Марина, до! До – детства, до – судьбы,
до – ре, до – речи, до – всего, что после…
Белла Ахмадулина, «Уроки музыки»
Человеческая жизнь заполнена заурядными моментами, пролетающими мимо сознания, как мошкара, – мы их не замечаем, пока не кусаются. Миги исчезают, как дым, вышедший из печной трубы, как лед, обреченный растечься лужицей на детской ладошке. Но бывают впечатления, которые не тают, а остаются с тобой навсегда, живут в памяти годами, прежде чем переродиться в нечто большее, чем мимолетный взгляд, упавший на необычную крылатую тварь.
Когда я однажды озадачилась, как бы назвала книжку, задумай я оформить свои буйные мысли-скакуны во что-то вроде «Записей и выписок» Михаила Гаспарова (представляете себе, во что-то вроде записок Гаспарова, какова амбиция, не очуметь ли?!), то уткнулась головой в стоящее ныне на обложке название. Этот дневник по праву первородства был важен и не мог стать секретным, даже не собирался. Раз уж ты готов поделиться с миром сокровенными мыслями, уложенными в некую, пусть самую простую систему, то, безусловно, жаждешь, чтобы кто-нибудь оценил твое чуть по-новому собранное из банальностей и общих мест построение.
Так что, какая уж тут тайна?
И получился он действительно нечаянным – стихийным. Просто я шла-шла, а потом вдруг поняла: будет именно так, назовем мы его эдак, а структуру, значится, планируем во-о-от такую. Аллилуйя!
Ну и, наконец, последнее вводное занудство из длинного ряда занудств последующих. Не бывает в русском литературном языке слова «нетаянный», но мы ведь голосуем душой и рублем за неологизмы, правда? Собственный язык, как некая персональная тайна, приятно холодящая язык мятной сладостью, выделяет тебя из всего человечества, но одновременно и делает членом сообщества таких же филологически чокнутых, как ты сам. (О, как же я люблю «вкусные» английские слова «dignity» – «достоинство» и «community» – «сообщество», я бы потомкам бриттов и англосаксов за попытку объединить в себе ограниченно личное, индивидуальное и общественное медаль дала!) В прелестной венгерской книжке «Заколдованная школа» брат главного героя, мечта платного логопеда, непроизвольно переставлял слоги и радостно кричал перед трапезой: «Подиморры!» Мне по сю пору нравится называть томаты «подиморами». Но не себе под нос, интеллигентным полушепотом, а вслух, чтобы все услышали: «Подиморрры!» Сами попробуйте, оцените эффект жизнеутверждающего томатного клича.
Вот и я в один непростой день научилась громкой, в голос, речи.
Нет, что это такое происходит, а?
Илюшка почти до четырех лет разговаривал очень плохо. Теперь ему четыре с половиной, и как он использует эту свою новообретенную способность?
Намедни с утра состоялся диалог: «Илюша, сейчас я сварю кашку, и будешь есть». Илья: «Я не хочу кашку. И какао тоже не хочу. Может быть, компотик? Я думаю, я смогу конфетку. Думаю, розовую или зеленую». Мыслитель, колобок в бок.
Сейчас про то блаженное время, когда слова никак не хотели вылетать изо рта, будет экспансия художественной реальности. Практически взрыв нежно-розового, палевого художественного пространства в равнинах тягостного и совершенно конкретного черноземного быта. Готовы? Приступаем.
Про Илюшку
Жил-был на белом свете мальчик Илюшка. Было у него две ручки, две ножки и светлая головушка.
Собрался как-то Илюшка гулять, на ножки резиновые сапожки надел.
Вот обулись ножки в сапожки и вниз по ступенькам вприпрыжку побежали: «Один, два, три. Один – два – три. Одиндватри – одиндватри – одиндватри!». А ручки – пухленькие ручки – знай помахивают: «Вот так. Вот так».
Выбежал Илюшка на улицу, к луже бежит, чтобы по ней прыгать, как маленький поросенок Джордж. А лужи-то и нет! За ночь снег выпал. Ножкам в резиновых сапожках по сугробам ходить неприятно. Надо домой бежать.
Побежали ножки вверх по ступенькам: «Один, два, три. Один – два – три. Одиндватри – одиндватри – одиндватри!». Прибежали, сапожки сняли, валеночки обули. А ручки варежки надели, чтобы и им приятно было. И опять бегут ножки, но уже потише, совсем даже не вприпрыжку: «Один – два – три, один – два – три». А ручки в варежках помахивают: «Вот так! Вот так!». Ууфф, вышли ножки, и как давай по сугробам носиться! А ручки снежок хватают. Играли, играли, да тут ручки заплакали: «Замерзли мы, домой хотим!». И побежали ножки домой вверх по ступенькам (ну, вы знаете, как ; -))).
Дома разулись, разделись, в кресло-качалку уселись! Качается Илюшка. «Би-би, мама, – кричит, – би-би!» Отдыхают ножки, отдыхают ручки. А Илюшка что? А Илюшка рад-радёхонек, на кресле качается, куриную котлетку уминает, мультик про доктора Машинкову смотрит.
Вот такая сказка.
А прошлой весной случай был. По службе довелось побывать на заседании краевого учебно-методического объединения школьных психологов. Заседатели обсуждали проблемы первого года повсеместного внедрения инклюзии в школе, и целый куль внимания был посвящен детям с аутизмом. Их теперь, говорят, до восьмидесяти процентов от всего числа детей с ОВЗ. Впечатление у меня осталось яркое, зато тягостное. Знаете ли вы, что такое холдинг? Это когда ребенка, которого оба родителя за руки, словно слепого, привели к психологам-дефектологам в специализированный центр, усадили на колени к тому, кто собирается с ним работать. Мама топчется у двери. Маленький человек – тот, что сам себе мир, а все вокруг – мутное, пугающее, неведомое и чуждое пятно – начинается бешено биться и без слов кричать: чужой, чужой, страшный, кто ты, ты мне не нравишься, отпусти! Мама у двери в полуобмороке и почти готова забрать свою особую личиночку домой. А психолог, крепко обнимая руками и ногами, держит пятилетнего малыша-аутиста, а силища-то у него, как у подростка, до тех пор, пока тельце не обмякнет и не расслабится. Тогда ребенок принимает этого стуло-человека как часть своего мира и выходит с ним на контакт. Одна тётечка-дефектолог говорила, что однажды пришлось три часа «пациента» в холдинге держать. Так что качайте, дамы, руки-ноги, в работе все сгодится!
Я рыдала не три часа, а всего один у себя в кабинете, потому что воспитатели в садике решили выступить диагностами и рассмотрели у Ильи аутистическую симптоматику. А потом, уже успокоившись, была вынуждена уйти с чудесного мероприятия из-за поехавшей кругом головы. Мне Таня говорила: «Пустырник с краю полки, сахар за чаем, около тарелок», а я ни словечка не понимала с первого раза. Нервишки, куда деваться, сосудики шалят, мозговое кровоснабжение нарушено.
Я еще не знала, что дело не только в шалостях кровяных труб.
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Нетаянный дневник», автора Марины Сергеевны Родионовой. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанру «Современная русская литература». Произведение затрагивает такие темы, как «дневники», «самиздат». Книга «Нетаянный дневник» была написана в 2018 и издана в 2018 году. Приятного чтения!
О проекте
О подписке
Другие проекты