© Наталья Куракина, 2017

ISBN 978-5-4485-3958-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ветер апреля

 
Смеюсь вдогонку твоему
Полету, поезду, трамваю.
Я не за прожитым бегу-
Я за прошедшим улетаю.
Там смел мой каждый день и час,
Там я – моложе на сто вёсен.
Там все слова, что ты за нас
Двоих неповторимо бросил.
 

«Прости меня за то, что всем вокруг…»

 
Прости меня за то, что всем вокруг
Я о тебе беспечно говорю.
За то, что о тебе другие лгут,
И я, когда их слушаю – горю.
Прости меня за мелочность и страх,
За сотни грязных сплетен о тебе,
Прости за то, что ты живёшь в словах,
А не в слезах и горькой тишине.
За глупые обидные стихи,
За смех, который хуже, чем вражда,
Прости меня, единственный, прости,
Мы не поймём друг друга никогда.
За пошлые записки, дневники,
За писем суетливый разговор
Прости меня, пожалуйста, прости.
Краду тебя, как самый жалкий вор.
 

«Я не настолько тебя не люблю…»

 
Я не настолько тебя не люблю,
Чтобы дружить с тобой.
Прощай, прости, – тебе говорю,
Прости, оставленный мной.
Вспять
Прощай, я завтра не приду.
А мир останется таким же.
Прощай. Всех больше не хочу,
Чтоб ты судьбою был обижен.
Прости, но я была права,
Неся любовь с собой повсюду.
Прости, но столько, сколь жива,
Любить тебя все так же буду.
Всегда найдётся повод для причины
Всегда найдётся повод для причины
Непониманья, – если не вражды.
Вам, в жизнь мою пришедшие мужчины,
Так мало благодарности, увы.
Мои знакомцы – университеты,
Делившие со мной и соль и мёд…
И хлеб, и воду. Но и всё же – где ты,
Мой композитор всех любимых нот?
Отцовским притязаниям внимая,
Доверие двоюродных любя,
Мы даже в братьях недопонимаем,
Что рядом с ними делаем себя.
Но их присутствие уже необходимо,
Когда неоперившимся птенцом
Мы улетаем в дали и глубины,
Уткнувшись в жизни хмурое лицо.
Жизнь – женщина, отвага, мать-солдатка,
Джульетта, прачка, грузчица к тому ж…
И каждой ведь из нас бывает сладко,
Когда её обнимет добрый муж —
И верный, и любимый, и желанный…
Что расскажу вам? Вот же се ля ви…
И было бы, конечно, слишком странно
Не оценить заботы и любви
И не ценить их – без крутой примерки,
Без пафоса, цинизма и вранья…
А всё иное – в общем, полумеры
И краски неуютного житья…
 

«Сама посажу помидорки…»

 
Сама посажу помидорки
В зелёном окошке лета.
Поплачу ещё втихомолку-
Как далека планета-
Искрящаяся – моего детства-
Чёрно-белые фотографии.
Теперь я детства соседству
Пишу эпитафии.
 

«Ёлочные игрушки моего детства …»

 
Ёлочные игрушки моего детства —
Где-то на чужих ёлках.
Вместо них – старый сосед мой
Поздравляет по телефону-
Да мало толку…
Не люблю Новый год.
На Рождество не гадаю. Двойная потеря.
И ты – не тот,
Которого я знаю.
Не верь мне.
 

«Я не страдаю фетишизмом…»

 
Я не страдаю фетишизмом,
Что, безусловно, и неплохо.
Мои коробки пессимизма
Хранит ушедшая эпоха.
А было б лучше, если вместо
Туч сожалений, непрозренья
Там, где-то, занимали место,
Листы чужих стихосложений
Сухие ветхие букеты,
Обёртки сказок шоколадных…
Ириски – от него, – мгновенья,
Успевшие сказать мне правду…
 

«Теперь понимаю – тебе не нужно…»

 
Теперь понимаю – тебе не нужно
Наше общение постепенное.
Как лицемерно названо дружбой
То, что почти не имеет значения.
Но как же ты красиво высказывался,
Почти художник, гений словесности,
Как легко афоризмы намазывал
На хлеб древесный.
Они разлетались, шурша листьями
Компьютера или ноутбука.
А я пыталась тебя вызволить
Из незримого плена будто б.
Мне всё казалось – ты опечален,
Ты одинок и отчаянно грустен.
Но это было только вначале…
А далее… далее мы опустим.
Далее – резвость пришла и живость,
Нравоученья застыли в голосе.
И что-то такое с нами случилось,
Что стала написанной наша повесть.
Ведь говорят же – всего три года
Живёт великое заблуждение…
Но я слепила так немного-
Немного святого, немного гения, —
И положила его на полку
Своих воспоминаний о лете…
Знаешь, святой мой, ты помог мне
Второстепенное не заметил.
 

«Антисезон. Антизима…»

 
Антисезон. Антизима.
Время наперерез.
На пять минут задержусь у окна.
Всё кажется – зимний лес.
И ты – не там, и я – не здесь,
Снежинок в воздухе взвесь.
Я – отрицательна наотрез,
Ты – положителен весь.
Пессимистические слова,
Тридцать лет – не число.
Не было ничего. Двадцать два.
Тридцать лет. Замело.
 

«Я тебе выговорилась…»

 
Я тебе выговорилась
Навстречу твоим откровениям.
Перелистали страницы.
Пожаловались? Наверно.
Она такая – она не живёт
Более, чем три года.
В книге сказано. Книга не врёт.
Лучше её не трогать.
Каков вопрос – таков и ответ.
Любишь меня? – Конечно.
Твоя любовь помельче? – Нет.
Кто бы думал о грешном.
А время текло, не струилось вспять,
Свойство времени – длиться
Тогда, когда следует пролетать,
Распахивая страницы.
 

«Тогда, когда надо бы промолчать…»

 
Тогда, когда надо бы промолчать,
Хочется слово молвить.
Теперь вот думаю по ночам
В содружестве с тенью комнат,
Тебя не успевших в себя впустить.
За летнею занавеской
Почти весома печали прыть —
Воспоминания детские.
 

«Потратил на меня время…»

 
Потратил на меня время.
Что ж, спасибо. Наверное.
Я не была зловредной,
Плаксивой и суеверной.
Ещё, похоже, (наверно!)
Я была не первой
В эпистолярном жанре —
Временной, но примерной —
Точной (в плане полночья)
С учётом вечной заочности,
Как будто на пятом курсе
Студентка твоя, заочница —
С отметкой в зачётке скайпа —
«Ставлю „два“ полуночнице»
 

«Я буду терпеть – справедливо, лишне…»

 
Я буду терпеть – справедливо, лишне,
Я буду верить – даже в мечтах,
Что хоть раз твой смайлик – мишка
Обнимет меня в утренних снах,
Чтобы хотя бы раз твой датский
В спину мне грозно крикнул – «Skrid!»
Чтобы ты в памяти мне остался.
Ничего. Вытерплю. Бог простит.
 

«За три часа до января…»

 
За три часа до января
Вдруг вспомнить о тебе.
Воспоминания горят
В невидимом костре.
Всё дальше времени река
Уносит голос твой.
Я понимаю – был вчера,
Пока ещё – со мной.
Вот здесь, на острие пера,
Меж волн бегущих строк
Тебя мне выдумать с утра и подвести итог —
Чего бы легче – резонанс
В заоблачную даль —
Воспоминаний дилижанс
Несёт мою печаль.
 

«Кис-кис, здравствуй…»

 
Кис-кис, здравствуй,
Ты меня не знаешь.
Кис, как ты там, далеко,
Поживаешь?
Тебя чешут за ушком,
Кормят разными whiskas?
Перед тобой не заискивают.
А то, что ты не заискиваешь,
Я знаю наверняка, —
Ты гордый, серый, холёный.
Ты, кис, самый умный и самый смышлёный.
Не верь, они тебя избалуют, потому что ты —
Гордый хозяин своей собственной правоты.
 

«Как она тебя любит …»

 
Как она тебя любит —
А я не завидую.
У меня своя таратайка¹,
И бокс² – он свой.
Она позже пришла
И не знает об этом, —
А я и не выдам,
Каким отчаянно сладким
Был мой сон с тобой.
И – чем дальше – тем слаще,
Вот в этом и вся беда,
В этом и вся радость
И самое-самое лучшее.
Хорошо, что не рядом,
Не близко – вмешалась война —
Наша с тобой, повсеместная,
Но я – везучая.
 

«Сколько надо вам заплатить…»

 
Сколько надо вам заплатить
За возможность поговорить с вами?
Пять минут?
А пятнадцать?
А двадцать пять?
Может, кто-нибудь
Меня не поймут.
У…у…у…
Занято.
 

«Уберите детей от компьютера…»
«Ёжик в тумане». Юрий Норштейн.

 
Уберите детей от компьютера.
А не то – омертвеют дети совсем
И живых узнавать не будут —
Ни травинки, ни мышки, ни хомячка…
Он против игр – и не сгоряча…
 

«Ой, не нравится мне твоё молчание…»

 
Ой, не нравится мне твоё молчание.
Да и как же оно подозрительно.
Так бы и сказал заранее —
«Не учи меня как учитель».
Что ты меня этим попрекаешь?
Я же не ссылаюсь на корочки.
Я же не рассказываю тебе, знаешь,
Анекдоты про Вовочку.
 

«А у тебя там идут дела…»

 
А у тебя там идут дела,
Контора пишет, скрипят перья,
Двери хлопают с утра до утра,
И у всех дверей смазаны петли.
Всё слаженно движется – надеюсь, что ты
Везде успел и везде отметился —
В хорошем смысле – подал взаймы,
Не размениваясь на приветы.
В общем – всё у тебя – тип-топ.
И я буду этому рада
Пока ты для меня – как никто —
Моя надежда, моя осада.
Надежда… не в смысле – тебя украсть,
Уворовать тебя и расплющить…
А так… Надежда… на твою масть.
На то, что ты многих других лучше.
 

«Приходи сегодня дождём в полночь…»

 
Приходи сегодня дождём в полночь.
Ты же обо мне помнишь.
Но сегодня – только тёплый ветер,
Шелестят листвою тополя.
Не заметил просьбу, не заметил
И под вечер не было дождя.
 

«Забыть тебя – с пафосом и раскладом…»

 
Забыть тебя – с пафосом и раскладом
Свихнувшегося набекрень мира —
Который теперь понимает. КАК НАДО.
Которого я понимала, когда любила.
Забыть – как в революционный год
Прошлого столетия – ты не заметил,
Что я не плету для тебя небосвод
Из старых заметок и старых сплетен,
И не пытаюсь. А ты, смеясь,
Легко отрекаешься, не любя.
Что ж, поделом. Ведь ты не князь.
А я не грязь, хоть и дитя.
Я вовремя не распахнула глаза
Там, где бы пристальней и верней…
Но, ты понимаешь, – так тоже нельзя…
«Когда бы жили мы без затей»…
 

«На необъявленной войне…»

 
На необъявленной войне
Живём, когда мы в НЕЛЮБВИ.
И – крыльев самолёта крен,
И – не пиши,
И – не звони.
Как облетевшая листва,
Как в детстве – изморозь в окне,
Как помидорная страна
Рассады – тени на стекле…
Как детства промелькнувший миг-
О чём ни разу не жалеть.
Жалеть – всего лишь поздний крик,
Размена золота на медь.