Отзывы на книгу «Житие одной бабы»

- Да что из ней, из любви-то нашей выйдет?
- Горе! Поверь, горе.
- Пускай и горе...

Незавидная долюшка русской женщины ("бабы") наглядно показана в этой страшной своей трагизмом повести Лескова. Нет здесь счастья, добра, есть принуждение, насилие, болезни, долг. И даже любовь, словно свалившаяся откуда-то с неба на голову нежданно-негаданно приносит лишь несчастье. Обоим. Любовь запретная с самого начала. Он женат, она замужем. Но разве чувствам прикажешь?

За нарушение семейных обетов судьба их жестоко накажет. Не только разлукою...

Очень тяжелая книга, но какие яркие характеры (здесь есть и добрые люди, и участливые к чужой беде), какое живописное описание красот русской природы, сюжет мрачный, но за его его поворотами следишь, не отвлекаясь и до последнего надеешься на лучшее: ну не может же человеку так не везти, да что ж это такое...

Но, видимо, автор давно не верит в сказки и читателей учит тому же, ведь не случайно же еще в начале книги он словно предупреждает:

Эх, Русь моя, Русь родимая! Долго ж тебе еще валандаться с твоей грязью да с нечистью? Не пора ли очнуться, оправиться? Не пора ли разжать кулак, да за ум взяться? Схаменися, моя родимая, многохвальная! Полно дурачиться, полно друг дружке отирать слезы кулаком да палкой. Полно друг дружку забивать да заколачивать! Нехай плачет, кому плачется. Поплачь ты и сама над своими кулаками: поплачь, родная, тебе есть над чем поплакать! Авось отлегнет от твоей груди, суровой, недружливой, авось полегчеет твоему сердцу, как прошибет тебя святая слеза покаянная!

Или вот еще:

Беда у нас родиться смирным да сиротливым – замнут, затрут тебя, и жизни не увидишь. Беда и тому, кому бог дает прямую душу да горячее сердце нетерпеливое: станут такого колотить сызмальства и доколотят до гробовой доски. Прослывешь у них грубияном да сварою, и пойдет тебе такая жизнь, что не раз, не два и не десять раз взмолишься молитвою Иова многострадательного: прибери, мол, только, господи, с этого света белого! Семья семьею, а мир крещеный миром, не дойдут, так доедут; не изоймут мытьем, так возьмут кбтаньем.

Давно затерялось где-то счастье на этой земле: людей хороших много, а счастья - нет.

Остается и надеяться только что на Божью милость:

"Не скучай! Чего скучать? Все божья власть, бог дал горе, бог и обрадует...

Всякая болезнь от Господа посылается на человека и по господней воле проходит"

Есть вещи, которые мы не в силах изменить в этой жизни, в нашей жизни.

Очень печальная повесть, тут еще и вдобавок главную героиню зовут Настей...Поэтому тяжелее вдвойне это читать...Но язык великолепен, чистая русская речь с прибаутками и проч. Красивая книга о нелегкой судьбинушке...

Да, умеет великий русский писатель Николай Лесков выжать из одного томата бочонок сока. Умеет. Особого впечатления достигается у него описание именно житие-бытие бабы. Простой русской бабы. Непростой русской бабы. Одним словом, любой бабы, барышни, дамы. Такое ощущение, что именно он, Николай, пожил в шкуре, извините, в облике разных женщин и смог почувствовать какое житие уготовано ей от роду. Дикое, зависимое и угнетенное состояние. Даже любая сильная женщина ломается под жерновами обстоятельств и домостроя. Любовь к женщине строится или на основе, всепожирающего хищного инстинкта, или «стерпится – слюбится», или вовсе никак… Просто баба.
Что уж тут рассуждать о какой-то простой бабе, когда дочки богатых людей не имели слова голоса, выдавались по принуждению, в противном случае неповиновения, их жизнь невозможно было описать …
Да, главное чуть не упустила: была наша героиня Настя в ту пору еще и крепостной 17-летней девушкой. И как понятно вариантов у нее особых-то и не было. Замуж… А за богатого, но гугнявого не пожелала бы ни одна девушка, ни одна баба… Гугнявый по Лескову гундосый, не от мира сего. В общем, бабы понимали, какого придурка может получить в мужья молодая пригожая девушка из-за жадности своего старшего братца. Может и получила. Кто с ней-то церемониться бы стал? А бабы то там все же жили бедовые, разухабистые. И поучали-то ее как весело и вольготно можно жить после свадьбы, и не с мужем вовсе.
Одним словом, кто кого перебодает…
Но Настя оказалась не из бедового и разухабистого клана женского.
Она жаждала любви, верила в любовь и не могла принять гугнявого, хоть и богатого мужа. Бегала она от него как черт от ладана. Как ночь, то у нее лихорадка, то живот болит, то … причины разные найдутся, чтобы гугнявого избежать… А что делать? Неизбежность неизбежнее, чем сама неизбежность. И понемногу стала Настя сходить с ума. Начались припадки, стали поговаривать, что в нее бес вселился. И каждый день все хуже и хуже молодой девушке. И нет тому лечения. Загубленная душа не ищет спасения, а улетает. Так и у Насти случилось. Но все, же познала она любовь. Страстную, невозможную. Погибельную.
Все так и произошло. Была любовь. Любовь была, и дитя от него понесла Настя. Но короткий бабий век. Совсем короткий, на самом краешке души держится, а коль ушла душа допрешь, и того века нет. Все.

Вчера на работе произошел диалог с одним коллегой:
- Надоело читать новости, сил уже нет, фильмы и передачи вообще третий день не включаю, нервная система на пределе (кто хоть раз слышал или читал про Беларусь последних событий, тот поймет). Поэтому у меня третьи сутки идет режим избы-читальни.
- И что читаешь?
- Книгу Лескова.
-Это кто такой?
-... (и тут я зависла на несколько секунд. Понимаю, что человеку ничего не скажет история про леди Макбет Мценского уезда) Ну, тот, который "Левшу" написал. Еще в школе проходили.
- Не слышал. Какой Левша?
Пришлось перевести разговор на рабочие темы. Я задумалась, разве Лесков не так знаменит в истории русской литературы? Не думаю, просто человек попался не читающий :)
После книг современных авторов слог Лескова кажется очень тяжелым. Главное, прорваться через 20 страниц и все пойдет как по маслу. Тяжесть восприятия текста получилась из-за старых русских слов, которые современное общество не употребляет. Правда, я сильно не вникала, писал ли Лесков так всегда либо использовал такой прием для передачи говора русского крестьянства.
История одной крестьянской бабы Настасьи захватывает. Ей сочувствуешь, переживаешь и понимаешь, что в 19 веке тебя могли выдать замуж без твоего согласия, а господа своего крестьянина били за каждую провинность. Впрочем, били они и своих детей в целях воспитания. Били детей и учителя - педагогический прием как-никак. Лесков умело передал весь быт крестьянской семьи, когда в одной избе живут несколько поколений. Слово отца-закон. Слово брата-указ для сестры. Слово женщины - ничто, а сама женщина живет и учит своих детей быть такими как все. Покорность и труд - главная задача.
"Житие одной бабы" я "проглотила" за один вечер, повесть совсем небольшая. Не могла оторваться ни на минуту, перед глазами возникали образы и декорации. И все такое явное, тридэшное, экспрессивное. Вот что значит мастерство писателя.

Писательская карьера Николая Семеновича началась довольно поздно, первые его повести "Житие одной бабы" и "Овцебык" были написаны в 1863 году, когда Лескову было 32 года. Два года назад отменено крепостное право и это нашло свое отражение в "Житие..". Это крестьянский роман (кстати позже Лесков переработал повесть и так и назвал "Амур в лапоточках. Крестьянский роман") о любви крепостных Насти и Степана, о несчастной женской судьбе. Здесь уже угадывается лесковский стиль, стилизация устной народной речи, что я так люблю и есть религиозно-философский подтекст, не зря же повесть названа не "Жизнь..." , а "Житие.."

Вспомнилось другое, более известное произведение автора Николай Лесков - Леди Макбет Мценского уезда о роковой любви с шекспировскими страстями, где главная героиня, женщина. Однако Настя это не Катерина Измайлова, не леди Макбет, безрассудная, своими поступками навевающая ужас.

Тихая, добрая, безропотная, работящая Настасья была насильно выдана замуж, за нелюбимого, постылого Григория Прокудина. "Стерпится-слюбится", как бы не так. Муж ее, гугнявый Гришка, если перефразировать Высоцкого оказался "и не муж, и не брат, а- так", в повести о нем сказано немного, но вот момент со свадебного "веселья" очень понравился.

Григорий выпил шестой стакан браги, словно развеселился и стал все засовывать руку за спину жене, стараясь ее как бы обнять; но смелости у него на это недоставало, и рука в половине своего эротического движения падала на лавку сзади Насти.

Быт и традиции крестьянской семьи, нравы, царящие в помещичьем доме, свадебные обряды, обо всем этом Лесков напишет в своем небольшом по объему произведении.

Неизвестно, как сложилась бы дальше жизнь Насти, кабы не повстречала она Степана, местного песенника и красавца. Степан тоже был женат и тоже несчастлив в браке. Ситуация, стара как мир. Они любят друг друга, но оба не свободны. Чувствовало Настино сердечко беду, дальновиднее и мудрее она Степана оказалась, но только не справилась с нахлынувшим чувством, а результат трагическая развязка. Есть моменты в повести, которые прям душу всю выворачивают.

Николай Лесков, как сказал Игорь Северянин "катакомб языка", великий русский писатель, на мой взгляд и на сегодняшний день недооцененный читателями. Во всяком случае посмотрела здесь на сайте у него примерно в три раза меньше читателей, чем у Чехова, в четыре, чем у Толстого и в шесть раз, чем у Достоевского. А жаль! И напоследок стихи Игоря Северянина, вот тоже, прям в душу.

…отдыхала глазами на густевшем закате…
Н. Лесков

Отдыхала глазами на густевшем закате,
Опустив на колени том глубинных листков,
Вопрошая в раздумьи, есть ли кто деликатней,
Чем любовным вниманьем воскрешенный Лесков?

Это он восхищался деликатностью нищих,
Независимый, гневный, надпартийный, прямой.
Потому-то любое разукрасят жилище
Эти книги премудрости вечной самой.

А какие в них ритмы! А какая в них залежь
Слов ядреных и точных русского языка!
Никаким модернистом ты Лескова не свалишь
И к нему не посмеешь подойти свысока.

Достоевскому равный, он — прозеванный гений.
Очарованный странник катакомб языка!
Так она размышляла, опустив на колени
Воскрешенную книгу, созерцая закат. 1928 год

Есть книги, закрывая последнюю страницу которых, тихо и лирично улыбаешься, есть книги, дочитывая которые хочется плакать. Дочитывая эту книгу хотелось выть. Именно что выть. Как чудовищно все это. Это равнодушие, жестокость воспринимаемая как нечто само собой разумеющееся, эта циничная торговля людьми, это насильное общественное "надо, все терпели и ты, девка, терпи". Вот так за несколько лет жизнь милой работящей девушки превратилась в чистый ад, сжегший ее душу и убивший тело... И то же самое общество, которое смотрело на все происходящее с нездоровым любопытством ничем не смогло помочь ей, никто кроме старого врачевателя не попытался исправить содеянное. Не с той полянки цветок - Настя, рада бы составить счастье, да не позволили... Не поняли, не приняли, не захотели даже попробовать понять... Черт, слов не хватает, чтобы выразить все думаное-передуманное при чтении. На самом деле - ну куда ей было деться? В омут головой или вот -так, в омут в сумашествие... Металась и маялась, криком ее душа кричала, от жизни невольной, Железно зажимала все это, давила в сердце, но человек не железный,, вот и прорвалось.
Сильная книга, простыми словами описаная жизнь Насти, а также ее окружения - темного мирка крепостных и их панов, в которую веришь, а поверя - ужасаешься. Быт, общение, социальное положение и взаимоотношения, порядки внутри семьи и вне ее - все видишь, осязаешь, осознаешь и все это помимо воли врезается память. Лесков - отличный автор, своим талантом вызывающий такое эмоциональное напряжение при описании таких тяжелых в своей обыденности ситуаций.