Глава 1
Начало пути

Вопрос о дате рождения Сергия Радонежского. Определение времени рождения преподобного. Переезд семейства Кирилла в Радонеж. Различные версии датировок этого события. Соотнесение его с началом княжения Семена Гордого. Получил ли Кирилл земли в Радонеже? Правовой статус земель. Устройство выходцами из Ростова родового богомолья – Покровского монастыря в Хотькове. Пострижение родителей Сергия в этой обители. Их кончина. Желание Сергия удалиться из мира. Основание Сергием вместе с братом Стефаном Троице-Сергиева монастыря. Уход Стефана в Москву. Пострижение Сергия игуменом Митрофаном. Установление даты этого события. Жизнь Сергия в одиночестве. Определение ее продолжительности. Приход первых монахов. Характер Троице-Сергиева монастыря в это время. Смерть Митрофана

В своем рассказе Епифаний Премудрый сообщает, что будущий святой, получивший при рождении имя Варфоломей, родился в семье ростовского боярина Кирилла и его жены Марии.^[42] В сочинениях, посвященных основателю Троицкого монастыря, встречается несколько дат его появления на свет.

В старой литературе фигурировала дата 3 мая 1319 г.^[43] Высказывалось также мнение, что Сергий появился на свет в 1313 или в 1318 г.^[44] Среди современных исследователей бытуют по крайней мере три даты появления на свет преподобного. По мнению Н. С. Борисова, это событие произошло 3 мая 1314 г., по данным В. А. Кучкина – 3 мая 1322 г., а на взгляд Б. М. Клосса – в конце мая того же 1322 г.^[45] Датой рождения Сергия также назывались 11 июня и 25 августа 1322 г.^[46]

Этот разнобой мнений дал основание известному писателю Валентину Распутину с горечью утверждать, что «год рождения отрока Варфоломея потерян».^[47]

Действительно, в «Житии» Сергия не указано точное время его рождения. Но его можно выяснить из текста Епифания Премудрого. Дело в том, что, уточняя время появления преподобного на свет, он определил, что это произошло «в лета благочестиваго преславнаго дръжавного царя Ан-дроника, самодръжьца гречьскаго, иже въ Цариграде царствовавшаго, при архиепископе Коньстантина града Ка-листе, патриарсе вселеньскомъ, въ земли же Русстей въ княжение великое тферьское при великом князе Димитрии Михаиловиче, при архиепископе пресвященнем Петре, митрополите всеа Руси, егда (когда была. – Авт.) рать Ах-мулова».^[48]

Посмотрим, когда жили упомянутые агиографом люди. Император Андроник II Палеолог правил в Византии с 1282 по 1328 г. Затем на троне его сменил Андроник III, царствовавший с 1328 по 1341 г. Правда, Епифаний не уточняет, о котором из них идет речь, поэтому временные рамки весьма расширяются. Некоторое противоречие содержит упоминание патриарха Каллиста, который занимал патриаршую кафедру в 1350–1353 и 1355–1362 гг., то есть уже после смерти двух Андроников. В свое время это несоответствие вызвало довольно много споров в ученой среде, пока не выяснилось, что дата патриаршества Каллиста была искажена в источнике, которым пользовался Епифаний. Поскольку даты, как известно, тогда обозначались буквами, небольшая описка всего в одном месте привела к тому, что вместо правильного: 6858 г. (от Сотворения мира) было написано 6828. Эта ошибка дала основание агиографу считать, что Каллист стал патриархом в 1320 г. и, следовательно, Сергий родился в его правление.^[49]

Более точными оказываются даты, связанные с жизнью русских деятелей. Тверской князь Дмитрий Михайлович стал великим князем Владимирским в 1322 г., а митрополит Петр управлял Русской церковью с 1308 по 1325 г. Таким образом, оказывается, что, согласно времени деятельности названных лиц, Сергий Радонежский родился в промежуток между 1322 и 1325 гг. Окончательно же год рождения преподобного позволяет установить упоминание «Ахмуловой рати». Речь в данном случае идет о нападении на русские земли татарской рати под предводительством Ахмыла. Судя по летописям, это случилось в 1322 г.^[50]

Н. С. Борисов, отвергая 1322 г. в качестве даты рождения Сергия, отметил, что в русских летописях Ахмыл упоминается не только в 1322 г., но и за пять лет до этого – в 1318 г. В свое время это обстоятельство дало основание некоторым исследователям полагать, что Сергий появился на свет около 1318 г.^[51] Однако обращение к тексту летописного известия обнаруживает, что в конце лета 1318 г. Ахмыл появился на Руси лишь как посланец хана Узбека к тверскому князю Михаилу Ярославичу.^[52] Епифаний же говорит об «Ахмуловой рати», что прямо указывает на 1322 г.

И все же исследователь продолжает настаивать на том, что Сергий появился на свет в 1314 г. Это объясняется тем, что для воссоздания биографии преподобного он выбрал «Житие», написанное Пахомием Логофетом. Выше уже отмечалось, что биография Сергия, написанная Епифанием, доведена лишь до середины его жизненного пути. Вариант, принадлежащий перу Пахомия Логофета и доводящий изложение до кончины святого, на этом фоне выглядит предпочтительнее, и не случайно именно он стал основой жизнеописания, признанного Церковью. Мы специально акцентировали внимание на данном обстоятельстве, поскольку различные варианты «Жития» указывают разное количество лет, прожитых Сергием. Если Епифаний (в «Похвальном слове Сергию Радонежскому», предшествовавшем его работе над «Житием») говорит лишь о 70 годах жизни преподобного, то Пахомий сообщает, что Сергий прожил 78 лет. Зная точную дату смерти троицкого игумена (25 сентября 1392 г.), нетрудно подсчитать, взяв датировку Пахомия, что Сергий Радонежский родился в 1314 г. По Епифанию, это событие произошло восемью годами позже и, соответственно, приходится на 1322 г.

При этом одним из решающих доводов в пользу «Жития», написанного Пахомием, помимо его полноты, для Н. С. Борисова стало то, что хронология этого жизнеописания подтверждается и другими источниками. Так, согласно Вкладной книге Троице-Сергиева монастыря, преподобный игуменствовал в продолжение 48 лет.^[53] Зная о смерти Сергия в 1392 г., легко установить, что возглавил он обитель в 1344 г. Между тем церковные уставы требовали (и это правило обычно соблюдалось), чтобы игумен был не моложе 30 лет. Отсюда выходит 1314 г., о котором Пахомий говорит как о дате рождения Сергия. Если же взять за основу показания Епифания, что будущий святой родился в 1322 г., то оказывается, что в 1344 г. ему исполнилось всего 22 года, и тем самым начало его игуменства в этом году исключается совершенно.^[54] Однако, как будет показано ниже, игуменом Сергий стал лишь в 1354 г., и поэтому данный вариант не может быть принят.

И все же правильной следует признать хронологическую систему Епифания. Дело в том, что Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря, сообщая, что «преподобный игумен Сергий чюдотворец игуменил 48 лет» и помещая его в списке игуменов первым, ничего не говорит о том, что, согласно «Житию», первым игуменом до Сергия был постригший его в монахи Митрофан. Таким образом, указанные в этом источнике 48 лет говорят не о годах, проведенных Сергием в сане игумена, а обо всем сроке – от основания обители до кончины преподобного.

Пытаясь выяснить, у кого возникла ошибка, Б. М. Клосс обратил внимание на рассказ Пахомия, где тот сообщает о смерти Сергия и уточняет, что он «жив лет 78, положи-ша же честное его тело въ монастыри».^[55] Поскольку в Древней Руси, как известно, существовало буквенное обозначение цифр, Б. М. Клосс предположил, что в более раннем списке эта фраза звучала несколько иначе: «жив лет 70 и положиша честное его тело въ монастыри». При переписке союз «и» был воспринят писцом как цифра 8, и текст был понят так, что Сергий прожил 78 лет.^[56]

Н. С. Борисов в принципе согласился с тем, что такое объяснение вполне возможно, а значит, достоверной следует признать хронологию «Жития», предложенную Епифанием. Но при этом, по его мнению, нельзя упускать из виду и другую возможность: в первоначальном тексте Епифания был указан 78-летний возраст Сергия, однако за несколько десятилетий при переписке текстов цифра 8, обозначенная буквой «и», была в одном из списков вычеркнута переписчиком, принявшим ее за лишний союз «и». Этот дефектный список положил начало всему семейству списков «Жития» и «Похвального слова» Епифания, самые ранние из которых дошли до нас лишь от 1450-х гг. Пахомий же, начав работу над жизнеописанием Сергия за полтора десятилетия до этого, имел в своем распоряжении верный список сочинений Епифания, откуда и почерпнул сведения о 78 годах, прожитых преподобным.^[57]

Вместе с тем у нас имеется возможность выяснить не только год рождения Сергия, но и точную дату его появления на свет. По весьма обоснованному предположению, он получил свое мирское имя Варфоломей в честь одного из двенадцати апостолов, память которого отмечалась 11 июня (Варфоломей и Варнава), 30 июня (в числе 12 апостолов) и 25 августа (перенесение мощей). Исследователи более склоняются к 11 июня, когда имя апостола Варфоломея особенно почиталось.^[58] Епифаний сообщает, что имя младенцу дали «по днехъ шестих седмицъ, еже есть четверо-десятныи день по рожестве его»,^[59] то есть крещение ребенка произошло через сорок дней после его рождения. Таким образом, отсчитав назад сорок дней от 11 июня, можно выяснить дату рождения Сергия. Именно так поступил В. А. Кучкин, определив день «рожества» будущего святого как 3 мая 1322 г.^[60]

Но насколько это соответствует реальности? Б. М. Клосс поставил вопрос: действительно ли на Руси в XIV–XV вв. существовало правило, по которому младенцев крестили именно на сороковой день после их рождения? Обратившись к летописям, исследователь выявил несколько десятков случаев, доказывающих, что такого обычая просто не существовало. В княжеских семьях детей крестили по-разному: иногда в день рождения, но чаще через несколько дней, обычно в пределах одной-двух недель.

Другим доводом, заставившим исследователя усомниться, стал общеизвестный факт, что всякое житие должно было составляться по определенным канонам. Неудивительно, что при жизнеописании святых биографы нередко использовали уже готовые трафареты. Сопоставляя написанное Епифанием «Житие» Сергия с другими житиями, бытовавшими в то время на Руси, он обратил внимание на то, что эпизод «Жития» о крещении Сергия во многом перекликается с аналогичным эпизодом из «Жития» Феодора Эдесского, где также говорится о крещении младенца на сороковой день. То, что Епифаний знал «Житие» Феодора Эдесского и, более того, пользовался им, доказывает прямая ссылка на него в тексте «Жития» Сергия.^[61] Так что, на его взгляд, данное сообщение имеет скорее литературное происхождение, нежели реальное основание.

Если эпизод с крещением Варфоломея представляет по сути трафаретный шаблон, можно предположить, что преподобный родился не строго за сорок дней до своего крещения 11 июня, а гораздо ближе к этой дате. Но когда именно?

Определяя возможное время появления Сергия на свет, Б. М. Клосс указал на легенду, рассказанную Епифанием в «Житии». Мать преподобного, будучи беременна им, пришла, по обычаю, в одно из воскресений на литургию в церковь. Во время службы, к крайнему изумлению всех присутствовавших в храме, находившийся в ее чреве младенец три раза кричал громким голосом («верещати», как выражается агиограф), именно – перед чтением Евангелия, перед пением херувимской песни и при возглашении священником «святая святым». Эти знамения были истолкованы в том смысле, что будущий младенец «явится ученик Святыа Троица» и будет «сосуд избран Святому Духу».^[62] Последнюю фразу, по мнению ученого, можно истолковать как указание на церковный праздник Сошествия Святого Духа на апостолов, отмечаемый на 50-й день после Пасхи. В 1322 г. он приходился на 30 мая. Поскольку эту дату отделяет от дня крещения Варфоломея (11 июня) чуть менее двух недель (обычный срок для крещения младенцев), Б. М. Клосс предположил, что предопределение младенца Святой Троице было связано, скорее всего, с его рождением в дни празднования Сошествия Святого Духа, а следовательно, он появился на свет 29–31 мая 1322 г.^[63]

Однако вряд ли возможно согласиться с тем, что эпизод с крещением преподобного имеет литературное происхождение. Это предположение противоречит заявлению самого Епифания, указывавшего на скрупулезность и тщательность сбора им любых, даже незначительных деталей из жизни будущего святого. Епифанию Премудрому, лично знавшему Сергия и хорошо знакомому со многими его современниками, которые также близко общались с ним, без сомнения, была известна точная дата появления будущего святого на свет. Поэтому показания агиографа о том, что младенец был окрещен на сороковой день после рождения, следует признать реальными.

Как следствие этого, к истине гораздо ближе точка зрения В. А. Кучкина, полагающего, что Сергий родился 3 мая 1322 г. С его выводом можно было бы полностью согласиться, если бы не одно но. Выясняя дату появления Сергия на свет, исследователь не обратил внимания на показание Епифания, что между рождением и крещением будущего святого прошло шесть недель («по днехъ шестих седмиц»), иными словами, 42 дня. Вместе с тем агиограф тут же говорит о сорока днях. Это противоречие объясняется тем, что Епифаний при подсчете использовал не привычный нам «включающий» счет, при котором срок отсчитывается с самого момента события, а более древний «исключающий», когда тот или иной период времени исчисляют со следующего дня. Таким образом, оказывается, что будущий святой родился 1 мая 1322 г., а не двумя днями позже, как полагает В. А. Кучкин. Приведенная ниже табличка со всей очевидностью показывает, что между днем рождения и крещения Сергия прошло ровно сорок дней. При этом, если включить в счет сами дни рождения и крещения, в итоге как раз получатся те шесть недель, о которых и говорит Епифаний.^[64]

Вместе с тем у нас все же остается вопрос: почему Варфоломея окрестили, вопреки устоявшейся практике, так поздно? Ответ на него дает тот же Епифаний. Младенец, очевидно, появился на свет довольно ослабленным – нередко он не мог есть и отказывался от пищи, даже когда ему привели кормилицу.^[65] Свою роль здесь, несомненно, сыграли прокатывавшиеся по Ростовской земле частые «глады хлебные», о которых упоминает агиограф.^[66] Понятно, что по физическому состоянию ребенка родители на время откладывали его крещение и решились на этот шаг, когда затягивать дальше его было уже просто невозможно.

То, что подобные случаи встречались в это время, доказывает приведенный В. А. Кучкиным пример. 15 сентября 1298 г. у тверского князя Михаила Ярославича родился первенец Дмитрий. Небесным патроном княжича стал Дмитрий Солунский, память которого отмечалась 26 октября. Между этими двумя событиями, как и в случае с Сергием Радонежским, прошло ровно сорок дней (по «исключающему» счету), или 42 дня (по «включающему»).^[67]

Из дальнейшего рассказа «Жития» становится известно, что семейство ростовского боярина проживало не в самом городе. По словам Епифания, «жил Кирилъ не в коей веси (то есть в некоем селении. – Авт.) области оноя, иже бе въ пределех Ростовьскаго княжениа, не зело близ града Ростова».^[68] Старинное ростовское предание утверждает, что усадьба Кирилла находилась в селе Варницы, в трех верстах от города, на левом берегу речки Ишни, впадающей в озеро Неро. Полагают, что село получило свое название по находившимся близ него соляным варницам. Позднее, уже в середине XV в., здесь был основан Троице-Варницкий монастырь.^[69]

Впрочем, поскольку агиограф не дает имени села, а о Варницах как родине Сергия говорит лишь устное предание, была предпринята попытка отыскать место вотчины Кирилла. В частности, С. В. Городилин указал на село Тор-мосово, в 25 км от Ростова, в верховьях реки Ухтомы, близ дороги от Ростова на Суздаль. Его название восходит к фамилии Тормосовых, являвшихся соседями, а возможно, и родственниками Кирилла, впоследствии переселившимися с ним в Радонеж. Очевидно, где-то рядом, по мнению исследователя, должно было находиться и родовое село Кирилла.^[70]

Варфоломей был средним сыном Кирилла: помимо него в семье росли старший брат Стефан и младший Петр. Семи лет от роду (то есть в 1329 г.) мальчика отдали учиться грамоте, но она давалась ему крайне трудно, его наказывали, и паренек часто обращался в молитвах к Богу с просьбой помочь ему в учебе. Все это привело к развитию ранней религиозности подростка: когда ему не было еще и 12 лет, мать попрекала его за излишнее молитвенное рвение: «И двою на десять не имаши лет, грехи поминаеши. Кыа же имаши грехы?»^[71] Так проходило в пределах Ростовского княжества детство будущего святого.

Позднее произошли события, заставившие семью навсегда покинуть родные пределы. Его отец Кирилл, будучи когда-то богатым человеком, «напослед на старость обнища и оскуде». Виной разорения семьи, как пишет Епифаний, стали частые «хоженья» с князем в Орду, где необходимо было раздавать щедрые подарки хану и ордынским вельможам, нередкие приемы татарских послов, которых приходилось кормить вместе с их многочисленной свитой, а также тяжкие ордынские «дани и выходы». Ситуацию усугубляли неоднократно накатывавшиеся на Ростовскую землю «рати татарские» и, наконец, частые «глады хлебные».^[72]