Корректор Лиза Глум

Редактор Александра Семенова

Дизайнер обложки Александра Семенова

© Александра Семенова, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-0050-5559-0 (т. 2)

ISBN 978-5-0050-5558-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БУКВЫ
ДЕНЬГИ
ДВА ПЕРА
_{пиши и выиграй
ТОМ 2}

Слово от нас
^{(Александра, Яны, Лизы, Нади и целых двух Саш)}

Авторам:

этим летом мы с вами отожгли!

Турнир стал крутым, потому что круты вы… ну и мы, эксперты,… не без этого, конечно. В общем, знайте, ЛИГА_БДП рулит…

Еще не с нами?

Пора по #

Читателям:

в этом сборнике собраны невероятные истории: юморные, грустные, динамичные и нерасторопные, душевные до слез и просто боевики, страшные до дрожи в коленках, блокбастеры, которые бы в Голливуд.

За 8 заданий Турнира участники написали более 800 рассказов. В сборник попали одни из самых ярких, те, что зацепили жюри за душу. Но и их много… именно поэтому для удобства чтения мы решили разделить сборник на 2 тома.

У вас в руках том 2

Мы уверены, что эти истории захватят вас с головой!)) Читайте и наслаждайтесь:_)

Участники

Лабиринт феникса
_{Ирина Игнатьева}
^@hviba

– Умри, чудовище!

Герой проткнул копьем мою грудную клетку. Острый наконечник с сочным чавком вышел сзади, песок расчертили алые полосы.

Я медленно завалился набок и… умер. В лучших традициях гладиаторских боев.

– Всех желающих сделать селфи с нашей главной звездой, просим пройти в фотозону.

Мой убийца заботливо протянул руку. Я только фыркнул и поднялся сам. А то ещё случайно поломаю или выдерну.

– Ну, ты сегодня просто превзошёл себя! – голос Мела был довольным. – Ладно, я пойду куплю поесть. А тебя ждут фанаты.

Я кивнул ему и направился к восторженной толпе.

Так странно жизнь плетет свои узоры. Когда-то меня боялись. Ненавидели. И слагали легенды. Полководец, упоминание имени которого, обращало вспять целые армии. А после – Минотавр. Чудовище с телом человека и головой быка. В кого же ты превратился?

Хотя именно сейчас я впервые за свою несправедливо долгую жизнь находился в состоянии если не покоя, то относительного спокойствия. Позже, добравшись до логова, я с комфортом расположился на любимом диване.

– Опять забыл, тебе с курицей или с говядиной? – Мел, возникший в проходе, довольно захихикал. Старая шутка меня уже порядком достала, но дружище каждый радовался совершенно по-детски.

Десяток сочных бургеров, бокс картошки и четыре бутылки колы. Никаких тебе юношей, девушек или младенцев, вполне стандартное человеческое меню. Разве что порции побольше.

– Надо ещё подготовиться к празднику: плащ погладить, копье почистить, – Мел подмигнул мне и засобирался. – Ты идёшь на Карнавал? Говорят, кое-кто из островитян подготовил такие маски, что туристов разорвёт от восторга.

Я одобрительно кивнул. Критский Карнавал был одним из самых зрелищных праздников для всего острова. И, пожалуй, единственной возможностью для меня выйти из темноты своего убежища. Ведь поди угадай, что среди ряженых с головами быков, китайских драконов и прочих бродит настоящий Минотавр.

– Да, я иду. А сейчас вали давай, хочу вздремнуть перед ночным походом.

Мы с Мелом распрощались до вечера. Я улегся поудобнее и устало закрыл глаза.

Море. Манит меня, ласково шепчет голосом той, чей огонь согревает и не дает раствориться без остатка в омуте кровавого безумия. Она появляется на закате, сплетенная будто из самих лучей заходящего за горизонт золотистого шара.

Феникс.

Языки пламени окутывают тонкую фигуру. Ленты тёмных волос спускаются по плечам. Когда ступни касаются, наконец, песчаного берега, наклоняю голову и утыкаюсь лбом в протянутую ладонь, испытывая облегчение. И вдруг…

Холод. Со всех сторон и будто ниоткуда. Море, всегда тёплое, согретое жарким солнцем, покрывается коркой льда.

Она не понимает. Делает шаг назад, пальцы будто проскальзывают через мои, протянутые в отчаянной попытке спасти самое дорогое. Ступни опутывает волна. И мгновенно превращается в лёд, поднимаясь все выше. Та, что горела и согревала, теперь холодная и такая… хрупкая.

Мельчайшие осколки ветер ледяной крошкой разносит по замерзшему берегу. Безуспешно пытаюсь кричать от горя. И безысходности. Ведь феникс не может восстать изо льда…

Я резко сел на диване. Мотнул головой, прогоняя видение и отправился в город.

Фонари, разноцветные файеры, гирлянды, пестрые ткани – феерия света и цвета на улицах поражала застоявшееся в серых мегаполисах воображение туристов. Пару человек уже одобрительно пихнули меня: «Просто нереальный костюм, чувак!» Людская река постепенно стекалась в центр.

Я же шёл в другую сторону. Море сегодня будто тоже решило поддержать всеобщее веселье. Волны, одетые в кружевные платья пены, будто танцуя, одна за другой накатывали на берег.

Я приходил сюда каждый год. Ждал чего-то, но всё сильнее ощущал разочарование. А с ним – зарождающуюся ярость. Её чёрные щупальца проникали все глубже и пытались заставить склониться перед звериным началом.

Этого момента я боялся больше всего. Ибо знал, что уже не вернусь.

– Теперь ты проклят, «великий» Тавр, – тонкие губы растянулись в довольной усмешке.

И ведьма исчезла.

Она была женой одного из афинянских вождей. А я – тем, кто жестоко расправился с её возлюбленным после одной из битв.

В тот день я упивался очередным триумфом на арене в центре лабиринта царя Миноса, построенного для жестоких забав. Где мне не было равных. Ведьма появилась прямо на арене, среди крови и лежащих тел. На глазах сотни зевак и самого царя она низвергла меня, превратив наполовину в свирепое животное. И навсегда изменила мою судьбу. Тогда я стал пленником каменного лабиринта. Снедаемый только одним желанием.

Умереть человеком.

В подвыпившей компании неподалёку что-то живо обсуждали на чужом языке. Среди низких довольных голосов выбивался молодой женский. Девушка явно не разделяла веселья. И, судя по ноткам паники, оказалась здесь не по своему желанию.

– Оставьте её, она не хочет, – мой ломаный английский перевёл внимание мужской компании.

– Иди топчи копытами навоз вместе с другими местными бычками! – и «вожак» вернулся к своим делам.

А визг несчастной жертвы спустил монстра внутри меня с цепи. Безумие, ледяной коркой покрывающее тлеющие остатки моей души, уже невозможно было сдержать. «Жаль, убежать не успеют… " – и я погрузился в черноту ярости.

Девушку сковало от ужаса.

– Прошу… – почти неразличимое последнее движение пересохших губ. И вкус её крови дарит желанное чувство насыщения.

Окаменевших ступней неожиданно коснулась тёплая волна. Затем – ещё и ещё. Вода будто пыталась напомнить что-то очень важное, что стёрлось из охваченного яростным пожаром сознания. Яркая вспышка: босые мальчишечьи ноги зарываются в мокрый песок, чтобы оставить следы поглубже.

Ещё одна: высокая девушка в лёгком платье танцует под пение моря. Вода хватает её за длинные ноги, гладит тонкую ткань, оставляя мокрые следы. И нежно качает на волнах двоих прильнувших друг к другу людей.

Одно за одним яркие пятна воспоминаний заполняли собой всё. Ледяная корка с треском распадалась, уступая место отчаянно взметнувшемуся пламени. Память – огонь, что питает душу. Сгорая от боли, ненависти или отчаяния, она огненным фениксом восстает из пепла воспоминаний.

Я очнулся. Стоя посреди берега, окружённый телами растерзанных мной людей.

– Не двигаться! Или откроем стрельбу!

Плотный кокон тишины в ушах, наконец, прорезали крики и звуки сирены. Среди толпы взгляд выхватил бледное лицо Мела. Моё сердце сжалось от боли.

Я жил и держался в надежде вновь когда-нибудь стать человеком. Но ведь я перестал им быть задолго до встречи с ведьмой. Когда подверг жуткой казни на поле боя её мужа. Когда калечил и уродовал на арене молодых мальчишек ради забавы и веселья. Когда убил любящую женщину в приступе гнева.

Рано или поздно, безумие затопило бы, даже не будь у меня головы свирепого быка. Меня убьют как дикого зверя: из страха, ненависти и желания избавить мир от чудовища.

Лицо Мела дернулось. И, развернувшись, он исчез в толпе. А я медленно двинулся в сторону людей. Ночной воздух со свистом рассек серебристый росчерк. Копье вонзилось в грудь и вышло с другой стороны.

Песок оросили алые капли. На этот раз – настоящие. Как слёзы благодарности и улыбка на моем лице, которое, наконец, стало человеческим.