Глава 15

К счастью, нас не стали долго держать в этой тесной колеблющейся камере. Но, к сожалению, нас разделили, рассадив по еще более крошечным клеткам. Моя напоминала какую-то коробку: пять взмахов хвоста от стены до стены и тюфяк из водорослей. И все эти несчастья – из-за мистера Бистона! За что он так с нами?

Я села на постель, пересчитала морские блюдца, прилепившиеся к каменной стене, потом все водоросли, свисавшие с потолка. Больше считать было нечего, разве что собственные мысли. Их-то как раз было не счесть.

В камеру вплыл охранник с миской чего-то, мало напоминающего еду. По всей видимости, это и был мой обед.

– Что вы собираетесь с нами…

Он сунул мне в руки миску и уплыл, не сказав ни слова.

– Это нечестно! – забарабанила я в дверь. – Я ничего не сделала!

В миске обнаружилось что-то вроде дохлых улиток. Желтоватые чешуйки, подозрительно напоминающие опилки, были сдобрены зеленой губчатой слизью. Короче, вкуснятина. Я с отвращением отпихнула миску и принялась отсчитывать секунды. Стало любопытно, сколько их мне придется здесь провести?

Очнулась, лежа на мерзком тюфяке. Кто-то тряс меня за плечо.

– Мама? – Я так и подпрыгнула на водорослях.

Разумеется, никакая это была не мама. Охранник рывком поднял меня с ложа.

– Куда вы меня тащите? – спросила я, но он все так же молча защелкнул одно кольцо наручников на моем запястье, а другое – на своем.

Затем выволок меня из камеры и с грохотом захлопнул дверь.

– Ты у нас силач и скромняга, да? – фыркнула я, стараясь скрыть страх.

Мы плыли длинными, похожими на туннели проходами, время от времени сворачивая, чтобы очутиться в очередном бесконечном коридоре. Наконец оказались у двери, похожей на оскалившийся акульими зубами вход в тюрьму. Охранник дважды постучал по одному из клыков, и «челюсти» чуть приоткрылись. Он втолкнул меня внутрь.

Там уже ждал другой охранник. Меня вновь приковали к запястью и потащили по новым коридорам, мало чем отличающимся от предыдущих, а затем втолкнули в новую камеру – копию прежней.

Замечательно!

Не успела я приступить к подсчету морских блюдец, как дверь распахнулась. На сей раз мой путь был другим, совсем-совсем другим.

Охранник отпер дверь в конце коридора, и мы выплыли в открытое море. Мелькнула даже шальная мысль, что сейчас меня отпустят. Однако наручники по-прежнему оставались на моем запястье.

Море тут было светлей и теплей. Впереди показалось что-то разноцветное и яркое. Разве что сполохи не танцевали, как на Большом Тритоньем рифе, а мерцали глубоко на дне. Мы подплыли ближе, и огоньки сложились в очертания чего-то знакомого. Это был дом, огромный дом! Я разглядела две мраморные колонны, такие высокие, что казалось, они вздымаются к самой поверхности. Между ними имелись арочные ворота, по бокам которых на постаментах стояли два золотых морских конька. Все это было отделано сверкающими драгоценными камнями.

– Туда. – Охранник указал на закрытые ворота.

Он кивнул двум стражникам с золотыми полосами на хвостах. Те расступились, ворота медленно открылись.

Мы вплыли под арку. С потолка свисали длинные серебряные нити, унизанные ракушками, они тихо позвякивали, колеблемые водой.

– Где мы? – спросила я.

Помещение, куда мы вплыли, напоминало вестибюль гостиницы, необыкновенно роскошной, размером с собор. Хрустальные люстры рассыпали по стенам радужные зайчики. В центре, будто своего рода подводный фонтан, находился малюсенький вулканчик, изрыгающий зеленые облачка. Яркий свет пузырился и пенился над каменным жерлом, переливался через край и стелился над полом, превращаясь из изумрудного в синий.

– Ты что, совсем ничего не знаешь? Это же дворец самого Нептуна! – гаркнул охранник, подталкивая меня вперед.

Дворец Нептуна?! Но зачем мы здесь? Я вспомнила все то, что Шона рассказывала о морском царе. Что он со мной сделает? Неужели превратит в камень?!

Мимо нас, торопливо переговариваясь, проплыли два тритона с длинными черными хвостами, из-за золотой колонны выглянула русалка. Порывшись в хвостовом кармане, охранник достал какую-то карточку и показал ей. Русалка кивнула и отплыла в сторону. В колонне за ее спиной обнаружился проход.

– Сюда, – охранник вплыл внутрь, таща меня за собой.

Мы поднимались все выше и выше по закручивающемуся ходу, словно по спиральной горке, пока наконец не очутились перед люком. Охранник толкнул его плечом и втянул меня в отверстие, за которым открылось прямоугольное помещение с прозрачными стенами. Точно гигантский аквариум, только рыбы были снаружи! Желтые и синие, они так и мелькали за стеклом, таращась на нас.

Охранник подвел меня к ряду камней у стены и заставил сесть. Над ними висела табличка, на которой большими буквами значилось «ОБВИНЯЕМЫЕ».

Я – обвиняемая? Что я сделала?

Напротив виднелись ряды коралловых сидений. Там уже рассаживались русалки и тритоны в строгих нарядах. На одном тритоне была мантия из золотистой соломки с трезубцем на груди. Тритон перебирал какие-то листки, разговаривая с русалкой. Позади них сидел другой тритон, уже в черной мантии, и перешептывался со своей соседкой, также просматривая с ней бумаги.

Что тут происходит? И куда я попала?

Поодаль за коралловой конторкой сидела русалка, разглядывая свои ногти. Позади нее стоял приземистый хрустальный стол, а за ним – величественный трон. Он как будто вырос из огромного золотого слитка: весь из золота, с высокой спинкой в форме трезубца, инкрустированного кораллами и жемчужинами. Круглое сиденье было мраморным, с резными голубыми волнами, расходящимися от центра. Его поддерживали золотые морские коньки: их головы были подлокотниками, а длинные закрученные хвосты, усыпанные бриллиантами, – ножками.

Даже пустой, этот огромный и грозный трон подавлял все в зале.

Время от времени русалка за конторкой принималась нервно перекладывать с места на место стопки непромокаемой бумаги и тонкие тростинки. Табличка на конторке гласила «Секретарь». На одном углу высилась гора папок, на другом сидела мрачная каракатица, сложив щупальца замысловатым узлом. Русалка постоянно оглядывалась на арку позади трона. Та, как и все входы во дворце, была золотой, отделанной драгоценными камнями. Врата были плотно затворены.

Вдруг сверху донесся громкий плеск. Я подняла глаза. Через люк в потолке протиснулись два охранника, а вместе с ними была… мама!

Один охранник снял с крюка кислородную маску, вроде той, что была в пузыре. Мама торопливо ее надела, от рта наружу тянулся длинный тонкий шланг. Она испуганно огляделась, заметила меня, ее лицо просветлело, на губах под маской появилась улыбка. Я улыбнулась в ответ.

Зачем нас сюда притащили?

За стенами «аквариума» толпился морской народ, занимая места. Дородная русалка стянула с шеи бархатного угря и повелительно взмахнула им, заставив всех расступиться. После чего уселась на громадного краба, инкрустированного жемчугом. Неподалеку оживленно болтала кучка тритонов и русалок с блокнотами и чем-то вроде диктофонов: журналисты. Вдоль задней стены зала выстроилась шеренга морских коньков, сильно напоминающих солдат.

И тут грянул гром. Все замолчали.

Гром приближался, вода в зале забурлила. Русалка-секретарь вцепилась в свою конторку, остальные схватились за сиденья. Что это? Я озиралась, держась за коралловый выступ. Но никто, похоже, не испугался.

Бурление усиливалось, как и грохот, ворота распахнулись, в зал вплыла стая дельфинов, таща за собой золотую колесницу, сверкающую драгоценными камнями. На колеснице восседал огромный тритон, по меньшей мере семи футов ростом, с белоснежной бородой и длинным хвостом, кажется, украшенным бриллиантами. Когда тритон с золотым трезубцем выбирался из колесницы, его хвост так и сиял. Наконец гигант уселся на трон.

Нептун! Самый настоящий Нептун! Прямо передо мной!

Царь ударил трезубцем о пол, дельфины стремительно уволокли колесницу прочь. Второй удар – и ворота закрылись. С третьим ударом вода наконец успокоилась. Так быстро, что я мешком осела на каменное сиденье.

– ВСТАТЬ! – раздался зычный возглас.

Нептунов трезубец указывал прямо на меня! Я вскочила, мечтая только об одном: чтобы царь не удвоил мое наказание, в чем бы оно ни заключалось.

Нептун склонился к секретарю, продолжая указывать на меня. Русалка подняла взгляд, взяла тростинку, ткнула ею в каракатицу и начала что-то строчить ее чернилами. Каракатица недовольно завозилась, шевеля щупальцами.

Тем временем Нептун повернулся к залу и грозно осмотрел собравшихся. Еще раз двинул по полу трезубцем и гаркнул:

– СЕСТЬ!

Все сели. Шеренга морских коньков разделилась на два ряда. Выдвинувшись вперед, они выстроились по бокам трона.

Тритон в золотой мантии встал и низко поклонился царю.

– ПОДОЙДИ! – взревел Нептун.

Тритон подплыл ближе, пал ниц и поцеловал плавник царского хвоста.

– С позволения вашего величества я готов изложить суть дела, – сказал он, распрямляясь.

– НАЧИНАЙ! – Нептун коротко кивнул.

– Ваше величество, перед вами русалка и… человеческая женщина. – Произнося два последних слова, он скривился, будто от приступа тошноты, немного оттянул свой белый воротничок и продолжил: – Эти две злодейки злоумышляли и строили козни, они интриговали и плели заговоры…

– Как ты СМЕЕШЬ впустую тратить мое время?! – рявкнул Нептун. – ДАВАЙ ФАКТЫ!

– Конечно, конечно, ваше величество. – Тритон пролистнул несколько страниц и откашлялся. – Дитя, находящееся перед вами, сегодня проникло в тюрьму. Она разрушила участок Большого Тритоньего рифа и напала на одного из ваших советников.

– И ЭТО ВСЕ? – Физиономия Нептуна побагровела.

– Так здесь записано, ваше величество. – Тритон с поклоном протянул царю свою папку, тот схватил ее и, не заглядывая внутрь, передал секретарю.

– Что же до человеческой женщины, – добавил тритон, – она обвиняется в том же.

– Еще раз тебя спрашиваю, Крючкоросль, ЭТО ВСЕ?

– Совершенно верно, ваше величество. – Тритон вновь поклонился. – Если мне будет дозволено, я бы хотел указать на одно исключительное обстоятельство данного дела…

Нептун в ярости сжал древко трезубца, и тритон зачастил:

– При задержании обвиняемых обнаружены их сообщники: русалочье дитя и еще одна человеческая женщина! – Тритон судорожно сглотнул.

Милли и Шона! Я закрыла рот ладонью, чтобы не закричать.

– И русалочка, и та, другая, также ожидают решения судей.

– СУДЕЙ, Крючкоросль? Где ты тут видишь ДРУГИХ судей?

– Я хотел сказать, ожидают вашего божественного повеления.

– БЛАГОДАРЮ, Крючкоросль, – прогудел Нептун.

– С вашего позволения я бы хотел пригласить своего первого свидетеля. Мистер Бистон!

В зал вплыл смотритель. Я инстинктивно скрестила на груди руки. Скрестила бы и ноги, да у меня их теперь нет. Мистер Бистон выглядел как-то необычно. Только когда он подплыл к Нептуну, я сообразила, в чем дело: у смотрителя тоже был хвост! Прежде я никогда не видела мистера Бистона в тритоньем обличье.

Он поклонился и, старательно отворачиваясь от нас с мамой, поцеловал царский хвост.

– Согласно моим записям… – забубнил смотритель, из его рта вверх потянулись пузырьки.

Записям? Лживым измышлениям!

– Ваше величество, вчера ночью я был обманом завлечен в спасательную экспедицию. Обвиняемые заманили меня в лодку, потом стукнули по голове и связали.

Мистер Бистон осекся, покосился сначала на маму, потом на меня и, тихонько откашлявшись, продолжил:

– Затем приступили к воплощению своих преступных замыслов. К счастью, они всего лишь любители и не смогли справиться с профессионалом моего класса. – Он замолчал, подобострастно уставясь на Нептуна.

– БИСТОН, ты никак ожидаешь от меня похвалы? ПРОДОЛЖАЙ!

– Слушаюсь, ваше величество! – Смотритель залился краской. – В общем, я покинул лодку и устремился за помощью сильного плавника вашей божественной власти.

– ТО ЕСТЬ ты смылся оттуда и поплыл за охраной?

– Так точно, ваше величество.

– Благодарю за службу. – Нептун стукнул трезубцем о пол. – СЛОВО ЗАЩИТЕ! – проревел он. – Мистер Чешуехлюст, кто твой первый свидетель?

– Спасибо, ваше величество, – поднялся с места тритон в черном.

Я огляделась, пытаясь угадать, кого вызовет адвокат.

– Встать! – зарычал мне охранник. – Быстро!

Он стащил меня с моего сиденья и указал на трон. Дрожа, я подплыла к царю и поцеловала его бриллиантовый хвост, как делали остальные. Нептун потеребил свою бороду и наклонился вперед.

– Ты понимаешь, в чем тебя обвиняют? – спросил он, чуть понизив голос.

– Думаю, да.

– Тогда ГОВОРИ! ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ СКАЗАТЬ В СВОЮ ЗАЩИТУ?

– Ну… – Я замолчала и оглянулась вокруг.

Повсюду был морской народ. Одни смотрели на меня во все глаза. Другие тихо переговаривались или смеялись. Наверняка надо мной. Мой хвост обмяк, словно превратившись в кисель. Я уже хотела объявить, что мне нечего сказать в свою защиту, когда перехватила мамин взгляд. Она на секунду сдернула с себя маску и ободряюще улыбнулась.

– НЕ ЗАСТАВЛЯЙ МЕНЯ ЖДАТЬ! – рявкнул Нептун.

И тут я поняла, что делать.

– Да, мне есть что сказать, мистер…

– НЕУЖЕЛИ Я ПОХОЖ НА МИСТЕРА ИЛИ ДАЖЕ НА СЭРА?

Я немного вытянула хвост, стараясь казаться повыше, и вновь нервно огляделась.

– Ваше величество, знаю, мои слова прозвучат странно, но… Вы не представляете, как мне здесь нравится!

По залу прокатился гул. Журналисты бешено застрочили в своих блокнотах.

– Она сказала «нравится»? – услышала я чей-то возглас.

– Наверное, это был сарказм, – отозвался другой.

– Именно этого мне всегда хотелось, – торопливо продолжила я. – Ну, не попасть под суд, разумеется, а просто оказаться здесь, среди вас. Вот что я называю настоящей жизнью. – Я мельком взглянула на маму. – Да, я наполовину человек, и у меня замечательная мама. Она меня вырастила, и все такое. Но мой отец, он тоже замечательный. И не только потому, что он – тритон, а я – наполовину русалка. – Я прямо взглянула в глаза царю. – Просто, понимаете, все это так прикольно!

Нептун нахмурился и, прищурившись, уставился на меня.

– Ой, я хотела сказать, прибойно! А больше всего я горжусь отцовской верой в любовь. – Я вытащила из кармана куртки листок. – Пусть моего отца и заперли в тюрьме, его чувства свободны!

Щека у Нептуна мелко задергалась, глаза грозно сверкнули, но мне показалось, что он немного расслабился, даже кулак на древке трезубца слегка разжал.

– Нельзя заставить людей разлюбить друг друга только потому, что так велит закон, – добавила я.

Дородная русалка, сидевшая на крабе, украдкой вытерла глаза хвостом угря. Другая достала из хвостового кармана носовой платочек. Несколько тритонов согласно закивали. Кто-то сказал:

– А знаешь, в ее словах есть смысл.

Нептун оглушительно вздохнул и насмешливо зевнул.

– Да, мой папа влюбился. Так что же с того? Чем я заслужила расти без отца?

Публика растерянно забормотала, кое-кто покачал головой.

– Я всего-навсего хотела увидеть своего папу. – Говоря это, я посмотрела на маму. – Если это действительно такое страшное преступление, тогда ладно, сажайте нас в тюрьму. – Я перевела взгляд на морского царя. – Ваше величество, этот тритон… – я показала на прокурора в золотой мантии, – хочет осудить нас по закону, написанному сотни лет назад. Но времена меняются. И знаете, не все люди плохие.

Нептун молчал. Я оглядела зал и заметила мистера Бистона.

– Обратите внимание, даже у одного из ваших доверенных советников отцом был человек. – Услышав мои слова, смотритель повесил голову под взглядами окружающих. – Если подобный союз породил столь достойного и верного тритона, как мистер Бистон, что же тогда тут плохого?

Мой вопрос повис в воде. Я смотрела на царя, не зная, что еще добавить.

– Я просто хотела увидеть своего папочку, – повторила я.

Несколько секунд Нептун смотрел мне в глаза, затем грохнул трезубцем о пол.

– НИКТО не смеет мне говорить, что мои законы УСТАРЕЛИ! Как же ТЫ посмела?

Он поднялся и еще раз ударил трезубцем в пол. Все вскочили. Ворота распахнулись, появилась колесница, влекомая дельфинами.

– Я УДАЛЯЮСЬ ДЛЯ ВЫНЕСЕНИЯ ПРИГОВОРА! – объявил царь, запрыгнул в свою колесницу и покинул зал.

Рухнув на каменный пол, я стала ждать решения своей участи.