Глава первая

Звон колоколов разбудил Арториса. Он поднялся с земляного пола, чуть прикрытого сырой соломой, и подошёл к лежавшему у стены Логусу. Больше в хижине на краю лагеря рабов никого не было, живший с ними под одной крышей Торак умер три дня назад от непосильного труда в каменоломнях и постоянного голода. Покорённых гвельтов победители-сарксы, приплывшие на хищных узких кораблях со своим вождём Конгистом из Ледяной страны, никогда не щадили, после поражения в битве на восточном побережье Изумрудного острова избежать рабства смогли лишь те, кто бежал в дремучие леса на северной границе, в деревни, расположенные неподалёку от Рва, отделяющего земли гвельтов от земель виктов.

В одной из таких деревень и поселился ставший ныне седым и дряхлым Логус с племянником-сиротой Арторисом через неделю после кровавой Прибрежной битвы. Тогда длинноволосый и широкоплечий Логус был молод и силён, одной рукой он поднимал огромный камень и ходил с рогатиной на вепрей и диких буйволов. Но шли годы, воспитатель Арториса старел. Два месяца назад конный отряд сарксов, закованных в стальные доспехи и в закрывающих голову высоких шлемах, с копьями наперевес ворвался в деревню. Женщины, старики и дети бросились в чащу, на поляне, защищая свои дома, остались легковооружённые мужчины, кто с охотничьим луком, кто с кинжалом, а кто и просто с дубиной. Трое сарксов пали в тот страшный день, но и два десятка гвельтов погибли в жестоком коротком бою, остальных угнали в каменоломни на западе, у берега Великого океана.

Работали здесь под охраной злобных надсмотрщиков больше ста рабов, добытые ими камни на телегах отвозили на восток и на юг, где другие рабы-гвельты строили для сарксов замки с каменными башнями и железными воротами. Попавшие в лагерь у каменоломен жили недолго, два-три месяца. Трупы не зарывали в землю, не сжигали, а сбрасывали с крутой скалы в воду, где они быстро становились пищей для акул и крабов, а в лесные деревни направлялись отряды за новыми пленными. Арторис понимал, что и его, и Логуса, ждёт такая же печальная участь, но сбежать из лагеря считалось невозможным. Путь на запад преграждал океан, южное и восточное направление зорко стерегла лагерная стража. Оставалась ещё дорога на север, к спасительным лесам и Рву, за которым находилась свободная от сарксов земля виктов, но до ближайшего леса было пять дней пешего пути по вересковым пустошам, без еды и воды. Как только надсмотрщики на вечерней поверке обнаруживали, что кого-то не хватает, за беглецами на север устремлялась свора разъярённых и плохо кормленных охотничьих собак. Они возвращались в лагерь сытыми и довольными, с покрытыми чужой кровью мордами. Дорога на север была дорогой к мучительной смерти, работа в каменоломнях вела к медленной смерти. Большинство выбирало вторую дорогу…

Арторис окликнул Логуса, тот попытался встать, но не смог.

– Я умираю, – прошептал Логус.

Арторис попытался возразить, но услышал в ответ:

– Молчи и слушай, пока я жив. Ты мне не племянник и я не крестьянин. Твои отец, король гвельтов Октрагон, погиб в Прибрежной битве восемнадцать зим назад, когда тебе исполнилось всего полгода, твоя мать королева Аргона умерла через неделю после упокоения мужа, а трон захватил приведший на Изумрудный остров захватчиков младший брат Октрагона, нынешний король Вортекс. Я – верный слуга твоего отца граф Кайт. Вместе с тобой и твоей кормилицей Рейной я бежал из дворца в столице Нолодиуме в лесную деревню. Позднее Рейна скончалась от лихорадки, мир её праху. Я стал твоим наставником во всём, исполняя обещание, данное великому королю Октрагону, обучил тебя сражаться мечом и копьём, скакать на лошади, охотиться на диких зверей, говорить на языках гвельтов, сарксов, виктов и ференгов. Теперь, перед смертью, ты должен узнать самое главное.

Граф Кайт достал из кармана рваной куртки кожаный кошель и протянул Арторису, потом вытер пот со лба и проговорил чуть слышно:

– Здесь перстень королей гвельтов и десять золотых монет, береги их. Направляйся немедленно на север, в страну виктов. Ты силён и вынослив, бегаешь, как олень, и плаваешь, как бобёр, ты сумеешь в первые часы оторваться от погони и без труда переберёшься с южного берега Рва на северный. Тебя хватятся только вечером и тогда спустят собак с цепей, но ты должен успеть добраться к этому времени до Сонной реки. Она мелкая, течёт с запада на восток. Пойдёшь прямо по дну, вода будет доставать до пояса, не выше, собаки потеряют твой след.

Пораженный услышанным Арторис только и спросил:

– Так я должен искать защиты у виктов?

Кайт чуть улыбнулся:

– Нет, тебе предстоит освободить гвельтов от чужеземного ига и свергнуть предателя Вортекса. Победить Конгиста и его сарксов очень непросто, ведь он чёрный маг и его в бою охраняют два волка-оборотня, Саблезубый и Клыкастый, которых не берут обыкновенные мечи и топоры. Но волки будут бессильны против волшебного меча Интробура. Этим мечом владели наши короли много-много зим назад, когда гвельты жили на Знойном острове в Тёплом море. Но однажды затряслась и стала трескаться земля, морские волны высотой с гору обрушились на побережье, начали одна за другой падать стены домов и замков, хороня под обломками и крестьян, и торговцев, и воинов. Рухнул и королевский дворец в столице острова Скилуре, меч Интробур остался лежать в развалинах, а оставшиеся в живых во главе с прадедом короля Октрагона ушли на трёх судах искать новые земли. Они через пролив Бурь проникли в воды Великого Океана и высадились на Изумрудном острове. Тебе придётся из страны виктов на купеческом судне достичь порта Каделон в стране ференгов, а оттуда добираться до острова в Тёплом море. Найди Интробур и возвращайся, поднимай гвельтов из лесов и болот, с севера и запада, потому что на востоке и юге их уже не осталось.

– Но почему меч не искали раньше?

– Пять кораблей с отважными гвельтскими бойцами ушли в разное время от Изумрудного острова к берегам Знойного острова. Но не один не вернулся, к несчастью. А теперь прощай, Арторис, я ухожу к нашим славным предкам. Да, и последнее. Никому не говори, кто ты на самом деле, пока не добудешь меч своих предков-королей, особенно новым друзьям. Предают только свои, всегда помни об этом…

Кайт замолчал навсегда. Арторис нагнулся над безжизненным телом и закрыл графу глаза, мысленно поклявшись выполнить свой долг перед умершим. Он несколько мгновений не мог прийти в себя, веря и не веря рассказу умершего. Что это было, суровая правда или болезненный бред? Арторис раскрыл кошель и достал из него массивный серебряный перстень с королевским гербом. Да, такое доказательство выглядело весомым. Теперь предстояло действовать, и чем скорее – тем лучше. Арторис спрятал в карман своей куртки кошель с перстнем и золотыми монетами, туда же засунул краюху хлеба и вяленую рыбу. Он в последний раз посмотрел на своего учителя и защитника, мысленно попрощался с ним и вышел из жалкой лачуги, мечтая никогда больше не увидеть её.

Солнце всходило над каменистой равниной. Пленные гвельты потянулись к каменоломням, медленно шагая и тяжело дыша. Стража стояла у южных ворот и восточного забора, с западной стороны лагерь граничил с океанским берегом, с севера рабов никто не охранял. Арторис, скрываясь за хижинами, двинулся на север, ускоряя шаг.

Глава вторая

В Нолодиуме, столице страны гвельтов, в каменном дворце, огромном и холодном, с длинными коридорами и винтовыми лестницами, с постоянными сквозняками, с плесенью от сырости на стенах, с подвалами, в которых укрывали сокровища и содержали в тесных каморках особо опасных заключённых, в просторном зале сидел на троне король Вортекс. Королю уже перевалило за пятьдесят зим, его волосы, брови, усы и бороду прихватило инеем седины, глаза начали слезиться, толстый нос покрылся сетью красных прожилок, голос стал хриплым и гнусавым. Снаружи дверь охраняли шесть высоких и сильных гвардейцев-сарксов с алебардами, палашами и кинжалами, в кирасах и шлемах, готовые заколоть или зарубить любого, кто бы осмелился попытаться прорваться в тронный зал.

Когда Вортекс был ещё юношей, он очень завидовал своему брату принцу Октрагону. Тот был умнее, сильнее, смелее, над его весёлыми шутками искренне смеялись все придворные, он побеждал на рыцарских турнирах и состязаниях трубадуров, но главное – он должен был унаследовать королевский титул, а Вортексу предстояло всегда быть вторым. Из-за этого неоспоримого права младший брат в тайне ненавидел старшего и постоянно размышлял о том, как его извести.

Через три месяца после смерти их отца и коронации Октрагона такой случай представился. В Нолодиум прибыл с небольшой свитой посол вождя сарксов и передал его предложение новому королю гвельтов стать мужем старшей сестры Конгиста, красавицы Морены. Но Октрагон любил Аргону, дочь своего подданного барона Авеция. Посол получил вежливый отказ, холодно пообещал передать его вождю и в гневе покинул дворец. По дороге к восточному побережью, в одной из гаваней которого сарксов ждал корабль, посла и его спутников нагнал принц Вортекс. Он пообещал жениться на Морене, если Конгист поможет ему свергнуть старшего брата. И вот следующей весной приплывшие с севера конные и пешие сарксы атаковали войско короля Октрагона. Все они, включая лошадей, защищены были от вражеских стрел, копий и мечей сталью щитов, шлемов и доспехов. А гвельты в большинстве своём пришли к берегу Ледяного моря в лёгких кольчугах, с деревянными щитами и без шлемов, конных рыцарей среди них было не больше трёх десятков. Сарксы много зим совершали морские набеги на прибрежные города и деревни, сжигали дома, грабили и убивали всех без разбора, а гвельты сеяли и собирали пшеницу, рубили деревья, строили дома, ловили рыбу, ткали пряжу, возводили мосты. Опытные вояки, жестокие и безжалостные, превосходно подготовленные, долго не могли одолеть мирных хлеборобов, ткачей и мастеровых, впервые взявших в руки оружие, но когда саркская стрела впилась в горло короля Октрагона, всё было кончено для гвельтов…

Принц Вортекс выполнил своё обещание и взял в жёны Морену, сестру Конгиста. Вождь сарксов, белокурый великан с бледным вытянутым лицом, длиннорукий и длинноногий, стал первым советником и главой гвардии своего нового родственника, он жил в королевском дворце, а его покои охраняли два свирепых волка-оборотня. Детей в семье Вортекса и Морены так и не появилось, король объявил своим наследником Конгиста.