Встречаем дядю Гаврилу, нашего соседа. Он ничуть не изменился за время нашего отсутствия, мы забираем свой запасной ключ. Нет, всё же мне не нравится его манера спрашивать: надолго ли мы будем, чем конкретно мы занимаемся в жизни, сколько зарабатываем, почему я такая худая, когда я собираюсь замуж и почему у меня так покрашены брови и волосы. По-моему, это невежливые вопросы, нарушающие личное пространство.

Новелла Маршмеллоу (Novella Marshmellow). Хэштэг. Селфи напротив дома моего детства.

На мне духи «SanTag» (я участвовала в выборе составляющих для этого аромата!), солнечные очки последней модной коллекции, тёплая куртка (мы же приехали на север, в Новокампск!), голубая шапка с помпоном крупной вязки, джинсы из плотной материи.

– Какой же обшарпанный подъезд, до сих пор и не отремонтировали! – Восклицает мама. Мы поднимаемся на наш пятый этаж самой чудесной пятиэтажкиэтажки.

Вот она, знакомая с детских пор, дверь с внешней обшивкой – которая– мягкая, «стёганая», перетянутая – закреплена с помощью заклёпок. Они делят внешнее пространство двери на «ромбы». Стоило огромного труда в моём детстве, чтобы мне открыли дверь, по возвращению с прогулки. Мне не хватало роста, чтобы дотянуться до звонка, дверь была мягкой – стучать можно было только по самому железному замкУ костяшками пальцев – за неимением ничего более для этого подходящего, либо перебирать саму медную перетяжку двери, как будто бы играя на струнах музыкального инструмента, натянутых до упора. После чего следовала фраза кого-нибудь из родных: «Кто это там скребётся? Кто это к нам пришёл? Мыть руки и за стол!». И так повторялось каждый раз, потому что, когда идёшь на прогулку в детстве во двор – обдумываешь слишком много срочных первостепенных дел, которые предстоит сделать, и никогда не думаешь: как тебе достучаться обратно. Наверное, мне надо было придумать какой-нибудь механизм для этого.

А сейчас? Прихожая. Включен свет. Три комнаты. Узорчатые шторы «фалдочками», с размытым абстрактным рисунком, закрывают старые окна, по древнему обычаю, забитые на зиму ватой. Душновато. Я расшториваю и распахиваю их– тяжёлые стёкла в них по-особому звенят (этот звук сразу возвращает времена детства; как это будет по-русски? «дребезжат?» – слово, возвращающее в детство и слышимое от кого-то, здесь же, и которое вспомнилось только сейчас, наверное, потому что в другой обстановке в нём не было необходимости); а в руках остаётся крошащаяся старая краска (от которой немного слезятся глаза), и – пыльный утеплитель, придуманный уникальным русским мышлением – смекалкой.

Дом моего детства! Хотя ещё очень холодно, я стою на балконе, с которого виден лес. Лес состоит из столетних ельников, которые растут тут испокон веков, часто загораживая источники света и тепла подрастающим берёзкам и рябинкам, которые причудливо изгибаются, пытаясь поймать побольше солнечных зайчиков как бы «про запас», на весь год, за короткое Новокампское лето и жаркое начало осени.

Сейчас весна, и природа только начинает пробуждаться. Большой воды отсюда не видно. За лесом Обское море, искусственно созданный инженерами и учёными рекреационный проект, из-за которого были затоплены несколько деревень в начале прошлого века. Может быть, поэтому, гуляя по берегу, можно заметить много речной рыбы, которую массово относит на берег, и она скапливается в большие затхлые полосы на пляже. Говорят, это вина каких-то речных паразитов, которых исследуют в особом научном институте.

Воздух, который доносится сюда – свежий, им хочется дышать и дышать. Возможно, очень скоро, люди начнут торговать баллонами чистого воздуха, как сейчас торгуют очищенной водой.

Песчаный берег, я помню, полон маленьких отполированных камешков – мы играли, что это драгоценности, и огромного количества раковин моллюсков, которые щекотят пятки, когда по ним идёшь. В детстве я любила прогуливаться по берегу, но не любила плавать.

И вот моя комната, в которую я ступила обратно, с балкона: на полу ещё видны остатки краски для волос – той самой, которой я впервые в жизни красила волосы в 12 лет, и первый видеоблог был тоже снят здесь, ещё на кассетную видеокамеру.

Квартира простаивала, и с ней надо было делать что-то решительное. Кучки лесных клопов, всегда приходивших из леса, который – сразу за окнами и за дорогой с редким, односторонним движением,– были на подоконнике и по всей кухне, и много паутины – за время нашего отсутствия здесь почти никто не жил. За исключением одной семьи, переехавшей сюда, в городок, из ближнего зарубежья. Это были мужчина и женщина с младшеклассником, на редкость (до жировых складок) откормленным, избалованным мальчиком, любителем до фанатизма играть в компьютерные игры (то есть, сутки напролёт). Его отец, дядя Лёня, постоянно ездил в научные командировки, и дома бывал редко. Его жена, Надя, старший бухгалтер, в дополнение к своей основной работе занималась маникюром и наращиванием ресниц на дому, поэтому наш дом в то время наполнился дамами бухгалтерского типа характера и запахами акрилового лака. Ещё, во время нескончаемых командировок мужа, Надя ему изменяла. Лёня, вроде бы, был в курсе. Кто знает, быть может, умение прощать измены любимого человека – это высшее проявление всепрощающей любви?

Их мальчик любил «сражаться» при помощи своего не менее раскормленного и очень злого полосатого кота по имени Тигра. Происходило это так: мальчик брал кота за туловище, тот выпускал когти, мальчик бил кошачьими когтями всякого, кто ему не нравился. Так, он врезал по маминой стопе в тапочке – тогда, несколько лет назад, перед отъездом, она как раз договаривалась по срокам и оплате. Когти прошли тапочек насквозь до жуткой боли и раны. Семья слёзно молила простить выходку сына и право остаться жить на квартире, потому что им здесь всё подходило: удалённость работы в бухгалтерии научно-исследовательского института и школы для их младшеклассника. Мы торопились с отъездом, и позволили им остаться.

Без перечня вещей, которые мы оставляем в пользование. И вот, что было дальше. Эта семья неаккуратно платила за квартиру (в основном, только приезд мамы или тёти мог их на это сподвигнуть). Сейчас, при детальном разборе, мы недосчитываемся какой-то из дорогих нам вещей – будь то наш семейный фотоальбом и чемодан со старыми семейными письмами, настенные часы с боем, старинная бабушкина театральная сумочка («с защёлкой»), все алюминиевые и эмалированные кастрюли и тазы, пылесос и маленький холодильник, две настольных лампы, дорогой фамильный фарфор и шифоньер, раритетный видеопроектор для диафильмов. И много чего ещё, по мелочи.

Квартиранты, как будто, вырвали с корнем все наши необходимые вещи, обеспечивающие нормальное ведение домашнего хозяйства, и вот, мы вернулись, хоть и ненадолго, но почувствовали неудобство, потому что постоянно обнаруживали нехватку какой-нибудь необходимой в быту вещи.

Старинный радиоприёмник «Ригонда», могу поспорить, остался на своём месте по причине того, что он был (благодаря стараниям папы) просто-напросто приварен к выступающей из стены железке – части, оставшейся от дымохода для печки. Если бы его начали отдирать, он бы рассыпался: хотя, их трудно в этом упрекнуть: они старались, как могли: вокруг приёмника остались следы напильника и других слесарных инструментов. Семейка съехала в неопределённом направлении.

Мы с мамой включили приёмник. Это потрясающе: старинное устройство и современная музыка. Потом, он пропел: «Четыре четверти. А-А!..». Себе «Во-первых» на завтра мы запланировали уборку, а пока отправились в душ и спать, пока так – как приехали, в походных условиях.

Завершение видеозаписи дня приезда.

*

Во-вторых, планировать надо было, скорее всего, продажу, сдавать уже было невыгодно, лучше было бы положить на процент – так сказала мама. Мы решили остаться на три месяца как минимум, и не спеша решить все вопросы – оформить документы, найти человека с нужной нам ценой.

Так начались мои Новокампские каникулы. Прежде всего, мне интересно изучать окружающую среду– здесь появилось столько нового и прекрасного. А также – это возможность встречаться со старыми и новыми знакомыми.

И вот. После двухнедельной борьбы с паутиной и хламом, с помощью проветриваний, щёточек, моющих средств типа «Мистер Чистюля», когда всё вокруг обрело более-менее опрятный вид, я, наконец, устанавливаю мой новомодный штатив. На кухне, напротив окна. Солнце светит прямо в лицо, у меня новые духи, я щурюсь, глядя на Солнце, но это идеальные условия, чтобы показать вам нюдовый макияж.

Записываю видео.

«Привет, ребята! С чудесным весенним днём вас! У каждого из нас есть в жизни невообразимая, грандиозная мечта. Если она есть – идите к ней! Пусть она наполняет жизнь смыслом! Люди часто совмещают «невозможно» и «очень сложно» исполнить. Смотря, что вы будете говорить себе каждый день: «это возможно» или ныть что «невозможно».

Всё равно, как бы трудно не было, нужно каждый день вставать, идти, стремиться, достигать маленьких целей и радоваться, что ты стремишься и создаёшь. Я изучаю новую для себя жизнь в Новокамп, я совсем забыла её, и за семь лет здесь многое поменялось, построили новый корпус Исследовательского Университета, IT-Парк, огромный торгово-развлекательный центр в Академгородке, куда я обязательно наведаюсь. Не волнуйтесь, я вернусь месяца через три, с моими видеоблогами и впечатлениями. Сейчас я пью мультифруктовый сок каждый день, просто его обожаю. И делаю одну креативную работу для компании, которая 2 года назад слышать обо мне не хотела. В самолёте мне приснился интересный сон. Настолько реалистичный! У меня есть мысль сделать на его основе видеографику для будущего видеоблога, надо только выбрать программу. Или, возможно, сделаю вручную, будет более кропотливая и ценная работа. Не хочу ничего говорить заранее. Я перечитывала свои старые сообщения на L-phone, обнаружила, что много грубого писала маме. И мне ужасно стыдно. Без неё бы у меня ничего не было. Старайтесь не ругаться с родителями, я вас прошу! Мама из другого поколения, но она человек, у которого нет всех ответов на вопросы жизни. Хотя, у которого много лайф-хаков. Пожалуйста, старайтесь быть понимающими и принимающими. Внешняя красота зависит от внутренней гармонии. И внутренних процессов организма: гормонов, поступления витаминов. В итоге вы получаетесь сильный, настроенный на позитив человек, который дарит вдохновения по жизни, и этим улучшает экологию окружающей среды вокруг себя, среди друзей и знакомых, и даже среди совсем незнакомых и безразличных спутников. Сильная Душа. Это действительно удивляет и вдохновляет. Стоп запись.

Коммент: «Ребята, спасибо за хорошие отзывы. Хорошего дня. Сделайте сегодня за день что-нибудь продуктивное и полезное дело, чтобы можно было за день вырасти над самим собой!». Смайлик. Смайлик. Смайлик. Картинка Цветочков. Картинка ягодок.

Теперь редактировать.

Вечером приедет мама с документами, будем готовить пасту с морепродуктами.

Схожу-ка в супермаркеты, может, ещё видео поснимаю с какими-нибудь забавными комментариями о повседневных заботах.

Обошла три ближайших супермаркета, купила немного ягод и фруктов, соус для пасты, сыр, сами морепродукты (большие, свежие креветки, мидии, осьминоги, кальмары), базилик, оливковое масло, сами оливки, и мои любимые, хрустящие пирожные-макаруны, овощи для салата и ещё немного бекона.

Да… Сроки годности у многих продуктов понять не возможно, ценники тоже наклеены один на другой, и сколько стоит – понять можно только на кассе. Здесь нет бумажных упаковочным пакетов. Только целлофановые двух видов: биоразлагаемые – надо покупать, а обычные – бесплатные. Конечно, люди чаще выбирают бесплатный вариант, и засоряют окружающую среду!

С двумя огромными биоразлагаемыми пакетами с полезной едой, я оптимистично следовала по направлению к дому, стараясь не угодить в растаявшие после зимы тротуары – такие неровные – как местный климат или характер). Это обстоятельство очень развивает бдительность и быстроту реакции.

Итак, аптека, пешеходный переход, лавочка перед магазином, на которой сидит высокий соседский парень и внимательно на меня смотрит. По-моему, я его знаю и даже помню с тех пор, как мы уезжали. Он музыкант, или что-то вроде того. Здоровается, внимательно глядит на меня и спрашивает: «А что ты купила?». Странный вопрос, недоумённо пожимаю плечами, показываю пакеты, еду, что же ещё?

*

И вот, я на кухне. Смешиваю фрукты и ягоды в блендере и ем их вместе с овсянкой (как раз хотела делать видео про здоровое питание для канала) – внезапно начались твориться довольно странные вещи; я была на кухне) и там сквозь стену (и на полу) стала просачиваться вода (я открыла ванную – и там тоже на полу было полно воды, хотя с душем вроде бы всё было в порядке). Воды всё прибывало, и я всё не могла определить: откуда она всё-таки льётся? И, в итоге, поняла, что, по всей вероятности, и скорее всего – что-то произошло у наших соседей по лестничной площадке на одном этаже с нами. Кажется, там жила одна моя знакомая приятельница по школе, она была старше меня, и мы тогда почти не общались, но я помнила её. Кажется, они (она, её мама и бабушка) даже устраивали нам тогда что-то вроде «посошок» с пирогом, когда с мамой уезжали. Что-то происходило у них сейчас. Если, конечно, у них, и они не переехали.

На лестничной площадке тоже было полно воды, и источник всего этого была дверь наших соседей – на нашей же лестничной площадке. Мало того, что последние недели две оттуда доносились какие-то женские рыдания, а тут ещё такое! Я подскочила, и повернула ручку входной двери квартиры напротив нашей. Она оказалась не заперта. На всякий случай, я включила «записывать видео» на L-phone. Сначала хлынула вода.

В переполненной ванне лежала девушка, лет двадцати пяти, мне стоило великого труда – закрутить краны, вытащить её, перетащить на пол, и в комнату, на диван, в ней было poud-ов 165, или килограмм 74-75. Слава небесам, от эмоций и отсутствия опыта ей не удалось завершить задуманное. Её трясло.

Я перевязала её запястья, завернула её в полотенце, и помогла выбраться из ванны. Она была живая, всё-таки, я успела вовремя. Я уложила её восстанавливаться, потом, позвонила моей маме, чтобы она подъехала. Мама, медсестра УЗИ, оценила тяжесть ситуации, взвесила pro и contra, среагировала оперативно, приняла меры по оказанию первой медицинской помощи, решила: кризис миновал. Валерьянка долго не выветривалась, казалось, ей пропахла вся одежда и вообще всё вокруг.

Это же Тивентия Закревская. Тивентия. Она оканчивала школу в тот год, когда мы эмигрировали, в 2011 году.

Она спала около суток. Проснулась, но была с измученным и больным видом, осунувшаяся на лицо, и ещё очень бледная. Мама сказала: «не спускать с неё глаз».

– Тивентия, ты как себя чувствуешь, что-то болит? Я принесла тебе морс из лесных ягод.

В ответ послышался тяжёлый вздох. И слабый голос.

– Ты не представляешь, как мне тяжело.

– Понимаю.

– Нет, ты не можешь меня понять. Мне просто невыносимо. Я ничего не чувствую и ничего не хочу. Такое чувство, что я заблудилась, что я в каком-то тупике, и сил больше нет.

– Так значит, всё же что-то чувствуешь.

– Я не знаю.

– Ты просто устала, отдохнёшь, выспишься. А потом будешь решать. Попей морсу, он уберёт шлаки из организма, поуспокоится нервная система.

– Я ничего не хочу, – заплакала Тивентия, выпивая морс. – Нет, ты представляешь…. (она всхлипывала через каждое слово и говорила с паузами). Это была последняя капля! После этого нового года…. Я вышла с работы, и пошла на остановку…. И был лютый холод: градусов сорок по Цельсию, и мой пуховик и ресницы покрылись инеем: так было холодно. И, вдруг, меня обгоняет Он, останавливается…. И я, даже немного жалостно, говорю: «Лирний!» (и вокруг такой холод, что даже разговаривать больно, потому что я вся заледенела, потому что шла от остановки долго, и от экстремальных морозов уже микротрещинки – «цыпки» на руках, на носу, на щеках, на губах…). А он: «Вы обознались. Я сначала тоже думал, что Вы похожи на мою близкую знакомую. Но ошибся». И быстро обогнал меня, и ушёл, как будто, растворился в тумане. А кругом была, правда, какая-то дымка: от холода и быстрой перемены температуры…. Я пришла домой, открыла Интернет, нашла группу и начала играть в смертельные фанты. Нужно было выполнить список абсурдных заданий администратора, он приказывал их выполнить. Это длилось месяц, может, больше… Утонуть в ванне – это было его финальное задание для меня, и нужно было прислать ему фотографию как свидетельство этого факта….

Обняв школьную подругу, оказавшуюся в настолько больной ситуации, и уложив её спать, я захватила пару подушечек с поролоновым наполнением и большое ведро – для того, чтобы сгрести воду. Поролон адсорбировал воду, как губка, и в короткие сроки мне удалось остановить нежданное подтопление. После чего я спасала компьютеры (они полураспакованные стояли на полу): обматывала воздушно-пузырчатой упаковкой. Хорошо, что, по приезду, мы не все вещи окончательно распаковали! И дальше эвакуировать – электронику, промокшую мебель, вздувшиеся деревянные полы, одежду. Всё, что ещё можно было спасти от наводнения – в её и в нашей квартире. До дяди Гаврилиной квартиры, кажется, это стихийное бедствие почти не дошло, только немного пострадала моя комната, кухня и моя ванная комната.

– Тивентия, кто живёт прямо под вами?

–Не знаю, – прозвучал слабый ответ. – По-моему, они, так же, как вы давно уехали куда-то заграницу, и там давно никто не живёт.

– Надо им как-нибудь об этом сообщить.

– Ага. – Снова застонала и зарыдала она.

Закончив первостепенные дела, я вернулась к себе, взяла стакан свежевыжатого сока и включила телевизор на кухне. Появился местный диктор, который сообщил:

«ДЕЛАЙТЕ БЕЗОПАСНОЕ СЕЛФИ»: ПОЛИЦИЯ ПРИЗЫВАЕТ ПОДРОСТКОВ БЫТЬ АККУРАТНЕЕ

Ради атмосферного снимка нередко люди готовы рискнуть своей жизнью. Именно поэтому полиция Новокампска обращается к подросткам с просьбой делать безопасные селфи и не рисковать зря.

– Популярное занятие, как показывает практика, может стоить подросткам жизни. Когда пытаешься сфотографировать самого себя – теряется равновесие. Человек не смотрит по сторонам и не чувствует опасности.

– Ни в коем случае не фотографироваться рядом с находящимися под напряжением проводами, с хищными животными, при подъеме в гору, на лестнице, где легко оступиться.

*

For note (здесь и далее я буду делать некоторые записи в свой блокнот, где находится моё расписание, рисунки природы и мысли):

Прошло ещё некоторое время, недели две, и Тивентия приходила в себя, постепенно, как после тяжёлой болезни. А это и была тяжёлая болезнь, никогда не видела людей с таким тяжёлым нервным срывом настолько вблизи. Нет, она очень сильная, Тивентия, только тормоза у неё забарахлили.

Постепенно она стала рассказывать о себе, жизни, и становились понятными причины.