Цитаты из книг автора «Оксана Панкеева»

считай до двенадцати, затем стреляй

Стрелять в левую переднюю лапу, потом гранатомет бросить и всех благословить, пока дракон будет разворачиваться. Когда он подойдет ближе, взять ружье и стрелять по глазам. Если кого-то ранят, бросить ружье и оказывать помощь. Если впереди стоящие погибнут, дернуть кольцо и бросить гранату, – как молитву, оттарабанила Тереза.

Предохранитель… боевой режим… подача плазмы… прицел… выброс. Помню.

На девушке красовалась скромная, но очень прочная, по уверениям Жака, кольчуга из материала, не известного ни одной из подруг. Кольчуга была ей великовата в плечах и тесновата в бедрах. Яркие ядовито-оранжевые наколенники то ли для катания на роликах, то ли для какой-то спортивной игры были видны, наверное, за километр. А венцом всего этого сюра являлся пожарный шлем с зеркальным щитком, прикрывающим лицо. Этот шлем вместе с наколенниками Жак прихватил на секретном складе во время поисков оружия. Вдобавок Тереза постоянно поправляла то гранатомет на плече, то молитвенник за поясом, так как сии предметы поочередно предпринимали попытки к бегству.

Например, щит «от льда» гарантировал, что ледяные шары, которые Этель будет разбрасывать направо и налево, не причинят вреда своим, если вдруг волшебница промахнется или шар развалится в полете. Щит «от газов» на самом деле следовало бы назвать «щитом от вони», и польза его состояла только в том, чтобы эта самая вонь не отвлекала доблестных воительниц от главного. Дабы подруги не усомнились в пользе и необходимости подобного заклинания, в назидание был приведен уже известный Ольге пример – великая битва Элмара с троллем. Последний щит был наложен для очистки совести. Он предохранял от магического сна. Никто не знал, способен ли дракон-маг насылать сон, но на всякий случай, а то как бы чего не вышло….

Мистралиец немедленно подхватил упавшую со стола вилку и метнул, почти не целясь.

Что за бардак вы тут развели в вашем Ортане? – сказал он, надеясь, что долго импровизировать не придется. – Что за идиотская система – отдать отбор жертв на усмотрение шести говнюков, которые из всего этого соорудили себе кормушку? Да еще и не тронь их никто! Вы тут что, вообще все умом подвинулись? Жак резко выпрямился и поднял лицо. По его остекленевшим глазам Кантор понял, что момент настал.

Он почувствовал, что вот-вот начнется, и поспешно перевел взгляд на Комиссию, жравшую и чавкающую за своим отдельным столом. Тоже сволочи, убил бы гадов, был бы с собой нож – покромсал бы на лохмотья… За Ольгу, за Терезу, за незнакомую подругу восемьдесят третьего паладина, за дочку вон той заплаканной женщины, за всех, кого эти шесть паскудников отобрали… Все, пошло… Ну, как говорил когда-то папа – держись за воздух…

Банкетный зал королевского дворца был скромно украшен траурными ленточками и венками из сушеных полевых цветов. Венков было ровно пятьдесят.

Стоит вам ощутить малейшее шевеление в душе, как вам становится страшно, и вы торопитесь погасить эту искру, пока она не разгорелась. Вот что вам мешает, ваше величество. Ваш страх, которого вы, по вашим уверениям, не ведаете.