Глава 4

– Давай больше не будем о грустном. Ты уже позаботился о елке, Лева? – спросил полковник Крячко. – Новый год ведь совсем на носу. Не успеешь оглянуться, как в продаже останутся одни палки с резким смолистым запахом. Удовольствие не самое большое, если у тебя нет на примете, кого вздуть такой палкой.

– По-моему, сейчас таких проблем не существует, – хмуро ответил Гуров. – По-моему, сейчас елками торгуют даже в новогоднюю ночь. Рынок же!.. Но вообще ты прав – я люблю, когда елка заранее дома стоит. Ощущение праздника, что-то такое забытое из детства – подарки, исполнение желаний… Просто сейчас как-то не до того было, сам знаешь.

– Да все я знаю, – вздохнул Крячко. – Потому и говорю. Ты в последнее время какой-то не такой стал, Лева! Вроде подменили тебя. На ковер нас вроде давно не вызывали… Может, проблемы у тебя? На личном, скажем, фронте, а? – Он искоса посмотрел на Гурова проницательным взглядом.

– Мои проблемы при мне и останутся, – сухо сказал Гуров, поворачивая руль. – И вообще, поменьше бы ты думал о ближних, Стас! Ты сам-то елку купил?

– Да мне-то зачем? – простодушно заявил Крячко. – Я, если приспичит, в управлении на утреннике вокруг елки попрыгаю. А на сэкономленные деньги…

– Ясно, – перебил его Гуров. – Значит, кончай трепаться. Приехали уже.

Они свернули к высокому зеленовато-серому дому, на обширной площадке которого уже скопилось несколько автомобилей явно служебного происхождения – здесь были и «Скорая», и парочка патрульных машин, и «Волга» городской прокуратуры, и, как показалось Гурову, даже машина, принадлежащая прокуратуре генеральной.

– Полный комплект, – заключил он. – Нас с тобой только не хватает.

– Но мы прибыли. Значит, дело в надежных руках, – с энтузиазмом сказал Крячко.

Гуров иронически на него покосился.

– Прокурору только об этом не говори, если увидишь, – посоветовал он.

Он остановил машину около служебного «Вольво» с мигалкой и выключил двигатель. Они с Крячко вышли. Несколько милиционеров в форме почтительно расступились, образовав как бы живой коридор, который вел прямиком в то место, где, пряча непокрытую голову в поднятый воротник пальто, стоял старший следователь городской прокуратуры Курагин, человек, по мнению Гурова, немного странный и непредсказуемый. В его характере сочетались качества, совершенно противоречивые. Курагин был педантичным буквоедом, придирчивой занудой, но одновременно он умудрялся быть еще и отчаянным фаталистом, твердо верящим, что ничто на земле не происходит без особого повеления свыше. Поговаривали, что в семье у него не все ладно и что его двенадцатилетняя дочь тяжело больна, но Курагин ни с кем своими заботами не делился. Возможно, считал, что такое суровое наказание назначено ему заслуженно – за какие-то никому не ведомые грехи. Иметь с ним дело было совсем непросто, но, похоже, именно эта участь и ожидала сейчас Гурова – он слышал, что Курагина назначили на расследование убийства Прокопова сверху, совершенно в соответствии с его собственной теорией.

Около Курагина находился большой чин из Генеральной прокуратуры, но он уже собирался уезжать, и этот факт Гуров мысленно отметил как положительный. Присутствие начальства, конечно, дисциплинирует, но все хорошо в меру.

Он даже специально замедлил шаг, чтобы дать чиновнику уехать, но тот, похоже, даже не обратил внимания на присутствие новых лиц. А может быть, очень торопился. Настроение у него тоже было неважное – это без труда прочитывалось по его насупленному, замкнутому лицу. Не оглядываясь, он прошествовал к своему «Ауди» с мигалкой, забрался на заднее сиденье и с треском захлопнул дверцу. Толпа должностных лиц молча проводила глазами удаляющуюся машину и, кажется, слегка расслабилась.

Гуров подошел к Курагину и пожал ему руку.

– Ну, что тут у нас? – спросил он. – Мы задержались, извини. Почему-то нас не сразу поставили в известность.

Курагин странно посмотрел на него.

– Я тебе скажу почему, – ядовито заметил он. – Потому что кое-где возникла мысль, а не заменить ли полковника Гурова более молодым и перспективным товарищем? Который будет землю рыть… Уяснил теперь, почему тебя не сразу поставили в известность? По той же самой причине, что сменили и следователя, который был назначен до меня. Вдруг кому-то пришло в голову, что я выгляжу перспективнее. А завтра покажется наоборот… Когда погибает кто-нибудь из верхушки, сразу начинается перетасовка колоды. Никому не хочется нести ответственность за провал. Но в конечном итоге всегда побеждает прагматизм. Поэтому все-таки поставили в известность вас, а не каких-то подающих надежды товарищей… А что касается наших сегодняшних дел, то здесь у нас два трупа и двое в коме – их уже увезли. И самое неприятное – один из убийц в бегах. Район оцепили не сразу, а он ушел на машине. Вполне мог за это время выехать за пределы Москвы. Пока никаких сведений, но с минуты на минуту ждем. Далеко он на этой тачке не уйдет.

– Чья машина? – спросил Гуров.

– Вон мается в сторонке, – кивнул головой Курагин. – Продюсер от шоу-бизнеса, господин Тимошук. Заехал с утра за своим партнером по бизнесу – он в этом доме как раз живет – водитель в машине остался. А вышел – ни машины, ни водителя. По сути дела, этот Тимошук и был первым, кто вызвал милицию. Хотя повод имелся и без машины… Вот, полюбуйся!

Но Гуров и сам уже видел трупы, лежащие на носилках и накрытые специальной тканью.

– Ты не поверишь, Лев Иванович, – сказал Курагин. – Но все данные за то, что здесь опять та же парочка поработала.

Гуров пристально посмотрел на него.

– Ты хочешь сказать, что убийцы – те же самые люди, что напали на Прокопова? – спросил он.

– Очень на то похоже, – повторил Курагин. – Свидетелей было немного, да и произошло все очень быстро, никто и не понял, но те, кто кое-что видел, утверждают, что нападавших было двое – по описанию точь-в-точь те же самые. Кстати, можешь сам убедиться. Один из нападавших убит.

– А что же все-таки произошло?

– Судя по всему, дело обстояло так, – со вкусом сказал Курагин. – Эта самая парочка, воодушевленная своим предыдущим успехом, моталась по Москве, выискивая новую поживу. То есть преступные замыслы они вынашивали заранее, но выбор жертвы был скорее всего случаен. Просто увидели хорошо одетого человека и набросились на него с арматурными прутьями. Такой у них, видимо, почерк – нападать на одиноких состоятельных людей…

– Подожди, – остановил его Гуров. – Одинокая жертва – это я понимаю. Но ты говоришь, два трупа и двое в коме. И все это прутьями?

– Не совсем так, – поморщился Курагин. – Одного человека они убили сразу, буквально с двух-трех ударов. Некий Столяров Валентин Данилович, владелец большого магазина электроники. С ним был его водитель. Этого они убить сразу не смогли, но изуродовали здорово. Он сейчас в тяжелом состоянии и вряд ли выживет, как сказали врачи. А еще двое пострадали от огнестрельного оружия. Охранник из дома, где проживал Столяров, услышал шум, выбежал, оценил ситуацию и застрелил одного из грабителей. К сожалению, судя по всему, второй бандит сумел отобрать пистолет и даже самого его ранить. Вот такие дела.

– Значит, у второго теперь еще и пистолет? – задумчиво произнес Гуров. – Что и говорить, хорошенькая перспектива!

Курагин нахмурил брови.

– Будем надеяться, что долго он гулять не будет. У нас имеется его подробный портрет, мы знаем, на какой машине он уехал, у нас в руках труп его дружка, наконец… И вообще, все в твоих руках, Лев Иванович! Найди его – и никаких проблем!

– Чтобы найти преступника, нужно понять алгоритм его действий, – сказал Гуров. – А я пока ничего не понимаю. Четырнадцатого декабря в центре города убит Прокопов. Семнадцатого убит Столяров – и тоже в центре. Ты уверен, что это случайность?

– Ну не заказуха же! – снисходительно заметил Курагин. – Ты посмотри на этого подонка, которого охранник застрелил! Типичный маргинал, подзаборник! В кармане никаких бумаг, денег ни копейки… И приятель его, говорят, ничуть не лучше. Мы тут к вещественным доказательствам его шапку приобщили, так этот головной убор выглядит так, будто он его на помойке нашел.

– Я хотел бы побеседовать со свидетелями, – сказал Гуров, внимательно оглядывая прилегающую к дому территорию.

– Мы всех уже отпустили. Тут же сплошь деловые люди, – сказал Курагин. – У всех бизнес. Время – деньги, как говорится. Да и толку от их показаний немного – можешь почитать протоколы. Никто практически ничего не видел, за исключением охранника. Как на грех, никого на площадке в момент нападения не было. Охранник же сейчас в реанимации, и ему, естественно, не до показаний.

– Он дежурил один?

– Нет, с напарником, – ответил Курагин. – С ним мы тоже беседовали. Но тот-то вообще в доме торчал и ничего не видел.

– Все равно, с твоего разрешения я с ним побеседую в первую очередь, – заявил Гуров. – Надеюсь, он сейчас на месте?

– Да они с этим бедолагой только заступили на смену, – ответил Курагин. – Куда же ему деваться? Только ты зря потеряешь время, поверь мне! На твоем месте я бы сейчас держал связь с дежурной частью, и, как только обнаружат угнанный автомобиль…

– Автомобиль и без меня обнаружат, – возразил Гуров. – Куда он денется? Только вот еще большой вопрос, будет ли в этом автомобиле преступник? Поэтому меня больше интересует то, что было здесь и сейчас.

– Подоплеку ищешь? – усмехнулся Курагин. – Заговор? По-моему, зря. На самом деле все проще пареной репы. Озверевшие бомжи, вышедшие на охоту, – так я себе это представляю. Только в качестве жертв они выбрали на этот раз людей из приличного общества. Отсюда и весь ажиотаж, а на самом деле все выеденного яйца не стоит.

– Может быть, – сказал Гуров. – Но я все-таки сам тут пошарюсь. Авось найду что-нибудь интересное.

– Хозяин – барин, – пожал плечами Курагин. – А мы, пожалуй, будем сворачиваться. Не вижу, что отсюда еще можно выжать… А ты зайди ко мне сегодня в прокуратуру, как только освободишься.

– Обязательно зайду, – пообещал Гуров и, поманив за собой Крячко, направился к дому.

Второго охранника они нашли в большом вестибюле. Он с довольно расстроенным видом прохаживался вдоль окна, выходящего на площадку, где стояли машины и суетились люди из следственной группы. Было видно, как санитары грузят накрытые полотном трупы. Охранник не мог оторвать глаз от этого зрелища и нервно кусал губы.

Гуров показал ему удостоверение и представился.

– А я – Прохоров Вадим Алексеевич, – сказал охранник. – Вы, наверное, тоже про Серегу хотите спросить? Я-то, к сожалению, проворонил все, опомнился, только когда уже стрельба началась.

Прохоров был очень расстроен и, как показалось Гурову, в первую очередь вовсе не из-за напарника. Охранник явно опасался, что у него теперь могут возникнуть проблемы с работодателем.

– Вы расскажите все по порядку, – попросил Гуров. – Давно вы здесь работаете?