Глава 7

Майкл

– Ты говорила обо мне, – заявил я, когда Кэндис подошла и села напротив, густо краснея и упрямо отводя взгляд.

Я нашёл это до смешного забавным.

– Мы не говорили, – возразила она, но то, как её лицо с каждой секундой становилось всё краснее, говорило об обратном.

Я ухмыльнулся.

– Ах, ну конечно. Вы просто хихикали над миловидностью этого столика, а не над парнем, который за ним сидит?

Я никогда не был хорош во флирте. Да и не был уверен, что сейчас делаю это правильно. Но тот взгляд, который она метнула в мою сторону в этот момент, ясно дал понять – кажется, у меня это неплохо получается.

– Я не говорила, что ты симпатичный, – парировала Кэндис. – Ты приписываешь мне слова, которых я не произносила. И вообще, мы не хихикали. Просто чтобы ты знал.

– Ладно, – пожал я плечами и откусил кусок сэндвича.

Она закатила глаза и рассмеялась.

– Боже мой, серьёзно, ты такой зануда. Мне кажется, ты мне больше нравился, когда молчал.

Я лишь молча посмотрел на свою еду, продолжая с улыбкой наблюдать за ней.

Раз… два… три…

Я не дошёл даже до шестнадцати, когда она снова заговорила.

– Ладно, я понимаю разницу между тем, когда ты просто ведёшь себя как обычно, и когда специально заставляешь меня молчать… Прекрати! – возмутилась она.

– То есть мне вообще нельзя ничего говорить за обедом, да? – поддразнил я, бросив короткий взгляд через её плечо.

Светловолосая подруга Кэндис всё ещё наблюдала за нами, и, честно говоря, я понятия не имел, что происходит. Да и не особо хотел знать.

– Твоя подруга не сводит с меня глаз с того момента, как мы сюда зашли, – заметил я.

Кэндис оглянулась.

Официантка за стойкой подмигнула ей, и когда Кэндис снова повернулась ко мне, её лицо пылало ярко-пунцовым румянцем.

– Что? – спросил я.

– Ничего, – буркнула она. – Она просто заноза в заднице.

– Ты же не пытаешься свести меня с ней? – усмехнулся я.

– О, нет-нет, не волнуйся, – слишком быстро выпалила Кэндис. – Она помолвлена.

Она поспешно отвела взгляд, словно даже сама удивилась, насколько быстро нашла ответ.

– Выходит замуж чуть больше чем через месяц, – добавила она, пожав плечами. – Честно говоря, меня это немного пугает. Нам ещё столько всего нужно сделать до её великого дня… Я подружка невесты, так что хлопот выше крыши. Поверь, она та ещё привереда!

Кэндис закатила глаза, но уголки её губ предательски дёрнулись вверх.

– Все выходные мы провели в Далласе, выбирая свадебное платье и наряды для подружек. Лично я думаю, что, когда придёт мой день, я просто сбегу. Вот так. Проблем меньше, нервов тоже.

Она рассмеялась, но стоило ей заговорить о свадьбе, как на её лице появилось умилённое выражение. Несмотря на все жалобы, она явно была взволнована предстоящим событием.

– Я никогда раньше не был на свадьбе, – признался я.

– Ты серьёзно? – недоверчиво спросила Кэндис. – Тебе тридцать, и ты никогдане был на свадьбе?

Она прищурилась, будто пыталась вычислить, не шучу ли я.

– У тебя должны быть друзья, которые в какой-то момент поженились… или, не знаю, троюродный брат по отцовской линии, или что-то в этом духе?

Я пожал плечами.

– Ну, парочка моих армейских приятелей женаты… или были женаты, – бросил я небрежно.

Я не хотел вдаваться в историю Мика, рассказывать, как он собирался сделать предложение своей школьной возлюбленной, пока его не убили за границей.

– Да, большинство из них уже были женаты, когда я их встретил. Я не самый общительный парень, так что не удивительно, что приглашение на чью-то свадьбу меня как-то обошло стороной.

– Ну, в любом случае… – Кэндис махнула рукой. – Почти все мои друзья за это время либо поженились, либо завели детей. Не обязательно, конечно, в такомпорядке…

Она усмехнулась и добавила:

– А пока что мой единственный любовник – это Нетфликс.

Я честно улыбнулся.

– В этом нет ничего плохого, – сказал я. – Попробуй быть тридцатилетним и не иметь даже Нетфликса, на который можно было бы опереться. Вот это настоящаятяжёлая жизнь.

Кэндис рассмеялась, наклоняя голову так, что её лицо снова скрыли волосы.

Кэндис

Я не могла точно объяснить, что произошло «У Бака», но было ясно: что-то между мной и Майклом изменилось. Или, по крайней мере, теперь я была уверена, что почувствовала это не только я.

У меня не было большого опыта общения с парнями. Если честно, единственный парень, который у меня был, вряд ли мог служить хорошим примером для сравнения.

Но одно я знала точно: Майкл флиртовал со мной.

А это означало, что на каком-то уровне я ему интересна.

Я украдкой взглянула на него – он сидел рядом со мной на водительском месте в кабине грузовика. Выглядел слишком непринуждённым, слишком расслабленным. Его мысли и эмоции скрывались под тенью этой чёртовой бейсболки, как будто он сознательно прятался за ней.

Остаток дня прошёл спокойно. Без происшествий, но с лёгким напряжением, которое, казалось, вибрировало в воздухе. Я помогала Майклу ухаживать за лошадьми, но к четырём мне нужно было встретиться с клиентом, так что я оставила его разбираться со своими делами.

Когда я вернулась, он склонился над одной из наших самых строптивых лошадей, пытаясь очистить ей копыта.

Я прислонилась к деревянному столбу и спросила:

– Ты в порядке?

Майкл чуть прищурился, не отрываясь от работы.

– Эта не слишком любит сотрудничать… – добавила я с улыбкой.

– Со мной всё будет в порядке, я большой мальчик, – проворчал Майкл, заставляя лошадь наконец поднять ногу.

Он усмехнулся и бросил на меня короткий взгляд.

– Победа!

– Ладно, я ухожу. Смотри, не получи копытом по лицу, – предупредила я с улыбкой.

Когда я обернулась, к дому уже подъехала машина. Я поспешила навстречу.

– Привет, Мэнди! Как дела? – тепло улыбнулась я, подходя к ней.

– О, привет, милая, я в порядке, – ответила она с привычной добродушной улыбкой.

Её четырёхлетняя дочь Кейтлин обожала всех здешних лошадей. Она долго упрашивала мать разрешить ей брать уроки, и, наконец, добилась своего.

Как только дверца машины открылась, Кейтлин тут же выпрыгнула наружу, сияя от нетерпения.

– Можно мне посмотреть на лошадей, мама? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!– защебетала она, подпрыгивая на месте.

Мэнди бросила на меня вопросительный взгляд.

– Конечно, – кивнула я. – Ты знаешь правила. Только не подходи слишком близко.

Я не беспокоилась за неё – Кейтлин отлично запомнила, что без взрослого к лошадям приближаться нельзя.

– Майкл, мой помощник на ранчо, сейчас в конюшне, так что он за ней присмотрит, – добавила я, а потом спросила: – Хочешь кофе?

Мы направились к главному дому.

– Кофе было бы неплохо, спасибо, – ответила Мэнди, мельком взглянув на конюшни.

Мы выпили по чашке кофе, обсудили уроки верховой езды, и атмосфера оставалась непринуждённой. Затем Мэнди передала мне чек на первые шесть занятий – они будут проходить каждую субботу вместе с другими детьми из группы начинающих.

Когда мы закончили, я с облегчением вернулась в конюшню.

Я никогда не была бизнес-ориентированной. Честно говоря, сама идея зарабатывать деньги меня не привлекала. Если бы у меня была возможность проводить занятия бесплатно, а в конце месяца каким-то волшебным образом получать прибыль, я бы так и сделала.

– Кейтлин, ты готова? – позвала Мэнди, когда мы вошли в конюшню.

Мы неожиданно нарушили что-то завораживающее – нечто, чего я раньше никогда не видела.

– Но мы только что приехали! – возмутилась Кейтлин, оглядываясь на мать. – Майкл показывает мне, как надевать седло!

Она стояла на тюке сена, заглядывая через стойло. Я последовала за её взглядом. Майкл действительно улыбался. Он заканчивал поправлять седельное покрывало, и на его лице играла едва заметная, но настоящая улыбка. Но стоило его взгляду встретиться с моим, как улыбка тут же померкла.

Он выглядел так, будто его застали за чем-то запретным – точно олень в свете фар.

Я не смогла сдержать смешок.

– В свою защиту скажу, что она сама меня попросила, – усмехнулся Майкл.

– Бедный парень, – сочувственно покачала головой Мэнди, подхватывая на руки свою непоседливую четырёхлетку. – Ты ведь знаешь, что нельзя беспокоить людей, правда, милая?

Она чмокнула Кейтлин в макушку, но та только улыбнулась.

– Она просто слишком дружелюбная, – вздохнула Мэнди.

Майкл рассмеялся:

– Не волнуйся, она милая девочка.

Я наклонилась к Кейтлин и, видя её разочарованное лицо, улыбнулась:

– На первом занятии мы будем учиться запрягать лошадей. Ты ведь вернёшься в субботу?

– Да, мэм! – радостно кивнула Кейтлин. А потом повернулась к Майклу и добавила:

– А ты тоже придёшь на мой урок?

Майкл слегка замялся, затем пожал плечами:

– О, ну… может быть, загляну.

Я заметила, как Мэнди пристально посмотрела на него, будто пытаясь его «просканировать».

Мне это совсем не понравилось.

– В любом случае, – резко перебила я, скрестив руки на груди. – Я точно буду там.

Я развернулась и повела Мэнди к выходу, чувствуя её удивлённый взгляд у себя на затылке.

А позади раздался тихий смешок.

Я могла поклясться, что Майкл хихикал.

Как будто он точно знал, что у меня на уме.

Глава 8

Кэндис

На следующее утро я проснулась на рассвете, выглянула из окна спальни и увидела, что Майкл уже на ногах – кормит и поит лошадей. Я натянула джинсы, застегнула фланелевую рубашку и быстро собрала волосы в небрежный хвост.

Когда я вышла из дома и направилась к конюшне, прикрывая глаза от ослепляющего солнца, заметила Майкла.

– Ты рано встал, – окликнула я его. – Голоден?

– Голоден, – усмехнулся он, разворачиваясь на каблуках своих грязных сапог.

– Как долго ты уже не спишь? – спросила я, подходя ближе.

Он зачерпывал навоз и сваливал его в стоящую рядом тачку. Судя по всему, работал он уже давно.

Майкл лишь небрежно пожал плечами.

– Тебе лучше не знать.

Я прислонилась к воротам стойла, наблюдая за его чёткими, выверенными движениями.

– Ты в порядке? – тихо поинтересовалась я, заметив, как он выглядит усталым.

Спал ли он вообще в последние дни?

Он промолчал. Просто прошёл мимо, полностью проигнорировав мой вопрос.

– Майкл, остановись на секунду, – добавила я твёрже.

– Я в порядке. Не беспокойся об этом, – бросил он, даже не оборачиваясь.

– Хорошо… Но если что-то не так, я могу помочь…

– Оставь меня в покое, Кэндис! Мне не нужна твоя помощь! – рявкнул он.

Глухая тишина повисла между нами.

– Хорошо, только не откусывай мне голову, – надулась я, скрестив руки на груди.

На моём лице всё ещё было написано беспокойство.

– Просто приходи на завтрак, когда у тебя будет возможность, ладно?

Я мягко коснулась его неповреждённой руки, надеясь, что он хоть немного расслабится.

– Угу, – пробормотал он, не поднимая на меня глаз.

– Хорошо, – кивнула я, развернулась на пятках и оставила его одного.

На улице было свежо после ночного дождя. Я обошла большую лужу, чувствуя, как влажная земля чуть пружинит под ногами. Небо было безоблачным, а воздух тёплым – день обещал быть хорошим. Увы, так оно и вышло. Я бы с куда большим удовольствием осталась в доме, уютно устроившись с книгой.

Но пока я готовила завтрак, мои мысли снова и снова возвращались к Майклу. Что-то его явно беспокоило. Я надеялась, что это не связано со мной. Хотя…

Не слишком ли это эгоцентрично с моей стороны?

Пока я наполняла тарелку блинами, меня вдруг осенило. Я ведь почти ничего о нём не знала. И он обо мне – тоже. Даже несмотря на то, что я начинала к нему привыкать, мы по-прежнему оставались… ну, почти незнакомцами.

Я не позволяла себе слишком много об этом думать, иначе бы свела себя с ума. Вместо этого сосредоточилась на второй порции блинов. Но когда спустя полчаса Майкл так и не появился, чтобы поесть, я вздохнула, взяла тарелку и решила отнести ему завтрак сама.

– Слушай, я не знаю… Может, я что-то сделала не так. Может, у тебя мужская версия ПМС… – я вздохнула, скрестив руки на груди. – Но, Майкл, я не хочу, чтобы ты умер от голода. Веришь ты в это или нет.

Я всунула ему в руки тарелку с блинами и, не дожидаясь ответа, развернулась и ушла.

Потому что, если бы осталась хоть на секунду дольше, он бы точно успел что-нибудь сказать. А я не была уверена, что хочу это услышать.

Майкл

Я стоял с тарелкой блинов в руках, ощущая себя полным дураком. Не привык я к тому, чтобы обо мне заботились, и, честно говоря, не знал, как на это реагировать. За долгие годы я научился справляться со всем сам, привык рассчитывать только на себя. А теперь кто-то проявлял заботу – просто так, без причины, без расчёта на ответное действие.

Это было странно.

Непривычно.

Почти пугающе.

Мне не нравилось это новое чувство. Оно было слишком личным, слишком глубоким, слишком опасным. Это было больше, чем просто физическое влечение. Это тянуло меня за собой, выламывая привычные стены, которые я возводил долгие годы.

Когда ты сознательно держишь людей на расстоянии, когда привыкаешь к одиночеству, кажется, что выстроенные тобой преграды нерушимы. Что никто не сможет их преодолеть. Но правда в том, что на их разрушение может уйти чертовски много времени… а может хватить всего пары секунд.

Я боялся, что она найдёт способ пробраться внутрь. Разглядит за бронёй того, кем я стал. А потом сломает меня. Так же, как это делали другие.

Кроме того, я был слишком стар для неё. Слишком… поломан. Я не был тем, кто мог бы сделать её счастливой. Никогда не был. Никогда не буду. Рано или поздно она это поймёт. И я не хотел быть тем, кто причинит ей боль.

Я встряхнул голову, прогоняя ненужные мысли, и поднялся на чердак. Сел на свою неубранную кровать, поставил тарелку с блинами на колени. Взял вилку, отломил кусочек, медленно прожевал.

На удивление, они были чертовски хороши. Желудок явно был со мной согласен.

– Чёрт побери, – пробормотал я, осознав, что даже еда теперь напоминала мне о ней.

Весь день я гнал её образ прочь, загоняя себя работой. Под палящим солнцем, с ноющей болью в мышцах, с каждым новым движением, которое отнимало силы, но не позволяло думать.

Кэндис не пыталась меня остановить. Более того, я вообще её не видел весь день. И от этого было почему-то не легче.

Но когда настало время обеда, я понял, что рано или поздно мне всё равно придётся столкнуться с ней лицом к лицу.

Я даже подумывал поехать в город, чтобы поесть где-нибудь подальше от ранчо, но в конце концов решил, что пора перестать прятаться. Демонов не избежать, и чем дольше я буду откладывать встречу, тем сложнее станет.

Солнце уже садилось, когда я зашёл в дом.

Кэндис была на кухне, увлечённо чем-то занимаясь и не сразу заметила моё появление. Её мокрые волосы были небрежно собраны в пучок, тонкая футболка задралась, обнажая небольшую полоску кожи на животе. Она уже переоделась в пижамные штаны, украшенные зелёными черепашками, разбросанными по мягкой голубой ткани.

Я непроизвольно задержал взгляд, прежде чем, вспомнив о своём присутствии, чуть громче, чем обычно, закрыл за собой дверь.

Она резко вскочила и обернулась, её глаза расширились от неожиданности.

– Привет, – пробормотала она, выглядя так, будто ходит по яичной скорлупе.

– Привет, – ответил я, стараясь держаться спокойно.

Она нервно провела рукой по волосам, убирая прядь с лица.

– Я не была уверена, придёшь ты есть или нет, – призналась она. – Я собиралась позже принести тебе тарелку…

Я молча кивнул, оглядывая кухню в поисках подходящих слов.

Здесь было уютно: мягкий свет ламп, запах чего-то тёплого и домашнего. Всё это должно было расслаблять, но я ощущал только напряжение в собственных плечах.

– Послушай, Кэндис… – наконец выдавил я, делая шаг к ней и снимая шляпу. – Мне нужно перед тобой извиниться.

Она слегка нахмурилась, но не отстранилась.

– За то, как я… вёл себя сегодня, – вздохнул я, проведя пальцами по волосам.

Она посмотрела на меня с лёгким удивлением, а потом улыбнулась – мягко, понимая.

– Всё в порядке. У всех бывают плохие дни.

Я усмехнулся, чуть склонив голову.

– А как насчёт десяти лет?

Лукавая ухмылка мелькнула на моём лице, и, к счастью, она рассмеялась. Напряжение немного спало. Но что-то в этом разговоре, в её взгляде, в теплоте, с которой она ко мне относилась, всё равно не давало мне покоя.

Стоя здесь, в этой кухне, под её взглядом, я попытался вспомнить, когда в последний раз был по-настоящему счастлив. Даже в детстве мне никогда не казалось, что я кому-то принадлежу. Никому не было до меня дела, и со временем это ощущение одиночества сильно ударило по моей самооценке.

Когда тебя слишком долго считают пустым местом, трудно вдруг поверить, что ты можешь значить для кого-то больше. Трудно позволить кому-то приблизиться.

Кэндис подняла на меня глаза. Но в её взгляде не было жалости. Только понимание.

Я знал, что ей самой пришлось нелегко. Потерять обоих родителей за два года, остаться одной, взвалить на себя ранчо… Она тоже несла на плечах груз, который не каждому под силу.

– Ты можешь говорить со мной, знаешь… О чём угодно, – пробормотала она. – Я здесь.

Я слабо усмехнулся.

– Да… – выдохнул я. – Я знаю. Просто… не понимаю, почему.

– Почему что?

– Почему ты вообще должна обо мне заботиться. Я не особенный.

Она покачала головой, словно поражаясь тому, что я мог так думать.