© Сладков Н.И., насл., 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Январь

Каждый год мы путешествуем вокруг Солнца. Мы летим на нашей Земле, как на огромной ракете. В пути мы пересекаем двенадцать месяцев – словно двенадцать разных стран. Проплывают мимо зелёное лето, золотая осень, белая зима и лазоревая весна.

Мы летим вокруг Солнца.

Январь – месяц больших молчаливых снегов. Прилетают они всегда вдруг. Вдруг ночью зашепчутся, зашепчутся деревья – что-то творится в лесу. К утру станет видно: пришла настоящая зима! Лес утонул в дремучих сугробах. Под холодным сводом неба, покорно склонив тяжёлые головы, застыли скорбные белые деревья.

Вместе со снегом налетели и набежали в лес диковинные невиданные существа. Они расселись по пням и сучкам, вскарабкались на ёлки и сосны – странные белые фигурки, неподвижные, незнакомые, но на что-то очень похожие…

Синица лазоревка

Синица московка

Снегирь

Они расселись по пням и сучкам, вскарабкались на ёлки и сосны – странные белые фигурки, неподвижные, незнакомые, но на что-то очень похожие…

Почему весна «лазоревая»?

Весеннее небо отливает синевой и нежной голубизной. Поэтому и называют весну лазурной. А ещё есть птичка – синичка-лазоревка. Посмотри на неё, и ты сразу поймёшь, что такое лазурь. У неё лазурью отливают крылья, хвост и шапочка. Спинка – изумрудная, а грудь и брюшко – золотистые.

Тут вылез из сугроба лесной человечек в огромной белой папахе. Там, на пеньке, сидит не то белочка, не то зайчик. Сложил он белые лапки на белое пузечко, молчит и смотрит на белый лес. На камне у речки белая Алёнушка: склонила голову на плечо, подпёрла белой ладошкой белую щёчку. Обласкало солнце пригорюнившуюся Алёнушку, и с мохнатых хвойных ресниц её закапали слёзы…

А вот зверёк-оборотень. Сделай шаг в сторону, посмотри чуть со стороны – и обернётся зверёк простым сучком, запорошенным снегом. Вот птица не птица, зверь не зверь: пальцем тронь – рассыплется в прах.

А настоящий медведь в берлоге с боку на бок переворачивается? Есть пословица: солнце – на лето, зима – на мороз. Середина января – середина календарной зимы. Селяне всегда стремились как-то отметить это событие и придумывали приметы, в том числе и про медведя, который переворачивается на другой бок. Медведь спит сладким сном и не думает переворачиваться. Если бы он даже захотел это сделать, вряд ли бы у него получилось. Берлога медвежья тесна. Никаких хоромов перед спячкой медведь себе не готовит. Втиснется кое-как и – всем спокойной ночи!

Бурый медведь

Белые медведи и белые совы. Зайцы, куропатки, белочки. Сидят, лежат и висят.

Полон лес диковинных птиц и зверей. Хочешь увидеть их – поторопись. А то дунет ветер – поминай как звали!

Как Медведя переворачивали

Натерпелись птицы и звери от зимы лиха. Что ни день – метель, что ни ночь – мороз. Зиме конца-краю не видно. Разоспался Медведь в берлоге. Забыл, наверное, что пора ему на другой бок перевернуться.

Есть лесная примета: как Медведь перевернётся на другой бок – так солнце повернёт на лето.

Лопнуло у птиц и зверей терпение.

Пошли Медведя будить:

– Эй, Медведь, пора! Зима всем надоела! По солнышку мы соскучились. Переворачивайся, переворачивайся, пролежни уж небось?

Медведь в ответ ни гугу: не шелохнётся, не ворохнётся. Знай посапывает.

– Эх, долбануть бы его в затылок! – воскликнул Дятел. – Небось бы сразу зашевелился!

– Не-ет, – промычал Лось, – с ним надо почтительно, уважительно. Ау, Михайло Потапыч! Услышь ты нас, слёзно просим и умоляем – перевернись ты, хоть не спеша, на другой бок! Жизнь не мила. Стоим мы, лоси, в осиннике, что коровы в стойле, – шагу в сторону не шагнуть. Снегу-то в лесу по уши! Беда, коли волки нас пронюхают.

Медведь ухом пошевелил, ворчит сквозь зубы:

– А мне какое до вас, лосей, дело! Мне снег глубокий только на пользу: и тепло, и спится спокойно.

Правда, что медведь мышей боится? Чтобы косолапый боялся мышей, это уж слишком! Мишка при удобном случае кушает их с удовольствием и полёвок – тоже. Весной отощавший за зиму медведь все гнёзда грызунов на лесных полянах перевернёт в поисках свежатинки.

Тут Белая Куропатка запричитала:

– А не стыдно, Медведь? Все ягоды, все кустики с почками снег закрыл – что нам клевать прикажешь? Ну что тебе стоит на другой бок перевернуться, зиму поторопить? Хоп – и готово!

А Медведь своё:

– Даже смешно! Зима вам надоела, а я с боку на бок переворачивайся! Ну какое мне дело до почек и ягод? У меня под шкурой сала запас.

Белка терпела-терпела – не вытерпела:

– Ах ты, тюфяк мохнатый, перевернуться ему, видишь ли, лень! А ты вот попрыгал бы по веткам мороженым, лапы до крови ободрал бы, как я!.. Переворачивайся, лежебока, до трёх считаю: раз, два, три!

– Четыре, пять, шесть! – насмехается Медведь. – Вот напугала! А ну – кыш отседова! Спать мешаете.

Боится ли медведь щекотки? Косолапый не терпит бесцеремонного обращения и придавит любого «щекотальщика» одной лапой.

Может ли мышка попасть в берлогу? Случайно, наверное, и может провалиться, разгуливая под снегом. Но выскочит оттуда, словно ошпаренная. Медвежий запах для мышей означает беду.

Поджали звери хвосты, повесили птицы носы – начали расходиться. А тут из снега Мышка вдруг высунулась да как запищит:

– Такие большие, а испугались? Да разве с ним, куцехвостым, так разговаривать надо? Ни по-хорошему, ни по-плохому он не понимает. С ним по-нашенски надобно, по-мышиному. Вы меня попросите – я его мигом переверну!

– Ты, Медведя?! – ахнули звери.

– Одной левой лапкой! – похваляется Мышь.

Юркнула Мышь в берлогу – давай Медведя щекотать. Бегает по нему, коготками царапает, зубками прикусывает. Задёргался Медведь, завизжал поросёнком, ногами задрыгал.

– Ой, не могу! – завывает. – Ой, перевернусь, только не щекочи! О-хо-хо-хо! А-ха-ха-ха!

А пар из берлоги – как дым из трубы.

Мышка высунулась и пищит:

– Перевернулся как миленький! Давно бы мне сказали.

Ну а как перевернулся Медведь на другой бок – так сразу солнце повернуло на лето. Что ни день – солнце выше, что ни день – весна ближе. Что ни день – светлей, веселей в лесу!

Кусок хлеба

На мусорную кучу зимой только сытый не летит. Но сытых зимой мало. Все видят голодные птичьи глаза. Чуткие уши всё слышат. Думаете, раз птичьи уши не заметны, то они и не чутки? Как бы не так! Тихо скрипнет дверь – а птицы слышат. Хозяйка выплеснет из ведра помои – сразу увидят. Уйдёт – они тут как тут. Они – это вороны, галки, сороки и сойки. Птицы смышлёные, осторожные, хитрые. Человека они знают и знают, когда его надо бояться. Больше всего они любят тех, кто не обращает на них внимания. Но внимание на них трудно не обратить.

Вороны прилетают, шумя отсыревшими крыльями, и забавно моргают, мелькая белым веком. Будто закатывают глаза от удовольствия.

У сорок на чёрных бархатных спинках искрятся снежинки. А хвосты и крылья будто покрашены нефтью: отливают зелёным, лиловым и жёлтым.

Филин

А где у птиц уши? Почему они не видны? У птиц нет наружных слуховых раковин, а слуховые отверстия прикрыты мелкими пёрышками. Они выполняют функцию «глушилки», чтобы у летящий птицы ветер не свистел в ушах. Слух у птиц очень острый. Многие из них, например совы, ночью по звуку определяют, где сидит мышка. Она ловит её широко расставленными лапами «вслепую», надеясь, что ушки её не подвели. И ушки её не подводят, точно определяют, где шуршит или пищит мышка. Сова без добычи никогда не останется.

Чёрные галки – в серых воротничках, глаза у них белые и удивлённые.

Сойка наряднее всех: рыжий хохол, на крыле голубое – как рябь на воде. Ладная, ловкая. Полный рот набьёт, даже горло раздуется. И скорее в лес: по углам рассовать. Рассуёт и снова летит. Страшно, а летит. От страха даже рот открывает и хохол поднимает дыбом. Даже бормочет что-то под нос. Но голод ещё страшней.

А как сойка выплёвывает добытое, если оно у неё в горле? Правда ли, что сойка с открытым клювом летает? Жёлуди и орехи сойка прячет под язык, в особый мешочек. В горле носить она не может, сразу задохнётся. Летает она с закрытым клювом. Разиня она, что ли? Сойка – птица серьёзная и глупостями не занимается. И никого она в лесу не боится, кроме ястреба-тетеревятника. Вот когда сойка спасается от пернатого разбойника, тогда верещит на весь лес.

Голод пригнал галку-инвалида. Какой-то охотник отстрелил ей нижнюю половинку клюва. Ни клюнуть, ни взять, ни почистить перья.

Села, странно тонконосая, взъерошенная, отощавшая, с перьями-сосульками на брюшке. Будь что будет.

А хохол зачем поднимает? Свой красивый хохолок птица топорщит по самым разным поводам. Например, если что-то её насторожило. Когда две сойки-соседки не поделят орешек, они так хохолки друг на друга ерошат, что без смеха смотреть невозможно.

Сойка

Положила головку на снег и боком-боком уцепила кусок. Кусок – день жизни. Будет ли он и завтра?

Видимо и невидимо птицы вокруг жилья.

Стукнула дверь: друг или враг? С ведром или с ружьём?

Лучше бы спрятаться, да надо лететь. На мусорную кучу только сытый зимой не летит. А сытых зимой мало.

Своя песня

Все птицы хороши, но скворцы с особой изюминкой; каждый у них в особицу, один на другого не похож.

Пером и росточком одинаковы – скворцы и скворцы! – да у каждого свой талант. Один вдруг чечевицей крикнет, а сосед – куличком. Кому воробей по душе пришёлся, кому – жаворонок. А иному – петух, а то и кошка! И от этого скворец не просто «скворец», а «скворец с чечевичкой», «скворец с иволгой», «скворец с куликом». А есть и такие, что на многие голоса молодцы.

Что такое петь «чечевицей»? Зачем скворец подражает пению других птиц? Скворец – большой мастер по «заимствованию» чужих песенок. Он может громко и сочно свистнуть иволгой. Вот так: «Фиу-тиу-лиу…» Или чечевицей пропеть, которая всё время повторяет: «Вии-тю, вии-дел… Вии-тю, вии-дел…» А то вдруг куличком-чернышом отзовётся: «Тлии… Тлии… Ти-ви-ти…» Способность имитировать услышанные звуки у скворцов врождённая.

Собрались как-то у меня зимой в клетках разные птицы: зарянка, щегол, синица, чиж, клёст да снегирь. Птиц много, но все разные, на разных языках говорят, друг друга не понимают. А самим с собой разговаривать не очень-то весело. Нахохлились птицы.

Но был среди них скворец. Пикнет, бывало, заряночка грустно – скворец ей в ответ заряночьим голоском: «ти-ик!» Заряночка насторожится, просвистит что-то. И скворец в ответ просвистит. Заряночка весёлую нотку свистнет – скворец ответит. Потом скворец просвистит – заряночка откликнется.

Обыкновенный скворец

И так с каждой птицей: со щеглом, чижом, синицей, снегирём. Птицы радуются: кому не приятно на родном языке пересвистнуться! Так всю зиму и жили припеваючи.

А всё скворец! С каждым общий язык нашел, каждого расшевелил. И себя не забыл: песню свою новыми звуками наполнил. Хороша песня стала: и своя и для всех!

Синичка необыкновенная

Звонкоголосую и белощёкую нашу синицу называют большой или обыкновенной. Что большая, я с этим согласен: она больше других синиц – пухляков, московок, лазоревок. Но что она обыкновенная, с этим я не могу согласиться!

Большая синица

Лазоревка

Пухляк