Ах, как завлекает обложка читателя!
Возможно, самый оригинальный из всех романов Каннингема
The New York Times
Лучший роман Каннигема за последние десять лет
Vogue
Нет, я понимаю, печатные издания тоже должны зарабатывать деньги, устраивать пиар и прочее, и прочее; понятно, что поклонников Каннингема должна привлечь ''оригинальность'', а случайных читателей ''лучший роман за последние десять лет'', ''притча'' и прочее, и прочее.
Так вот, никакой это не самый оригинальный, никакой это не лучший за десять лет, это обычный Каннингем. Самый обычный Каннингем. Пронзительный, чуть ироничный, в меру оригинальный (оригинальнее ''Избранных дней'' пока у Каннингема ничего не было), про одиночество и любовь, про поиски себя, с его традиционными героями - гомосексуалистами, наркоманами, богемой, потерянными в социуме людьми. Всё узнаваемо. Даже мягкая ирония Каннингема. О! И еще! Как же я забыла! Еще его герои, как всегда, это книги, как всегда он отсылает читателя к героям или событиям этих самых книг, а часто и к настроению книи. Здесь упомянты и Флобер с его ''Госпожой Бовари''. Туда, к Эмме Бовари отсылает читателя герой романа Баррет. Тут и ''Великий Гетсби'', и Вирджиния Вульф с ее дивным романом ''На маяк'', и, конечно же, ''Снежная Королева''.
Большинство из нас всю свою жизнь пытается сложить из ледяных кубиков такое желанное слово - ''счастье''. Герои книги тоже пытались сложить на озере ''Зеркала Разума'' из ледяных кусочков собственных сердец свое собственное счастье - кто написать песню всей своей жизни, кто сложить из разных людей единственного, кто-то сложить из этих кусочков собственную жизнь. И найти свое место в этой жизни, что характеризует кризис среднего возраста, по сути вся книга об этом самом кризисе, когда половина жизни прожита - в юности были мечты, надежды, перспективы, вера в счастье и любовь, а к середине жизни неожиданно оказывается что все это куда-то растерялось. И одиночество, и непонятно предназначение для мира. И оказывается, что жизнь прожита впустую. На холостом ходу. И как сидел на середине озера ''Зеркало Разума'' с ледяными кубиками, так и сидишь, пытаясь сложить счастье разумом, а не сердцем. Что же теперь бросаться из окна в ледяные и пушистые хлопья снега или броситься в новое чувство чувство. Как жить по-человечески? Как поступить по-человечески? Как растопить заледеневшее от дыхания Снежной Королевы сердце, чтобы не чувствовать боли от предстоящих потерь. Этот поиск у Каннингема всегда пронзителен, всегда на грани, всегда по живому, на кончиках нервных окончаний. Всегда с ощущение втягивания в духовную жизнь персонажей, во всяком случае, у меня никогда не получается просто наблюдать со стороны за героями Каннингема, только войдя внутрь начинаешь чувствовать персонажей их боль, одиночество, их поиски любви и саму любовь.
Но все, что им нужно, — это только любовь.
И ничего, кроме любви. К брату, к любимым, к родителям. И к городу.
Еще один герой романа - это разноликий и прекрасный Нью-Йорк. С хлопьями снега, богемой, бомжами, просто нищими, фриками, Статуей Свободы, галереями, магазинчиками всякого разного стильного барахла, восхитительные ньюйоркцы, сияние света в ночном небе. Город как живой персонаж книги - дышит, живет, пульсирует.
P.S. И еще хочу добавить, что книга издана чудовищно. Огромное количество опечаток, невычитанный текст перевода, местами просто корявый.