. Тынянов, описывая жизнь поэта. Отец поэта также был знатоком литературы и любителем поэзии. Атмосфера Лицея, в котором проходило обучение и воспитание Александра Сергеевича, была пронизана пафосом дружбы и поэзии. Многие его лицеистские товарищи пробовали себя, весьма не безуспешно, и в поэтическом творчестве.

Определяющую роль может играть и поддержка как бы случайных людей. В качестве примера можно назвать Сурикова, Чюрлёниса, Айвазовского …. Известно, что художник с адмиральским званием родился в семье сапожника и в детстве с увлечением рисовал на камнях и мелом, и углём в Карантинном посёлке вблизи феодосийского порта. Феодосийские купцы заметили одарённого мальчика и выступили в роли спонсоров (как теперь говорят), обеспечив ему надлежащее начальное художественное образование, позволившее ему поступить в петербургскую академию художеств. За что благодарный художник выхлопотал для них высочайшее разрешение на ответвление в Феодосию от строящейся железной дороги Джанкой – Керчь. Суриков также оказался удостоенным купеческой поддержки, а Чюрленис был осыпаем словами ободрения и одобрения своих родных в особенности, кажется, сестры.

Дальнейшее развитие таланта (а если человек талантлив, то он талантлив во всём) уже в большей степени зависит от него самого.

У Сталина, как у витязя на распутье, намечались три пути: стать поэтом (имелась серьёзная поддержка Ильи Чавчавадзе), стать революционером (ещё обучаясь в семинарии, он участвовал в работе соответствующих кружков, где пользовался заслуженным признанием), наконец стать учёным (после изгнания из семинарии юный Джугашвили работал в Тифлисской Физической Обсерватории метеорологом-наблюдателем, – вёл дневники наблюдений погоды, – где, несомненно, общался с русскими учёными, учась у них научной логике). Был ещё один путь (не только три!): стать, пользуясь современной терминологией, «боевиком». Его тщательно продуманные оригинальные по замыслу акции для добычи средств своему учителю, находившемуся тогда в эмиграции, проходили с блестящим успехом. Но он выбрал второй путь и прошёл его так же блестяще.

Научное дарование Сталина подтвердилось в его блестящих последних научных работах, а также в определении им кибернетики как лженауки. Верность этого определения уже бесспорна, ибо исчезло само это понятие. Мне могут возразить, что на смену кибернетики пришла информатика, заменившая её. Однако из этой (по умолчанию!) замены следует лишь то, что и информатика суть такая же лженаука, которую, надо думать, ожидает та же судьба. Разумеется, это не относится к технологиям производства современных средств вычислительной техники, которые поистине фантастичны (как в романанах И. А. Ефремова в эру Великого Кольца)

В самом деле, кибернетику нам преподносили в качестве науки об управлении, которое должно осуществляться с позиций осознания целей управления, знания свойств объектов, подлежащих управлению, отслеживания состояния управляемых объектов и т. д.. Но всё это есть составляющие другой науки: Методологии Творчества (управление же как раз – наиболее творческий процесс), зачатки которой намечались в советское время, увы, уже в годы пресловутого застоя. Некоторые наработки к этой очень важной теме имеются у меня, к сожалению, покамест только в рукописях.