Страсть плохо рассуждает

2003 год

Сумасшедшая любовь ворвалась в жизнь Тимофея и перевернула все с ног на голову. Парень влюблялся и в школе, но там все это выглядело так по-детски! Одноклассниц нужно было завоевывать, оказывать знаки внимания, ухаживать. С Ларисой же получилось все так быстро, так стремительно!

Они познакомились в середине лета, когда Тимофей уже сдал выпускные экзамены в школе и готовился к поступлению в Бауманку. Он вышел вечером на набережную прогуляться, освежить голову, а Лариса подошла и спросила:

– Гуляешь? Может, угостишь даму кофе?

Тимофей похлопал по карманам в поисках кошелька и разочарованно ответил:

– Прости, выбежал из дома и деньги не взял.

– Давай тогда я тебя угощу? А ты будешь должен.

Парень улыбнулся:

– Давай. Хоть и не люблю быть в долгу, но сутки потерплю.

Она повела его в ближайшее кафе, заказала по кофе с мороженым и стала рассказывать о себе: учится на третьем курсе в МГУ, живет в отдельной квартире на Таганке, любит путешествия и экстрим.

– А ты тоже где-то неподалеку живешь? – спросила Лариса.

– Да, на Кожевнической набережной.

– Сам?

– Нет, с родителями. С мамой и отчимом.

– То есть ты еще не самостоятельный мальчик, да? – хихикая, то ли спросила, то ли подвела итог девушка.

Тимофей растерялся и пожал плечами.

– Ну это дело наживное, да? – успокоила его Лариса, допила свой кофе и предложила: – Пошли ко мне?

У Тимофея даже не было времени решить, что делать. Она взяла его за руку и повела к себе.

Квартира оказалась огромной «сталинкой» с высокими потолками и отличным евроремонтом. Уж в этом парень хорошо разбирался. Последние пять лет он помогал отчиму делать ремонты в таких вот квартирах и прекрасно знал, сколько денег стоят и эта жилплощадь, и этот ремонт.

Лариса усадила гостя на диван в гостиной, принесла ему стакан воды и присела рядом, взяв его за руку.

– Грубые руки у тебя.

Да, руки у Тимофея были мозолистые, шершавые, работящие.

Она задрала футболку, оголив прекрасную девичью грудь, и спросила:

– Поласкаешь?

Он растерялся, замер, испуганно хлопая глазами.

– Ты девственник, что ли? – Лариса театрально запрокинула голову и рассмеялась.

Тимофей потянулся рукой к ее груди и дотронулся указательным пальцем до темного большого соска.

– Обхвати двумя пальцами, – уже чуть тише попросила она, – а еще лучше – захвати его губами.

Ее грудь была идеальной. Совершенной. Как произведение искусства. Тимофей даже на картинках не видел такой безупречной груди.

Она не спешила. Наслаждаясь тем, как он ее жадно рассматривает, Лариса сняла футболку, провела рукой по шее, спустилась чуть ниже и стянула с себя черную трикотажную юбку. Оказалось, что на ней не было нижнего белья, что еще на некоторое время ввело Тимофея в оцепенение. Красота, которая предстала перед его глазами, была настолько ослепительной, что у парня закружилась голова: роскошные бедра, длинные стройные ноги и начисто выбритый лобок, как у девочек в детском садике. Почему-то вспомнилась именно эта ассоциация, когда он еще малышом сидел на горшке и рассматривал гендерные отличия.

– Долго будешь пялиться? – ее голос был мягким, но в нем уже чувствовалось раздражение. – Я сказала тебе обхватить мой сосок губами!

Тимофей плохо соображал, что делает, но интуитивно приблизил голову к ее груди, а она тут же прижала ее к себе обеими руками:

– Терзай его, сделай мне больно.

Он услышал частый стук ее сердца, как она направила свой сосок ему в рот, а он и сам не понял, как обхватил его горячими губами и чуть прикусил.

– Да, еще сильней, – прошептала она, – хороший мальчик.

Одну руку она запустила ему в волосы, крепко вцепившись в них, приподняла его голову так, чтобы их взгляды встретились, а другой прошлась пальцами по лицу, чертя неведомые контуры, и резко засунула средний ему в рот.

Тимофей почувствовал запах ментоловых сигарет и заметил, как цвет ее глаз изменился на оттенок темней. Она была возбуждена и этим завела его еще сильней. Парень осмелел, схватил двумя пальцами ее сосок и чуть потянул на себя. Лариса выгнулась и резко направила его голову вниз:

– Знаю, что ты наверняка не спец в этом, но попробуй, сделай мне приятно, малыш.

Она широко раздвинула ноги практически перед его носом и облокотилась на локти.

Он аккуратно раздвинул влажную припухшую складочку пальцем и проник внутрь.

– Ртом, малыш, язычком. Ну же, давай. Говорят, что тот мужчина, который владеет кунилингусом, владеет женщиной.

Она немного приподняла бедра ему навстречу, и его язык осторожно прикоснулся к набухшему затвердевшему клитору.

Лариса ахнула и откинула голову назад.

– Лижи. Делай хоть что-то! – прорычала она.

И он стал водить языком по возбужденному бугорку, наслаждаясь ее несдержанными стонами.

Она обхватила руками его голову и притянула к себе:

– Сильней, грубей, еще, еще!

Обволакивая языком пульсирующий клитор, он как слепой щенок потянулся рукой к ее груди и сжал сосок большим и указательным пальцем. Она подалась бедрами еще вперед, и он интуитивно почувствовал, что сейчас останавливаться нельзя, и ускорил темп.

С ее губ сорвались неконтролируемые стоны и еще через мгновение ее тело обмякло.

– Подай мне сигареты. Они в сумочке, в коридоре.

Лариса уселась удобней на диван, успев потрепать по волосам Тимофея.

Это была не просьба, а приказ, и от ее строгого голоса парень расстроился.

– Давай сначала доведем начатое до конца, – предложил он.

– Ты еще не готов, – махнула она рукой и положила ногу на ногу.

– В каком смысле?

Тимофей сел рядом с ней на диван, схватил ее руку и положил на свой возбужденный пах.

– Тоже мне достижение! В восемнадцать лет, мой мальчик, у всех стоит. Если хочешь получить разрядку там – научись делать разрядку здесь, – Лариса указала пальчиком на место между ее ног.

– Мне казалось, что я сделал тебе прекрасную разрядку там, – еле слышно прошептал парень.

– То, что я кончила, ничего не значит. Мне не понравилось. Но я готова тебя поучить. Приходи завтра к семи.

Тимофей не понимал, что происходит? Она его выгоняет?

– Не сиди как болван! Принеси мне сигареты и закрой входную дверь с той стороны.

Парень был разъярен! Кто она такая, чтобы так вести себя? И почему он, действительно, как болван, все это терпит?

Он встал с дивана и направился в коридор. Через секунду хлопнула входная дверь.

Тимофей шел домой, на ходу сыпля проклятия. В основном на новую знакомую, да и на себя тоже.

Очень хотелось с кем-то посоветоваться, рассказать, пожаловаться на эту наглую девицу, но звонить лучшему другу он не решился. Такими неудавшимися историями ни с кем не хотелось делиться.

В штанах было тесно, стояк мешал идти, возбуждение никак не проходило, несмотря на злость, которую он испытывал к новой знакомой.

Добравшись до дома, он принял холодный душ, но легче не становилось даже после того, как он выпустил все свое возбуждение на кафель.

Перед глазами были ее идеальная грудь, безупречные длинные ноги и гладковыбритый лобок.

– Да что ж такое! – разозлился Тимофей и снова обхватил рукой свой член.

На следующий день легче не стало, даже работа не спасала. Отчим, заметив, что парень грустный, спросил:

– Что случилось? Ты сам не свой.

Отчима звали Анатолий – высокий, сразу располагающий к себе мужчина с темными вьющимися волосами, с добрыми глазами и приветливой улыбкой. Он уже более десяти лет жил с мамой Тимофея и давно заменил ему отца.

Появился он в их поселке, когда Тимофей только пошел в школу. Сначала мальчик не хотел его принимать, тем более что мать начала разговоры о том, что они, возможно, скоро переедут в Москву. Втроем. У Тимофей не было друзей в школе, но все же ехать в неизвестность он немного боялся.

Но они переехали, и Анатолий медленно, но упорно пытался стать мальчику отцом: давал советы, оберегал, да и о матери он заботился с теплотой и нежностью. Они с Ангелиной расписались, он усыновил мальчика и дал ему свою фамилию – Бакурин.

Знакомы Анатолий с Ангелиной, мамой Тимофея, были с детства. В тот год, когда у них начались отношения, Толик приехал в их поселок к приемному отцу, умирающему и нуждающемуся в помощи. Родители маленького Толика развелись, когда ему было восемь, и мать вместе с ним уехала к своей родне в Молдавию. Там Толик и вырос, но раз в год приезжал навестить отца.

Анатолий любил Ангелину с детского садика, а она его не замечала. Каждое лето он приезжал к отцу в надежде, что она ответит на его чувства, но этого не происходило.

– Возможно, твоя мать и сейчас меня не любит. Но мне важно, чтобы она была со мной и не страдала. А я все сделаю для того, чтобы она была счастлива, – пообещал отчим Тимофею, когда они переехали в Москву.

Сначала они жили в маленьком вагончике в Балашихе. Анатолий вместе с родным братом и еще кучей молдавских родственников строили дачу какому-то чиновнику. Через два года они переехали в центр города, прямо на Тверскую, и жили там в полуподвальном помещении еще пять лет. Наконец-то Анатолий получил российские документы, и они с Ангелиной приватизировали это помещение, а еще через год переехали на Кожевническую набережную в двухкомнатную квартиру, где Тимофею выделили отдельную комнату.

Анатолий работал прорабом, Ангелина – старшей медсестрой в районной больнице. Тимофей уже давно принял отчима, но назвать папой почему-то не мог.

– Тим, – отчим положил руку ему на плечо, – что случилось?

Парень махнул рукой, мол, ничего страшного.

– Девушка? – не отставал Анатолий.

Тимофей неуверенно кивнул.

– Запомни, Тим, – вода камень точит. Если нравится она тебе – никогда не опускай руки и маленькими, но уверенными шагами добивайся ее.

– Да не то чтобы нравится… – Тимофей сам не понял, как начал откровенничать с отчимом, – просто… ведет она себя немного нагло.

– А, – кивнул Анатолий, – я понял, ты теряешь контроль. Это нормально, сынок.

Он потрепал его по волосам и продолжил:

– Не переживай по этому поводу. Ты сначала должен добиться ее, а потом сразу же приручить, сделать зависимой от себя. По-другому никак. Так что вперед, не бойся быть даже униженным. Ты потом все вернешь. А вот упускать ее сейчас точно не надо.

Тимофей кивнул. Интуитивно он так и думал и рассчитывал на то, что сегодня, возможно, Лариса будет вести себя немного лучше. Тем более что вчера до поздней ночи парень провел в интернет-кафе, просматривая порно-сайты. Он выбрал самый дальний угол и прочитал немало литературы, чтобы удивить ее сегодня.

Отказаться от Ларисы он никак не мог. Девушка снилась ему всю ночь, да и весь день стояла перед глазами. Нет, он обязательно пойдет сегодня к ней и покажет, на что способен!

– У меня новый объект с августа, пойдешь со мной? – спросил Анатолий, налил себе и пасынку по чашке чая и указал рукой на стул.

Тимофей присел и пододвинул к себе кружку ароматного чая.

Он начал помогать отчиму пять лет назад, когда еще они жили на Тверской. Мать выдавала карманные деньги, но их было катастрофически мало, и Тимофей искал способы заработать, чтобы не просить у родителей. Племянник Анатолия, который жил с ними по соседству и был старше Тимофея на три года, рассказал, что подрабатывает курьером, и предложил ему присоединиться к нему. Каждый день после работы они ехали на склад лекарственных препаратов и оттуда доставляли их по аптекам. Платили им за вес товара, а не за рейс, и поэтому все курьеры старались набрать как можно больше тяжелых медикаментов. Самым ходовым товаром – маленьким и тяжелым – был пузырек с боярышником. В объемный рюкзак помещалось около пятидесяти килограммов этого благородного напитка, и таким образом за один рейс курьер мог заработать пусть небольшие, но наличные деньги.

После полугода такой подработки об этом узнал Анатолий и решил поговорить с пасынком:

– Тим, я совсем не против, чтобы ты подрабатывал, но любую работу лучше делать с перспективой. Что тебе даст твой курьерский опыт? Ничего. Максимум – выучишь карту метро. Я предлагаю тебе подработать с перспективой. Научу тебя всему, что умею, и это тебе точно пригодится в жизни.

Анатолий тогда уже месяц как работал не чернорабочим, а прорабом, и он медленно и терпеливо научил приемного сына всем тонкостям в строительстве.

– Смотри, Тим, в укладке плитки есть несколько возможных стартовых точек. Если совсем по-простому, то можно первый ряд выкладывать сразу от угла, ориентируясь по линии пола. Но первый ряд встанет ровно и без проблем, только если пол идеально ровный. В противном случае надо будет подрезать плитку, чтобы получить вертикальные швы, но в результате этих подрезок плитка может гулять. А работать с гулящей плиткой тяжело и неприятно. Поэтому лучше потратить время, заранее разметить стену и найти лучшую точку для старта.

Анатолий научил Тимофея укладывать плитку, ламинат и паркет, штукатурить стены, клеить обои, монтировать окна и даже устанавливать двери. Сам же Толя умел абсолютно все: выполнял и работу и по электрике, и по сантехнике и даже монтировал подвесные потолки.

Тимофей не раз задумывался над тем, как ему повезло с отчимом. И когда Анатолий как-то заикнулся о том, что парню надо найти его родного отца и познакомиться с ним, Тимофей резко возразил:

– Ты мой отец!

Больше они к этому вопросу не возвращались.