.
Это целая веха в моей жизни. Эта история вошла в нее еще в средней школе в виде : “Region of chaos” и “Frozen Throne”. Затем были разные дополнения, ведь расставаться с этим миром крайне не хотелось. Затем мой пыл поутих за неимением подпитки, но в выпускном классе моя первая любовь подсадила меня на World of Warcraft. Это было нечто! Я могла сотворить своего героя, исследовать Азерот, Нордскол и Калимдор сколько захочу. Искать в игре книги и узнавать историю этих мест. Я могла выбрать расу, и, конечно, первым персонажем был кровавый эльф, ведь они такие красивые… Тут надо сказать, что моим любимым персонажем в третьей части игры была Сильвана Ветрокрылая, а Артас мне был поскольку постольку. Курсе на третьем я завязала с WoW’кой, и, втихаря любуясь артами, предавалась ностальгии… Как оказалось, ее силы достаточно, чтобы живьем заглотить книгу за день, не растягивая удовольствия, а жадно пожирая еще одну грань истории.Книга более полно рассказывает нам, как Артас Менетил докатился до такой жизни получил статус Короля-лича. В творении Кристи Голден 3 части, я разделяю их так: первая от лица Артаса, вторая – от Джайны Праудмур, третья – от Сильваны Ветрокрылой. Угадайте, какую я ждала более всего? Из-за чего неслась по книге галопом по Европам? Сильвана… Она была мне даже важнее этого полудурка Артаса, который был главным в этом произведении. Ее история поразила меня в игре, ее чувства в книге мне были всех ближе. Это девушка с несгибаемой волей, даже после смерти она страдала за свой народ. Поистине ей было бы проще, если бы извращенец-Менетил поднял из мертвых ее пустоголовый труп, но ему хотелось доставить ей больше страданий, он превратил ее в баньши и подарил единственную возможность – кричать от переполнявших ее чувств. И этот крик ранил ее же народ, любимых, еще живых. И от осознания этого было еще больней. Сильване удалось выйти из под контроля Короля-лича, поднять сопротивление и даже снова обрести плоть, но за дырой от души, которую поглотила Ледяная скорбь, осталась печаль – да, они Отрекшиеся, они свободны, но чего это стоит, если теперь она все равно нежить, чудовище, не может вернуться к своему народу?
Неожиданно порадовала Джайна Праудмур. Как-то воспоминаний о ней не осталось со школьной поры. Так… Бегала там магичка одна. Но в книге раскрылся и ее характер, она такая же верная, как и Сильвана, но своим чувствам. Даже после резни в Стратхольме, где Артас стал терять человеческую сущность и убивать своих подданных, Джайна продолжала любить его, пыталась образумить до последнего. Я с внутренней нежностью читала строки, где зарождалась их дружба, любовь, преданность друг другу. Мне было так обидно, когда Артас все это разрушил, разорвал их отношения, потому что «они молоды». Не нагулялся еще мальчик, ага. И Джайна смогла ему простить это предательство в будущем, сохраняла «красную нить» между их душами, даже когда Артас воплотился в Короля-лича, а вот он ее отказ участвовать в резне будет вспоминать и в своей нежизни. Предала она его, как же. А клялась, что никогда ему не откажет. Ух, бедный, обиженный мальчик. Никто никогда его не понимал, только конь, которого убила глупость хозяина.
Была в Артасе с юношества какая-то червоточина. Гордыня не зря находится в стане смертных грехов. Наш герой был болезненно тщеславен, хотя и втайне. Его задевало, что его сверстник уже король, забывая, что Вариан стал им так рано лишь потому, что его родителей убили, а родной город пал, для Менетила-младшего на первый план вставало то, что Вариан может никому не подчиняться, в то время как над ним самим есть отец-король и наставники Утер и Мурадин. Артас патологически не может признавать свои ошибки. В минуты просветления он был паладином, воином Света, справедливым наследником престола, нежным возлюбленным. Но тень набегала все чаще, окончательная туча сформировалась после гибели любимого коня – Непобедимого. Это была его первая и последняя признанная ошибка. Смерть молодого скакуна лежала на юном принце тяжкой ношей, он никому не сказал, что конь повиновался его команде, когда совершал прыжок со льда. Быть может, если бы он поделился с кем-нибудь своим горем, а не замкнулся в этой вине, все сложилось бы иначе, но не умел признавать свои ошибки, а тем более предавать их огласке. Со временем червоточина в нем росла и росла. В дырочку просочилась ненависть, жажда мести… Человечность в принце была всегда, но она стала извращаться под влиянием тьмы. Именно отсюда растут ноги его решения вырезать целый город – здоровых и больных, детей и стариков, мужчин и женщин – лишь бы они не обесчестились, превратившись под воздействием чумы в нежить. Благими намерениями вымощена дорога в ад. И с каждым таким решением, с новым убийством невинного, благословивший его Свет мерк, Артас терял свои способности паладина. И все же в охватившем его разум безумии оставались крохи добра: он бросился к Мурадину в порыве исцелить, Свет даже откликнулся на его мольбу, словно говоря, что он всегда рядом, его нужно только попросить; не требовать, топая ногой, а искренне попросить. Но души прекрасные порывы были слишком слабы у наследника Теренаса, и в Великом зале рядом с орком-шаманом был изнуренный, болезненный, весь в гнойниках и задыхающийся мальчик – все, что осталось доброго и человечного в Короле-личе, бывшем принце Лордерона. Лично я себя чувствовала так, будто обрывая руки, цепляясь за расщелины, карабкалась на пик горы к Ледяному Трону, увидеть, что произойдет, кто победит. Зная сюжет игры, было глупо ждать, что Артас раскается в разрушении жизни целого континента, но надежда умирает последний. Когда в конце книги мальчик почувствовал улучшения в своем состоянии и протянул руки к Королю-личу, я на мгновение зажглась надеждой, что все еще будет хорошо. Но Артас «мягко опустил руку под маленький подбородок и приподнял сияющее лицо. Ледяная скорбь опустилась. Мальчик закричал, его крик источал неверие предательству и боль». Этот подонок просто убил свою человечность, чтобы не мучиться угрызениями совести, это так… малодушно, трусливо. Я не перевариваю этого надменного идиота настолько, насколько люблю преданную долгу и чести Сильвану.