С нашим атаманом не приходится тужить
Контрреволюция жила всюду, где только могла: жила она и в массах, жила она и в тех, кто сидел в центре и приказами заставлял революцию на местах вращать свое историческое колесо. Я ее видел ясно. И от этого мои надежды встретить впереди лучшее начали расстраиваться и уползать. И больно, и тяжело становилось на сердце. Иногда я делался зол на всех и вся, притом на себя в первую очередь…
Я не историк и не берусь судить, насколько Веллер точен в отступлениях-хрониках. В любом случае, излагать информацию эту доходчиво и не занудно (так и слышалась его, характерная для устных выступлений, ершистая интонация!) у писателя выходит, что я оценила сразу, как только столкнулась. Такой был в книге кровавый замес идейной борьбы («И у всех кака-никака сила. И кака-никака своя правда», - справедливо отмечал Батько): партии и армии, наганы, маузеры и браунинги!.. Главка «Инструмент» об оружии революции – одна из любимых. Автор включает в книгу и документальные материалы: некоторые приказы и резолюции, некоторые мемуары, в том числе самого Нестора Ивановича. Композиционная ценность последних, кстати, сперва была для меня загадкой.
Я не историк и не берусь судить, насколько близким к оригиналу вышел у Веллера литературный герой. Но я заранее была готова проникнуться к последнему симпатией, что и случилось, главным образом посредством приведенных отрывков его «записок». Они пропитали сложившийся раньше образ малого ростом, но необычайно крепкого и смекалистого, беспощадного к врагам командира наглядными человечностью, болью за дело революции и анархизма. Он гуманист в том смысле, что считал первостепенной личную свободу человека, что верил в способность людей к самоорганизации, без диктатуры пролетариата или еще какой бы то ни было диктатуры. Фигура Махно противоречива, но не вызывает сомнений справедливость его излюбленного лозунга:
С УГНЕТЕННЫМИ ПРОТИВ УГНЕТАТЕЛЕЙ –ВСЕГДА!