Вы знаете, что у каждой планеты есть сердце? И я не знал. Даже если бы знал, что с того? Это было бы просто информацией к размышлению и не более. Это знание не способно ни спасти, ни уничтожить. Оно просто есть, как факт, как истина.

Но, вы знаете, что сердце планеты ‒ это не просто кусок каменной глыбы, скрытый глубоко в её недоступных недрах? Оно живое и способно чувствовать: любить, сострадать, беспокоиться или ненавидеть и пылать жаждой мести. И тогда во Вселенной рождается смысл любого существования или события. И зная это, вдруг ясно осознаешь, что ничто неслучайно. Неслучайным было наше путешествие, неслучайным было то, что произошло с каждым из нас. И даже закончившись в одной реальности, оно продолжится в другой, и так до бесконечности. Что-то в глубине простого человеческого сердца подсказывает, что это именно так. И мы, счастливые своим неведением, летим навстречу судьбе, летим туда, где нас не ждут. Может и хорошо, что мы даже не догадываемся о той ловушке, что уже приготовлена для нас. Ловушке, о которой мы, возможно, так никогда и не узнаем…

«Шёлковый путь» приближался к системе Сириуса.

Участники экспедиции сами дали такое название кораблю, надеясь, что таким образом обеспечат себе спокойное путешествие. И долгое четырёхлетнее путешествие действительно оказалось без каких-либо непредвиденных сложностей. Это было двухъярусное разведывательное судно, оснащённое всем необходимым для комфортной жизнедеятельности экипажа. На первом ярусе располагались лаборатории, а во втором жилые отсеки и командный. В состав экспедиции входило восемь человек.

Капитаном корабля был Дорс Немон. Ему недавно исполнилось пятьдесят, выглядел он солидно, даже давно нестриженая растительность на лице не умаляла его авторитета. Подчинялись ему беспрекословно.

‒ Капитан Дорс, ‒ окликнул его взволнованный помощник Зоран Тед. ‒ Приборы засекли сигнал с Сириуса!

‒ Приступить к расшифровке!

‒ Есть!

Зоран был счастлив. Это была его первая экспедиция и вот, наконец, появилось что-то, разумеется, кроме прелестей грудастой блондинки Лорит, чему можно уделить внимание. Душа пела от восторга.

Он ‒ Зоран первый услышал странные прерывистые звуки, исходящие с системы Сириуса. Он верил: такие сигналы могли посылать лишь разумные существа, только они могли создать эти гармоничные звуки, похожие на посвистывание иволги, и только они могли усилить их.

Зоран не сомневался ‒ это послание! Представить только совсем скоро он и его друзья смогут увидеть внеземной разум! Значит, все эти годы они летели не зря.

Воодушевлённый идеей капитана расшифровать сигнал, он решительно приступил к выполнению задания.

Лорит ‒ его молодая жена нежилась в постели, даже не подозревая, чем занят муж. Поженились они полтора года назад на этом корабле и свидетелями были их друзья. По закону женитьба считалась фиктивной, но Лорит делала всё, чтобы семейная жизнь была более полноценной, неограниченной лишь выполнением любимой супружеской обязанности.

В последнее время на всём экипаже сказывалась близость цели путешествия. Осознание этого приободрило всех.

Ченз Мим ‒ механик то и дело подшучивал над всеми, кроме, разумеется, своей женщины ‒ Мериэм Хорис. Уж она знала, как поставить на место чересчур развеселившегося красавца блондина с родинкой на левой щеке. Одного её хмурого взгляда хватало, чтобы Ченз усмирил своё воображение.

Нельзя сказать, что у Мериэм отсутствовало чувство юмора, просто она знала меру и на дух не переносила критики в любой адрес.

‒ Мериэм, беги скорее в командный пункт, ‒ в её лабораторию стремительно ворвалась Наддин, ‒ Зоран заканчивает расшифровку сигнала с Сириуса!

Мериэм была вынуждена оторваться от микроскопа.

‒ Сигнал с Сириуса?

‒ Да, беги скорее, капитан велел всем собраться. Я побежала будить Иссиндию. Если встретишь Алена, предупреди его!

‒ Хорошо. Уже иду.

Мериэм поспешно закрыла чашечки Петри и поставила их в сейф. Осмотрев всё ли в порядке, покинула лабораторию.

Наддин была уже далеко. Лифт уносил её на второй ярус. Новость казалась очень значимой, она не могла спокойно на неё реагировать. За прошедшие четыре года полёта, наконец-то появилось что-то интересное. Вопрос о существовании космического разума для неё отпал сам собой, непременно хотелось поделиться своими размышлениями с Иссиндией. Только она выслушает её и успокоит ‒ ведь она как никак доктор психологических наук, выполняющий на корабле роль врача и дипломата.

А Ален ‒ это я. Я ‒ тот, чьи записи вы, возможно, читаете, и тот, кто не уверен, попадут ли они когда-то в руки людей.

Я молод, мускулист. Женщины находят меня красивым, сексуальным, кареглазым брюнетом. В общем, всех я устраиваю во всём, и себя, разумеется, тоже. Не стану расписывать свои достоинства ‒ хвастовство давно искоренилось из моей души.

Моими обязанностями было следить за исправностью систем жизнеобеспечения и безопасности в целом. Кроме этого, в случае недееспособности капитана управление кораблём автоматически переходило в мои руки. Иначе дело обстояло, если капитан погибал – всё решали выборы.

По инструкции каждый член экипажа мог быть заменён другим человеком, так что кроме основных обязанностей, мы все без исключения отлично разбирались и в других областях космической разведки.

Так вот, не прошло и полчаса, как капитан Немон призвал нас для проведения экстренного собрания, мы в полном составе терпеливо ждали, сидя в крутящихся креслах, когда же, наконец, нам объяснят, в чём собственно дело.

‒ Ченз, ты уже починил топливный резервуар? ‒ как-то без особого интереса спросил Дорс. Сам он продолжал что-то писать в судовом журнале.

‒ Починил, но шеф, ты же не для этого нас здесь собрал. В моей работе проколов не бывает.

‒ Ты прав, топливный регулятор, меня интересует меньшего. Зоран, как у тебя дела?

Зоран так увлечённо отстукивал на клавишах только ему понятную «чечётку», и лицо его светилось от предчувствия, что вот-вот перед ним явит лик судьбоносное открытие. Он походил на фаната, верящего в неизбежность победы своей команды.

‒ Ещё минутку и всё будет готово.

‒ Мериэм, ‒ обратился к биоинженеру капитан, ‒ тебе удалось найти защиту от вируса, вызвавшего простудное заболевание Иссиндии?

‒ Да, мутировавший вирус гриппа неустойчив во влажной среде с повышенной щелочной реакцией.

‒ А как твоё самочувствие, Иссиндия?

Иссиндия. Я не спускал с неё глаз. Она была великолепна: большие серо-зелёные глаза, чёрные, как крылья ресницы, узкие брови, короткая чёрная чёлка, прикрывающая широкий лоб. Лицо её было бледным из-за болезни, но выражение казалось жизнерадостным даже без улыбки. Есть такие люди, которые, не улыбаясь, кажутся улыбающимися, счастливыми, а когда улыбаются, то не раскрывают рта, словно они что-то скрывают. И это что-то необязательно неровный ряд зубов.

Иссиндия ‒ уже пять лет как моя жена – по-прежнему загадочная женщина: хрупкая, как китайская вазочка, мудрая, как сфинкс, страстная, как пламя. Она ‒ моя любовь, и радость, и печаль.

‒ Я чувствую себя превосходно, спасибо.

Ченз опять не выдержал:

‒ Капитан Дорс, зачем мы собрались здесь?

‒ Терпение, Ченз, терпение, я же невиноват, что вы оказались не пунктуальны. Вы пришли за десять минут до назначенного времени. Ждите.

Ждать пришлось минуты три. Мы молча переглядывались друг с другом, демонстрируя полное равнодушие по поводу предстоящего собрания. Но это было лишь внешнее прикрытие истинных чувств. Мы знали со слов Наддин о полученных сигналах, и без сомнения тревога одолевала всех.

‒ Прочтите, капитан… ‒ голос Зорана в напряжённой тишине прозвучал безрадостно.

‒ Итак, друзья, Зорану удалось расшифровать полученные сигналы от скопления планет в системе Сириуса.

Капитан подошёл к компьютеру и, прочтя текст, на несколько секунд словно онемел.

Почувствовав неладное, мы вскочили с мест и окружили капитана.

«Мы вас не ждём!» ‒ гласило послание.

‒ И это всё? ‒ удивился я, разочарованный сообщением внеземного разума.

‒ Что это значит? ‒ спросила Лорит. ‒ Может ты неправильно перевел?

‒ Если кто-то сможет перевести по-другому, ‒ сердито произнёс Зоран, ‒ можете занять моё место.

Зоран даже вскочил, но рука Ченза, опущенная на его плечо, заставила его сесть.

‒ Никто не сомневается в твоей компетентности, ‒ заявил он, ‒ успокойся.

‒ Кроме жены… ‒ нахмурившись, добавил Зоран.

‒ Дорогой, я не хотела тебя обидеть, ‒ начала оправдываться Лорит. ‒ Просто не ожидала…

‒ Мне кажется, ‒ перебил её капитан, ‒ они вполне имеют право на такой приём. Хорошо, что сразу не направили на нас одно из средств уничтожения.

‒ Но они могут держать нас на прицеле, ‒ робко предположила Иссиндия.

Подобная перспектива никого не обрадовала.

‒ Слушайте, ‒ произнёс Ченз, ‒ а может нам надо им своё послание отправить?

‒ Наши сигналы не могут пробить звуковые потоки и без знания нашего способа общения они вряд ли поймут, в чём заключаются наши намерения.

‒ Давайте хоть попытаемся. Это ведь не смертельно.

Все ждали, что решит капитан.

‒ Хорошо, ‒ после долгих раздумий согласился Дорс. ‒ Переведи на систему знаков: «Мы Земляне, идём с миром».

Зоран выстроил цепочку знаков, которые были разработаны учёными на основе исторических сведений в космологии. Странно, учёные мужи утверждали, что жители Сириуса не раз прилетали на Землю, и что некоторые племена до сих пор хранят о них немало интересных артефактов, но так почему нам ‒ Землянам нельзя ступить на их планету?

Послание было отправлено. Зоран, вздыхая, прокомментировал:

‒ Теперь осталось ждать.

‒ Долго? ‒ участливо спросила Мериэм.

‒ Не знаю.

‒ Скорее бы, ‒ буркнула Лорит. ‒ Ожидание меня жутко утомляет.

Наддин и Ченз молча направились в носовую часть корабля, чтобы из широкого окна посмотреть на холодную бездну космоса, усеянную мириадами ярких без мерцающего ареола звёзд.

‒ Капитан, там впереди какое-то свечение, ‒ первым заметила странное явление Наддин.

Все подошли к окну.

‒ Оно кажется, приближается…

‒ Ченз, срочно отключи питание двигателей до полной остановки корабля, ‒ приказал Дорс. ‒ Всем занять свои места и сохранять спокойствие.

Ослушаться или возразить никто не посмел.

Я встал у пульта обороны. В случае чего был готов в любую минуту устроить ракетно-ядерный обстрел любого подозрительного объекта.

Капитан молча вглядывался в космос. Оранжевое туманное сияние, которое увидела Наддин, вскоре приобрело форму разрезанного пополам гигантского мяча, который стремительно приближался к нам.

‒ Что у тебя, Зоран?

‒ Пока ничего.

‒ Ален?

‒ Цель в пределах досягаемости.

‒ Мериэм?

‒ Размеры объекта увеличиваются по принципу цепной реакции. Внутренняя структура хаотична и находится в постоянном движении. Пока это всё, что удалось выяснить.

‒ Наддин?

‒ Внешний радиационный фон остается неизменным.

‒ Иссиндия, что у тебя?

‒ Слишком сильные звуковые помехи. Объект не реагирует на волновые воздействия.

‒ А ты, Ченз, что скажешь?

‒ Если наше послание заставило нечто пройти в движение и встать на нашем пути, то не лучше ли сменить курс и подойти к Сириусу с тыла?

Перед Зораном опять возникло уже знакомое всем послание: «Мы вас не ждём!». На этот раз надпись странно вибрировала, словно стол под компьютером дрожал.

‒ Капитан, сигнал, посланный с Сириуса, приобрёл мощь. Это сильный поток волн, система приёмников не рассчитана на такое давление

Тут вдруг на несколько секунд мигнуло другое послание: «Мы Земляне, идём с миром!».

‒ Они отражают наши сигналы! Возможно, они их даже не прочли!

Эмоции Зорана текли через край: не понятно было то ли он обрадован такому повороту событий, то ли наоборот – напуган до полусмерти.

Мне стало кое-что ясно в этой ситуации и я не замедлил высказаться по этому поводу.

‒ Капитан, пока не поздно надо уносить ноги. Тактика иноземлян мне понятна. Их планету или систему планет окружает защитное поле. И любое внедрение в него, любые помехи вызывают бурную реакцию. Как действует это поле нам лучше не знать, но то, что оно готовиться устранить нас, как источник помех, я не сомневаюсь. Думаю, только наша ликвидация их вполне устроит.

Дорс вытащил из нагрудного кармана сигару ‒ это была особая сигара ‒ одна из десяти, подаренных ему самим президентом «Космонацкорпорейшнл» (КНК) за заслуги перед человечеством. То, что капитан достал столь ценную сигару я счёл недобрым знаком. Он долго ощупывал её пальцами, прежде чем закурить, и всё это время молчал. Затянувшись, он вынул её изо рта, потом посмотрел в мою сторону.

По отсеку распространился запах табака с примесью каких-то пряностей. Лорит поморщилась, демонстрируя своё отвращение к курильщикам.

‒ Ален, сколько на твоём счету боевых операций? ‒ поинтересовался Дорс.

‒ Только учебные, капитан.

Почему-то взгляд Дорса заставлял меня нервничать.

‒ Если тебя всегда учили, что при первых признаках опасности надо уносить ноги, то ты отличный ученик.

Смеяться никто не стал.

‒ Но, капитан, я… ‒ дурацкая привычка ‒ меня всегда так и тянуло оправдаться! Я наверно испугался, что слова капитана принизят меня в глазах товарищей и тем более Иссиндии.

‒ Успокойся, Ален, ‒ перебил меня Дорс, ‒ я приму твои предположения к сведению. У кого какие мысли по поводу объекта прошу их высказать.

‒ Может, направим к объекту зонд и посмотрим, что будет? ‒ тут же предложила Мериэм.

‒ Хорошее предложение, ‒ одобрил капитан, ‒ исполняй, Мериэм.

‒ Слушаюсь!

Стоя у пульта биоинженер легко вывела в космос исследовательский зонд и, задав направление, отправила его навстречу с объектом. Зонд был похож на чёрный цилиндр с четырьмя прижатыми по бокам опорами. В носовой части располагались датчики и сигнало‒передающие устройства, а в остальной система энергообеспечения.

Объект стал напоминать гигантскую воронку, словно это солнце, разрезанное пополам с таким необычным явлением, как чёрная дыра посередине.

Мы напряжённо следили за зондом.

‒ По данным зонда температура вокруг него нулевая, ‒ сообщала Наддин, ‒ запредельное магнитное притяжение… Вряд ли удастся вернуть зонд. Сигналы прерывистые… Что происходит?

И вдруг зонд, врезавшись в огненное чрево исследуемого объекта, взорвался. Вспышка спровоцировала за собой изменение формы объекта с круглой на треугольную, причём один из острых углов был направлен в нашу сторону.

‒ Ничего хорошего при близком контакте нас не ждёт, ‒ заключил Ченз.

Дорс нервно стряхнул пепел на пол. Не хотел он просто так сдаваться, но ответственность за судьбу команды вынудила его принять важное решение.

‒ Ченз, заводи двигатели. Я беру управление на себя, ‒ и обратился ко нам: ‒ Ну, что выход пока только один: уйти подальше от защитного поля. Всем пристегнуться и молитесь, кто как может…

Корабль «Шёлковый Путь», ведомый опытным капитаном, был послушен его рукам и стремителен, как стрела, выпущенная из арбалета.

Уйти от смертоносного объекта оказалось не так-то просто: он рос слишком быстро, с каждой минутой занимая всё больше пространства за нами, ни на секунду не исчезая с боковых иллюминаторов.

Неожиданно корабль врезался в невидимую преграду. Удар был так силён, что нас отбросило назад.

Придя в себя от потрясения, напуганные случившимся, едва оценив обстановку, все мы пришли в неописуемый ужас…

‒ Нам конец! ‒ завопила Лорит. ‒ Мы погибнем!

‒ Но мы ещё живы, ‒ пытался успокоить её Зоран.

‒ Эта штука нас раздавит!

Капитан пострадал серьёзнее всех. Во время столкновения он ударился головой о панель и теперь лежал на полу, истекая кровью. Наддин кое-как добралась до него и пыталась привести в чувство. Наддин приходилась ему внучкой.

‒ Капитан Дорс, очнись, ‒ уговаривала она. ‒ Дедушка, ты не можешь меня оставить одну…

Ей на помощь пришла Иссиндия.

‒ Надо перевязать голову.

Необходимые материалы она нашла в аптечке.

Ченз в это время проверял состояние корабля и его мрачный вид не обещал ничего хорошего.

‒ Разгерметизация жилых отсеков, ‒ с горечью сообщил я. ‒ Давление падает.

Ко мне подошла Мериэм. Она с трудом держалась на ногах, а лбу её красовалась большая ссадина.

‒ Что это было?

‒ Возможно защитное поле, ‒ ответил я.

Оранжевый объект приближался, пугая неизбежностью столкновения.

‒ Ченз, ты можешь заставить эту машину двигаться? ‒ Мериэм перешла на крик. ‒ Мне хочется умчаться отсюда, куда подальше!

‒ Бесполезно, мы застряли!

Паника всё больше овладевала нами.

‒ Сделайте что-нибудь! ‒ требовала Лорит.

Она походила на растрепанную, перепуганную птицу. Её истерика передавалась нам.

‒ Мы ничего не можем! ‒ заявил Зоран. ‒ Ален, может ты выпустишь ракеты по объекту?

‒ Будет только хуже. Взрыв нас уничтожит!

Корабль тряхнуло и все смолкли. Было ясно, что оранжевая субстанция коснулась корабля. Скоро всё закончится…

‒ Я не хочу умирать, ‒ заплакала Лорит, прижимаясь к Зорану. ‒ Я не хочу умирать…

Зоран молчал, устремив взгляд в пространство.

Конечно, никто из нас не хотел умирать. Мы были молоды и полны сил. Предстоящая смерть казалась нам бессмысленной.

‒ Как всё чертовски глупо получилось, ‒ произнёс я, походя к Иссиндии.

Она уже забинтовала голову Дорса и, увидев, что я направляюсь к ней, поднялась с колен. Наддин беззвучно плакала над капитаном, касаясь волосами его сурового лица.

‒ Извини, ‒ прошептал я первое, что пришло в голову.

‒ Я никогда тебе не говорила… ‒ робко начала она. ‒ Я люблю тебя.

‒ А всегда тебе об этом говорил, помнишь?

Она кивнула и посмотрела на иллюминаторы. Оранжевое вещество накрывало их словно одеялом, продвигаясь к носовой части.

‒ У нас мало времени.

‒ Его почти нет… ‒ сказал я, и коснулся губами губ Иссиндии, успев заглянуть в её серо-зелёные глаза, и крепко-крепко обнял.

Раздался взрыв: яркий и беззвучный. Последнее, что я помню ‒ это то, что в глазах Иссиндии уже не было страха. Это была первая трагическая смерть в нашей жизни…

***

Это был бы трагический конец нашей экспедиции, если бы не воля случая. Мы канули в небытие для всех, кто остался на Земле корректировать наш полёт, для наших друзей, втайне завидовавших нам, для родных, которые остались ждать нашего возвращения, но всё же мы остались живы.

Первой пришла в себя Лорит. Как она потом нам рассказывала, она испугалась мысли, что в живых осталась только она одна. И потому, когда ей удалось привести меня в чувство, она окружила меня заботой и вниманием, не переставая причитать:

‒ Ален, миленький, хорошо, что ты жив. Я их будила ‒ они не оживают. Ты не представляешь, как это страшно ходить среди покойников в темноте…

Действительно вокруг была непроглядная тьма. Я даже на миг решил, что ослеп, но вскоре кое-какие силуэты смог разглядеть. Существо, суетящееся около меня и без конца разговаривающее хрипящим от волнения голосом, я с трудом узнал.

‒ Лорит, это ты?

‒ Да, это я. Они не оживают, Ален. Может ты сможешь их разбудить? Мне так нужен Зоран. Он всегда мог меня успокоить.

Лорит не находила себе места: она всё время меня касалась: то приглаживала волосы, то трогала лицо, особенно глаза, словно не верила, что я жив. Когда я попытался сесть, она активно принялась мне в этом помогать. Руки её были очень холодные и от их прикосновений меня пробирал озноб.

‒ Ален, я боюсь сойти с ума, ‒ призналась она, ‒ меня всю трясет от страха. Я не могу включить свет и всё время о них спотыкаюсь… Здесь такой беспорядок…

‒ Лорит, успокойся. Ты теперь не одна. Сейчас я встану, и мы во всём разберёмся.

‒ Я думала мы погибнем. Почему мы ещё живы?

‒ Не знаю.

Прежде чем встать я попытался отыскать Иссиндию, но её поблизости не оказалось. Похоже, наши объятия не были столь крепкими, как хотелось думать.

В стороне что-то звякнуло. Звук напугал Лорит, и она умолкла на несколько секунд, но видимо лишь за тем, чтобы, собравшись с духом, спросить:

‒ Что это, Ален?

‒ Если это не корабль трещит по швам, то, думаю, ещё кто-то пришёл в себя.

Я продвигался на ощупь, то и дело натыкаясь на обломки: то мебели, то техники, ноги зацеплялись за провода ‒ никогда бы не подумал, что в командном отсеке может быть такой хаос.

Лорит шла следом, норовя ухватиться за меня холодными руками.

Звякнуло ещё раз, словно кто-то ударил по пустой железной бочке.

‒ Эй, ‒ окликнул я, надеясь на ответ, ‒ кому в детстве не давали барабан?

‒ Ален, кто здесь? ‒ Лорит перешла на шёпот. ‒ Это Зоран? Это он?

‒ Не знаю.