© Николай Анатольевич Кривошея, 2017

ISBN 978-5-4485-3390-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Здравствуй, мой дорогой друг, меня зовут Бродяга. Как ты наверняка догадался, я автор этой книги. Не вижу смыла называть тебе моё настоящее имя, потому что я уже и не помню, когда кто-нибудь обращался ко мне, называя меня как-то иначе. Меня зовут так ещё с детского сада. Итак, я уже давно начал завершающий этап своей жизни, и поэтому хочу поделиться с тобой о том, как я прожил свою не простую юность. Родился я в глубокой провинции, которая, не смотря на новое тысячелетие, как и в 90-е продолжала жить бандитской жизнью с разбоями убийствами и прочими «прелестями» прошлых лет. В молодые годы, я сумел объединить и, в последствии, возглавить ребят со своего района. Время шло, ребята стали мне семьёй, и мы стали держать определённые части города в железной хватке. Нам платили магазины, шиномонтажки и предприниматели. Купленные судьи, прокуроры – всё это, конечно, тоже было. С тех лет много воды утекло, но так или иначе, в то время, также, как и сейчас, моё слово пользовалось непререкаемым авторитетом, как в моём городе, так и в других городах области. Меня уважали и со мной считались. Что касается моей семьи, тут всё сложно. Отец погиб, когда мне ещё не было месяца. Остались бабушка и мать, с которыми я никогда особо не ладил и не мог найти общий язык. По большому счёту, их своей семьёй я не считал, как бы грубо и грустно это не звучало. Более близкой моей семьёй были мой дядька, и два его сына, а также меня усыновила улица. Об этих и других событиях и рассказывает моя книга. Сейчас я уже не так молод, как был раньше, наверное, уже можно сказать что я стар, поэтому какие-то моменты вымываются из памяти и их помнишь не в таких подробностях. Но всё же, под усилием воли память начала выдавать моё прошлое, а некоторые моменты даже в мельчайших подробностях. И вот – книга написана. Я постарался сделать свои истории, максимально приближенные к тому, как если бы мы сидели вечером у камина или же прохладной летней ночью на веранде после жаркой баньки. «Седой волк», рассказывает истории из своей жизни знакомому молодому парнишке. А он внимательно слушает, впитывает мой опыт и пытается понять мою философию.

P.S. Я с детства никогда не любил такие понятия как орфография, пунктуация и другие страшные слова, поэтому у меня есть предложение специально для всех тех, у кого с души воротит от ошибок, встречающихся в тексте: закройте книгу и убейтесь с разбега о стену!

Кровь и наркотики. Часть I

Знаешь, я с детства люблю ездить на поездах, просто обожаю. Сел на электричку, желательно у окна, и сидишь, смотришь на пейзажи и мотаешь ногами под сиденьем. Нравятся мне не очень длинные и не очень затяжные поездки – на минут тридцать, сорок. Просто, чтобы переключиться и отвлечься – посмотреть в окно, помечтать о чём-то хорошем и светлом, пытаясь хотя бы на пару мгновений выбросить из головы то дерьмо, которое происходит в жизни и забыться. Вот и сейчас я решил поехать в деревню к своим родным. Дорога хорошая, живописная, ясная. Несмотря на то, что ландшафт в наших краях исключительно степи, но на моем пути всего было достаточно: и степи, и горы, даже ржаные поля иногда попадаются. Сегодня я встал пораньше, глянул в холодильник, там снова «повесилась мышь», причем уже не первая на этой неделе. Волей не волей, отказавшись от завтрака, я быстро оделся, собрал рюкзак и потихоньку двинул к вокзалу. Потратив минут двадцать пять, тридцать на дорогу пешком, я вдоволь успел насладиться свежестью воздуха после ночного дождя, и немного промочив кроссовки в утренней росе, я, наконец, дошел бодрым шагом до железнодорожного вокзала. Вот и мой поезд, зайдя в вагон, я сел на свободное место, естественно у окна. В вагоне на удивление сегодня было не очень много народу. Поезд тронулся, в окне медленно поплыли цистерны, затем пейзажи уходящего вдаль города, затем снова цистерны. Засмотревшись на неспешно проплывавший лесок, я немного забылся и замечтался. Возможно, я уснул и в итоге не заметил, как на какой-то очередной станции ко мне подсели попутчики. Точнее попутчицы. Это были две женщины. Одна лет сорока, другая чуть постарше. Разговаривать мне с ними особо не хотелось, поэтому я, не поворачиваясь к ним лицом, сделал вид, что я все еще крепко и сладко сплю. Мне хотелось вновь вернуться к пролетающим в окне пейзажам, снова забыться и, возможно, снова уйти в царство Морфея, но, увы, а может быть и к счастью, мне тогда не дали.

«Ну давай, рассказывай, как дела?», – сказала какая-то из подсевших ко мне женщин.

«Да ничего, потихоньку», – ответила другая.

Слушать бабский треп мне ой как не хотелось. Предвосхищая разговоры об их житейских и семейных проблемах, я вновь попытался вернуться глазами в пролетающий в окне лес, а затем поле, а затем снова лес. Но мои попытки в итоге оказались безрезультатными. И я прислушался к их разговору.

«Как твой Славик? Учится?», – спросила одна у другой.

«Ой, учится, ой, учится. На тройки кое-как. Сил уже с ним нет», – посетовала на своё чадо другая.

«Нуууу… Пока молодой еще. Ему сейчас охота праздника в жизни, с девочками дружить, по дискотекам ходить», – пыталась не очень умело подбодрить её собеседница.

«Ой, да ну эти дискотеки. Мне мой обормот вот что рассказал на днях, беспредел прям какой-то. Ему недавно пришлось на такси ехать и вот таксист ему предлагал наркотики купить. Ты представляешь!», – чуть ли не криком сказала другая.

«Наркотики! Как наркотики? Какие наркотики? У нас, в нашем захолустье и такое!», – по голосу было слышно, что она была страшно ошарашена.

Закрыв глаза, я молча продолжал слушать. К сожалению, я знал и понимал, о чем шла речь. До меня уже очень давно доходили слухи, что наши таксисты предлагают разную дурь и наркоту, тем, кого они везут. Уже не раз мои друзья рассказывали истории о том, что они настолько распоясались, что предлагали всем подряд, без разбору: школьник ты или старая бабушка пенсионерка. Мы с Владяном, кто это такой я расскажу вам позже, пытались пробить это дело через своих знакомых ребят, кто продает, кто за этим стоит. Это же ведь не может не замечать милиция, все же ведь на виду? Значит работают они под крышей, а, следовательно, у нас как у бандитов появились конкуренты. Но особых успехов мы, увы, не достигли, а эти су… и как впаривали, так и впаривают. По прошествии некоторого времени мы забили на это дело, думая, что мы то не берем и нормально, а остальные пускай делают что хотят. Увы, теперь-то я понимаю, как сильно мы тогда ошибались. Я продолжал смирно сидеть у окна и притворяться, что крепко сплю, но мысль о наркотиках никак не давала мне покоя. Картины за окном поезда быстро менялись, колеса отстукивали свой простой и монотонный ритм, но какой-то осадок после услышанного во мне остался. Эти две женщины еще долго беседовали о родственниках, о будущей свадьбе племянника одной из них, а я все смотрел, отвернувшись в окно и думал, а может в то время нам стоило поступить по-другому? Хотя, что мы тогда могли сделать? У меня и у моего друга Владяна не было такой силы, авторитета и власти как сейчас, да и с другими ребятами было не все так гладко. Голос громкоговорителя в вагоне объявил 164-й километр. Поезд остановился. Две моих попутчицы спешно заторопились к выходу. Больше ко мне никто не садился. И я остался наедине со своими мыслями. Я готов был снова вернуться в окно поезда, окунуться в пролетающую мимо опушку соснового леса, а за ним и свежескошенного луга, но что-то внутри меня снова и снова возвращало меня в тот самый день, к тому самому разговору, на котором все и закончилось.

«Не знаю, Бродяга, не знаю. Все это как-то странно», – погружённый в глубокие раздумья, сказал Владян.

Разговор был во дворе его не большого двухэтажного дома. Он сидел на старенькой, покосившейся под тяжестью лет лавочке, а я ходил из стороны в сторону. Владян был чуть меньше, чем я ростом, худощавый, но очень жилистый парнишка. Его чёрные волосы были редкие и всегда стояли торчком вверх.

«Что странного, Владян? По-моему, тут как раз все ясно. Эти су… и толкают дурь направо и налево, а толку от наших действий никакого», – в гневе сказал я и ударил кулаком в забор, от чего опиравшиеся на забор грабли и лопаты попадали с сильным грохотом.

«Ну это да, ну избили мы троих бомбил, а что толку то? Они в больничке полежат и снова за баранку», – ответил мне мой друг.

«Ну это да», – с досадой и горечью ответил я.

«Не этим, думаю, мы занимаемся сейчас, у нас и в нашем районе и городе проблем хватает. То седьмовские, то Радмир с ЖДевскими. Да, Бродяга, геморроя у нас хватает», – продолжал мой друг.

Затянулась протяжная пауза. Тишина долбила в уши сильнее чем тяжёлый рок.

«Ну и что ты думаешь? Как район поднимать будем?», – задумываясь о своём будущем и будущем своего района, спросил меня Владян.

«Надо с ЖДевскими вначале порешать, а то они вообще без башни. Да, с ними в первую очередь, а с Жуком и с остальными седьмовскими я сам перетру», – выдвинул достаточно конструктивное предложение я.

Мало по малу, целиком и полностью погрузившись в пучину воспоминаний, я и не заметил, как мимо, в окне пролетел элеватор, а за ним клуб и почта.

«Ну, вот и приехал», – с предвкушением чего-то хорошего прошептал я.

Невольно отвлекшись от нахлынувших на меня свинцовой волной воспоминаний, которые я не мог просто взять и отбросить в сторону, я осмотрел беглым взглядом вагон. Никого знакомых вроде бы не было. Но увы, воспоминания уже успели плотно засесть у меня в сознании, но все же через несколько мгновений, и они отошли на второй план. Я приехал в свою любимую деревню. Бывал я тут не часто, но при этом мне был знаком каждый уголок, каждый куст, каждая железяка, валяющаяся на улице неподалеку. Я встал, перемахнул рюкзак, до этого мирно лежавший напротив меня, через плечо и направился в тамбур. Там я встретил парочку незнакомых мне лиц. Хотя каких незнакомых? Нет. В этом месте все были мне знакомыми и родными, даже если я их не знал. За спиной у меня уже совсем медленно проплыло старенькое здание вокзала и поезд, наконец, остановился. Двери открылись, и мы все как по команде вышли на перрон из электрички. Лишь только спустившись с последней ступеньки, я сразу почувствовал его. Этот запах, такого запаха нет нигде ни в альпийских лугах, ни на горном Кавказе – это был запах свежести. Был хороший денёк и, бодро подхватив рюкзак, я двинул вперёд за уже уходящим в даль поездом, к дому, где меня уже, наверное, ждали.