В тот вечер после ужина я остался сидеть – помню это и теперь, шесть лет спустя, – на своем стуле, стоявшем на шоколадного цвета ковре. Помню, как с любовью взирал я на пепел, обсыпавший отцов жилет, на его испятнанные усы, на сношенные каблуки матери. Я не отводил от всего этого глаз и все это любил. Все это мне было необходимо.
С тех пор я больше никогда не выходил из дому. Я знаю, что́ мне на пользу.