Историю прошедшего века можно рассказать по-разному. Можно говорить о первом полёте в космос — или о дымящихся печах концлагерей. Всё зависит от точки зрения. Отсчёт историй, рассказанных Флореску, начинается за год до 20-го столетия, а кульминация повествования наступает в один из осенних дней третьего тысячелетия. Ровно в тот момент, когда начинается новая эпоха, наступившая вне зависимости от календарного исчисления. Две истории, две версии одного и того же столетия даже не параллельны друг другу — одна обгоняет другую. Обе они, как две реки, что берут своё начало в двух отличающихся друг от друга землях, чтобы потом, спустя много лет, соединиться в одном потоке. Причины страданий, так же, как истоки двух великих рек, отличаются, но сами трагедии двух жизней очень похожи. Сколько же трагедий, масштабных и совсем незаметных, поместилось на страницах этой книги! Вся она представляет собой концентрацию боли. Одна жизнь представляет собой историю неуспеха. А в другой истории рассказывается об искалеченной судьбе. Эстафета боли продолжается спустя поколения, грозя в очередной раз повториться. Потому что проходят годы, целые десятилетия, а история, увы, имеет привычку повторяться. Считается, что её невозможно изменить, так же, как нельзя повернуть реки вспять. Можно лишь попытаться поменять направление течения жизни и в очередной раз найти новое пристанище на чужой земле.