© Издательство «ДАРЪ»

Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви

№ ИС 10-19-1936

Часть I
Историческое описание Козельской Оптиной Пустыни и предтечева скита (Калужской губернии), составленное о. Ерастом (Вытропским)

Глава I
Исторические сведения об Оптиной Пустыни до XVII века

Местность

Козельская Введенская Оптина Пустынь находится в Калужской губернии, на правом берегу сплавной реки Жиздры, на полугоре, в трех верстах от города Козельска и в полутора верстах от деревни Стениной, расположенных на левом нагорном берегу той же реки (впадающей в р. Оку близ г. Перемышля).

Весь правый берег реки Жиздры на несколько десятков верст, вверх и вниз по течению, покрыт сплошным лесом, произрастающим на песчаной почве, неудобной для пашни^[1].

Эта лесная площадь с трех сторон защищает Пустынь от соседства с селениями. С четвертой же стороны она защищена рекой Жиздрой, через которую существует одна только переправа на пароме, содержимом Пустынью против самого монастыря. Местность против монастыря должно отнести к числу обиталищ человека доисторических времен, так называемой каменной эпохи. На это указывают найденные в 1899 году в овраге близ деревни Стениной раздробленные кости животных и кости мамонта, вместе с угольями и двумя поделками из кремния и кости. Вещи эти хранятся в Калужском музее^[2].

В исторические времена при передвижении славянских племен с юга, от отрогов Карпатских гор и Дуная, племя вятичей, двигаясь от Днепра на север, заселило верховья рек Десны и Оки.

В «Ипатьевской летописи» город Козельск упоминается в первый раз под 1146 годом (ранее Москвы).

Большая часть поселения вятичей (Мценск, Брянск, Козельск) во времена прп. Феодосия Печерского оставалась еще в язычестве, пока не явился к ним во второй половине XI века прп. Кукша, проповедовавший им Св. Евангелие и принявший от них мученическую смерть в Мценске (в 1215 г.).

Первым удельным князем Козельским, упоминаемым в летописях, был сын Святослава Всеволодовича – Северского – Мстислав, убитый в сражении против татар на р. Калке в 1224 году.

Ко времени татарского нашествия новопросвещенные православною верою козельчане, как видно из истории, выставившие значительное ополчение в битве при р. Калке, составляли еще настолько многочисленное население, отличавшееся единодушием и преданностью своему князю, что преимущественно пред всеми городами Русской земли оказали в 1238 году Батыю с его полчищами упорное сопротивление, задержав движение его орды под стенами Козельска на семь недель. «Батый же, воротясь от Новгорода, – говорит летопись, – прииде (чрез Торжок) к Козельску». Жители Козельска решились не сдаваться татарам: «хотя князь наш (Василий) и молод, – решили они, – но положим животы свои за него и здесь славу и там небесные венцы от Христа Бога получим». Татары же, «разбивше стены града, взыдоша на вал». Козельчане же «ножи резахуся с ними, совет же сотвориша изыти противу им на полки татарские и изшедше из града изсекоша пращи их и нападше на полки и убиша от татар 4 тысячи, сами же избиени быша. Батый взя град Козельск, избивая и до отрочати ссущих млеко. Оттоле же в татарах не смеяху его нарещи Козельск, но зваху его «град злый» (Моль-Бугу-Зун), понеже бишася у града того по семь недель».

Последним из князей Козельских упоминается в летописях князь Юрий, когда Козельск подпал уже под власть Литвы (около 1406 г.).

В 1408 году Козельск по договору с Литовским князем Витовтом отошел к Московскому князю Василию Дмитриевичу, в 1445 году вторично подпал под власть Литвы, а в 1449 г. снова отошел к внуку Храброго Боровскому князю Василию Ярославичу, который в 1456 году уступил области своему шурину, Московскому князю Василию Темному.

В завещании Иоанна III, умершего в 1505 году, в числе отнятых у Литвы городов упомянут и Козельск – предоставленный во владение сыну его, Симеону.

Церковное управление края

По церковному управлению новопросвещенный Козельский край состоял – до нашествия татар – в зависимости от черниговских епископов.

В 1294 году, когда Киев совершенно опустел и Чернигов был опустошен Батыем, киевский митрополит Максим удалился в Брянск, а потом во Владимир.

В XIV веке для архипастыря Черниговского учреждена была кафедра в Брянске. В 1334 году Нафанаил посвящен брянским епископом. Поэтому епископы именовались то брянскими, то черниговскими. Последним брянским епископом был Иона († 4 апреля 1499 г.).

Время основания Оптиной Пустыни

Время основания Оптиной Пустыни и имена первых насельников ее неизвестны. Можно, однако, предположить, что с принятием козельчанами христианства явилось вскоре и монашество – как цвет Православия и совершеннейшее его выражение. Достоверно подтверждается это тем, что близ города Брянска, на реке Десне, в 1261 году сыном св. Михаила Черниговского, князем Романом Михайловичем, основан Свенский Успенский монастырь. Появление монашества вслед за принятием христианства есть естественное выражение первой горячности веры новообращенных. В домонгольский период, по соображениям Е. Голубинского^[3], у нас было «много монастырьков – не собственных, вроде монашеских слобод при приходских церквах». К числу таких небольших монастырьков-пустынек, строенных не князьями или боярами, а самими отшельниками, следует признать и Оптину Пустынь, созидавшуюся без злата и серебра, а слезами, пощением, молитвою, бдением и «в поте лица» трудами подвижников.

Первые отшельники и основатели Пустыни

Избрав для монашеских подвигов уединенную местность на границе Рязанского и Козельского княжеств, первые отшельники Оптиной Пустыни основали себе жилище на правом берегу реки Жиздры, в лесной пограничной местности, неудобной на далекое пространство вследствие песчаного грунта для землепашества, а потому и для заселения жителями, и, отдаленные от города Козельска трехверстным расстоянием и сплавною рекою Жиздрою (не проходимою вброд), только усиленным трудом могли существовать, производя вырубку леса для построек, расчистку поемных лугов для сенокоса и огорода и корчеванием пней для усадьбы с двором.

Пережив вместе с Козельском все политические невзгоды: татарское нашествие, удельные междоусобия, набеги крымских татар, разорение литовское и междуцарствие, насельники Пустыни были первыми хозяевами никому не принадлежавшей земли у пограничной засеки^[4].

Когда после тягостных смутных времен наступили в России наконец времена гражданского благоустройства и правительство приступило к переписи земельных владений, Оптина Пустынь представлялась уже собственником окружающей ее земли, с прибрежными лужками по реке Жиздре, пространством вниз по реке на одну версту, вверх по реке тоже на одну версту и на одну версту поперек, в естественных границах по живым урочищам: реке Жиздре и впадающими в нее с запада речкою Железинской и с востока ручьем Липовцем, начиная с его истока.

В первом историческом описании Оптиной Пустыни автор архимандрит Леонид (изд. 1847 г.) относит основание оной в период времени 1408–1445 годов (когда Козельск перешел в род князя Владимира Андреевича Храброго) в том соображении, что о нем сказано в «Лаврентьевской летописи»: «бяше бо любя сей князь чин монашеский и священнический», и дальше сказано, что в его время основан монастырь прп. Пафнутия Боровского (1477 г.).

Но если бы Оптину Пустынь строил князь или бояре, то об этом было бы записано в летописях, а главное – даны были бы монастырю земли, удобные для пашни, и были бы возведены значительные строения на капиталы строителей…

Местное предание, довольно темное, также приводимое архим. Леонидом, сообщает, что основателем Пустыни был некий разбойник Опта – почему она и получила название Оптиной. Но точно такое же объяснение дается и основанию Болховской Оптиной Пустыни. Предание, однако же, не может удовлетворительно объяснить, почему два монастыря одновременно основаны одним и тем же разбойником Оптою. Кроме того, монастыри обычно называются не по имени князей или бояр, строивших монастыри, а по имени святых или господских праздников, в честь которых монастыри строились. И что это за имя «Опта», что оно значит? Из какого языка взято это слово? В русском языке такого слова нет; в монгольском – тоже нет, кроме слова «окта» – «болезнь, лекарь, лекарство». На татарском еще можно допустить производство слова «опта» от глагола «опмак». По-татарски говорят о человеке, который кого-либо ставит в затруднительное положение (по-русски – «притесняет»): «башими опду». Отсюда по русскому произношению «опту», а затем уже «опта», как не собственное, а нарицательное, в таком смысле может быть отнесено к татарскому периоду времени, когда, по свидетельству истории^[5], каждый баскак татарский грабил на Руси и притеснял, кого только хотел. Можно поэтому согласиться отчасти и с преданием в том смысле, что оптинские монастыри основаны в татарское нашествие бывшими грабителями, обратившимися ко Христу.

Есть еще другое соображение о значении слова «Опта»^[6]. Болховский монастырь прежде был общим для старцев и стариц. По этому случаю до литовского разорения он назывался «Общим монастырем», что допускает и составитель истории Болховского монастыря^[7]. В самом городе Козельске не было ни одного монастыря до 1670 года, только в этом году открыт был Вознесенский девичий монастырь (упраздненный в 1764 г.). Это значение может быть отнесено и к «Общей» Макарьевской Пустыни, так как она именовалась в XVIII столетии: «Оптин монастырь Макарьевской Пустыни». А что это был прежде действительно общий монастырь, на это отчасти указывают записки в синодике умерших схимонахов и схимонахинь.

Жизнь подвижников

До сих пор об Оптинской Пустыни можно считать несомненным, что основана она в древнее время; строили ее не князья и не бояре, а сами подвижники, по призванию свыше, покаянными слезами, трудом, молитвою и другими подвигами. Бури политические их не сокрушили, и они сохранили свою самостоятельность до времен гражданского благоустройства Московского царства.

Какова была жизнь наших подвижников до начала XVI столетия, об этом мы можем получить некоторое представление, если приведем здесь отзыв Зиновия Отенского – «Истины покаяния. Слово 45, о монашестве XVI века»^[8]: «Плакать мне хочется от жалости сердечной! Доселе приходит мне на память, как я видел монахов некоторых из тех монастырей, которых осуждают за деревни (вопрос касался монастырских вотчин). Руки скорчены от тяжких страданий; кожа, как воловья, и истрескалась; лица осунувшиеся; волосы растрепаны; без милости волочат и бьют их истязатели, истязывают, как иноплеменники; ноги и руки посинели и опухли. Иные хромают, другие валяются. А имения так много у них, что и нищие, выпрашивающие подаяние, более их имеют. У иных 5 и 6 серебряных монет, у других 2 или 3, а у большей части редко найдешь и одну медную монету. Обыкновенная пища их овсяный невеяный хлеб, ржаные колосья толченые и такой хлеб еще без соли. Питье их – вода; вареное – листья капусты; зелень – свекла и репа; если есть овощи, то это – рябина и калина. А об одежде что и говорить».