Слепой убийца

Превосходно. Книга-наслаждение. Горькое, но наслаждение.
Убедилась, что этот роман лучше читать как минимум дважды, а то и больше. Каждый раз воспринимаешь иначе, цвета другие, мысли другие, мотивы раскрываются на несколько слоёв вглубь – тоже разноцветных и плотных.
Может быть, это семейная драма на фоне исторических декораций: войны, паланкины из чернобурки, измены, бриллианты, подлость, забастовки, старый дом, полный воспоминаний детства, жертвенность, нелепость, жалость, любовь, нелюбовь, похоть, одурманен, длинное горе, жизнь, что так и не сложилась. То есть, она сложилась, но не так и не здесь. В другом измерении. Герои словно живут в другом измерении – а наяву только выживают, выкручиваются и сочиняют уютную и устраивающую всех реальность.

Настойчиво рекомендовала книгу подруге, та прочла и говорит: «Поражаюсь главной героине. Как можно быть такой?»
Такой?
Инертной, нерешительной, апатичной, сдержанной, словно всю жизнь в смирительной рубашке, а изнутри горишь не переставая.
Я её, пожалуй, немного оправдаю. Очень трудно плыть против течения. И когда слишком многое просчитываешь наперёд, а вблизи не видишь ничего, фокус расплывается. Очень страшно видеть и знать то, что происходит на самом деле. Выныриваешь на поверхность из озера грёз, и сразу же от ужаса закладывает уши. Поневоле ныряешь обратно, да поглубже.

Повествование настолько захватывает, что нет ничего, с самой первой строки всё исчезает, а только:
сияющая вечеринка на круизном судне Куин Мэри, ах, какая хорошая пара, на ней лиловые туфли и лисье манто, она ослепительна и несчастна, лощёный представительный муж поддерживает её за локоть.. Она не здесь. Здесь её нет.
Огромный обветшалый дом, библиотека, две девочки, одна из них разрисовывает фотографии. Лицо мужчины закрашено серым, руки - ярко-красные. Это потому что я поняла: он только притворяется собой, а внутри он горит. Это папа. В итоге сгорят все.

Я не собираюсь прикидываться, будто спокойно терплю иное мнение по поводу этой книги. Например, когда я читаю «ура, я осилила 60% книги. хочу как в школе в 5м классе по литературе чтобы блин кто-то уже вышел к доске и пересказал эту книгу", "читать это невыносимо скучно и долго. я даже не буду пересказавшему задавать вопрос "что хотел сказать автор", "банально, ничего нового", "это не литература, ей бы о фотомоделях писать",
то на самом деле я вижу только "блаблаблааяумственноотсталый". Это как проверка на вшивость.

Это гениальная писательница, гениальная. Преклоняюсь.

О чем.
Я боюсь многих вещей: смерти близких, войны, болезней, экономического кризиса, революции, дураков, эскалаторов, глубины. И старости. Нет, не так. Дряхлости. В каком-то смысле эта книга нашпигована моими страхами.
Язык.
Мне хотелось втопить газа на полную и нестись сквозь страницы. Но нет, милочка, тут такой самолет не полетит. Наберись терпения и иди лабиринтом времени и сюжетов. Не спеши. Посиди, подумай. Дай себе время проникнуться. Не сразу у меня это получилось. Иногда чувствовала себя застрявшей в пробке. Только разогнался, только почувствовал азарт от событий, как приходится останавливаться и перестраиваться в другой ряд. Не скоростное чтение. Прогулочно-созерцательное. Вглубь времен, вглубь душ человеческих. А там ох как темно.
Просто так.
И почему это благополучных дамочек всегда тянет к нищей богеме или того краше – революционерам. Наверное, сидя в шелковом пеньюаре перед зеркалом, кажется что варить кислые щи в дырявом фартуке очень романтично. Это ж для любимого, ради него и маникюрчик подпортить не жалко. А для богатой циничной сволочи мужа и тост маслом намазать рука не поднимается. Я уверена, что вся эта «романтика на сухариках» испарится через полгода. Если, конечно, не вмешается смерть. Вот тогда ореол большой и светлой любви будет не угасаем и храним в памяти до гробовой доски. Ну-ну.

В порыве он способен ради неё умереть, но жить ради неё – совсем другое дело.

Этвуд реалистична и правдива. В её книгах нет ничего идеального и совершенного, как нет его и в жизни. Кроме самих её книг, пожалуй. Просто немыслимо, как можно так писать. Восторг аж в носу щекочет.

Перечитала отзыв. Сплошной сумбур. Не стоит тратить на него время. Лучше потратить его на Этвуд.

Читать Этвуд. Читать и перечитывать.

Я честно не ожидала такого от Маргарет Этвуд. Первое знакомство с ней было неудачным, второе неплохим, но проходным, прочитала и забыла.
Но третье – третье было великолепно.

Обожаю книги, которые как спутанный клубок ниток, и читателю представляется его распутывать узелок за узелком. Этвуд мастерски путает следы, и ниток тут не одна, а несколько, они тонкие и плотно сплетены, а в конце концов из ослабевшего клубка тебе на руки выпадает что-то неожиданное, вроде вороньего черепа. Ничего себе занялась вязанием.
И конечно, не факт, что с первой попытки получится распутать все нити до конца. Спасибо, если не оборвешь парочку ненароком, забыв или упустив из виду какую-то пустяковую на первый взгляд деталь.

О чем же эта история? Наверное, о том, что богатые тоже плачут. И бедные тоже плачут. Нищие, но смелые плачут, слепые, но ловкие плачут, поднявшиеся из нищеты плачут, опустившиеся богачи плачут, плачут те, кому все равно, кем быть, и все умирают рано или поздно, в конце концов. Может быть, плачет и бог, но этого мы не узнаем, пока живы, пока здесь.

Все на свете истории - про волков. С которыми жить и выть по-волчьи, и которые, скорее всего, все равно тебя сожрут. Меняются года, поколения, нравы, а в мире по-прежнему так много значат деньги, связи, статусы, интриги, навязанные решения, сплетни – и так мало значат сами люди.

Не знаю, какая у этого романа самая сильная сторона. Прекрасная рваная композиция, в которой неожиданным образом склеиваются не главы даже, а отдельные невзначай разбросанные там и тут слова, так что прерывистая линия превращается в изящное кружево? Или персонажи, которым (наконец-то – хочется мне сказать после «Рассказа служанки» и «Лакомого кусочка») сочувствуешь всей душой, так, что слезы наворачиваются на глаза? Живые и настоящие люди, у каждого свои роковые, неисправимые ошибки, свое бессилие, своя зарытая глубоко боль. А может быть, восхитительный слог (опять – наконец-то), то и дело сердце сжимается от особенно меткого эпитета? Не знаю, что получилось круче всего, но все вместе это великолепно.

Если и есть у этого коварного романа недостаток, то только один: дочитав последнюю страницу, немедленно хочется, наплевав на все читательские планы, открыть первую и начать читать заново. Чтобы все-таки распутать многочисленные не поддавшиеся с первого раза узелки.