– Вообще не должны. Но у переплетчиков в отделе новенький, Тимур, – прокомментировала Мила, ее низкий голос то и дело срывался на хрипловатый смех, – и, видимо, он еще не поднаторел в этом деле. Может, плохо проклеил… Но это не самое смешное! Перс – какой-то альфа-самец с глазами, как изумруды, властным голосом и манящими губами. В общем, все по законам жанра. Когда он вылез из ловца, то сразу же начал флиртовать со всеми, кто был рядом. Девчонки растерялись, и наш герой-любовник сбежал. Его ищут по всей Библиотеке. Так что, Конс, если встретишь симпатичного мужичка, хватай!

Констанция сложила руки на груди:

– Хотите сказать, что в здании, полном охотников и вообще книжников самого разного рода, никто не может поймать одного единственного персонажа? – тон ее был полон осуждения.

– Половина ржет и не может никого ловить, – отозвалась Мила невозмутимо.

– Проявите себя, Констанция, – подал голос Артур. – Поймайте персонажа, запишите его в турнирную табличку на свое имя.

– Странно, что вы сами не бросились за такой легкой добычей, – фыркнула Констанция. – Если правильно помню, пока что я вас обгоняю… Счет пять – три, не так ли?

Кинг насмешливо прищурил глаза.

– Я не слежу, – будто бы слегка снисходительно отозвался он. – Никому ненужное соперничество.

– Так не соперничай, – поправляя крупные очки, отозвалась Арина, которая находила эту борьбу нездоровой.

– Сам же, как только Конс вернулась, петушком подобрался, – добавила Мила. – Прямо вторая молодость.

– Петушком? Что? – удивленно моргнув, уточнил он.

– Мы все здесь команда и работаем на благо других людей, – продолжила Арина назидательно. – Зачем соперничать?

Констанция предпочла проигнорировать эти слова, язвительно бросив Кингу:

– Только начали проигрывать и сразу решили поджать хвост? Правильно, лучше сделать вид, что отказываетесь от борьбы сейчас, чем позорно признавать, что менее профессиональны потом.

– Для таких выводов у нас будет недостаточно данных, – порой кинговский выбор слов поражал Констанцию, все же русский был для него не родным. – Один месяц не является показателем уровня профессионализма. Вы можете работать несколько недель, как будто у вас нет завтра, но протянете ли так два месяца? Три? К тому же, – он, наконец, отлип от стены и прошел мимо коллег, смерив их недовольным взглядом, – я не имею необходимости кому-то что-то доказывать. Эта роль принадлежит вам, Констанция.

Задело ли ее это? О да. Собиралась ли она спорить, только чтобы подтвердить его правоту? Определенно.

– Вы правда хотите нас убедить, что не пытаетесь превзойти мои результаты? – хмыкнула она. – Имейте самоуважение хотя бы признать, что соревнуетесь со мной, мистер Кинг.

Он чуть склонился к ней.

– А вам бы этого хотелось, не так ли?

Она прямо поглядела ему в глаза.

– Я перестала ждать вашего одобрения или признания еще три года назад, – сообщила она. – Теперь мне это не нужно. Но неужели вы не только самонадеянны и тщеславны, но еще и недостаточно мужественны, чтобы с достоинством признать поражение.

– Аааауч, – крайне довольно протянула Мила, намекая, что, по ее мнению, Констанция уложила Кинга на лопатки.

Он взял Констанцию за руку, погладив узкую ладонь. На этот раз сохранить невозмутимое лицо ей не удалось: брови удивленно поползли вверх.

– Дорогая Констанция, моя мужественность вот в этих ваших нежных руках, – он сжал ее пальцы, – умоляю, будьте снисходительны к моей самовлюбленной натуре, не ловите всех-всех персонажей на свете, оставьте мне хотя бы десять, чтобы я сумел выглядеть как приличный книжник.

Она отдернула руку, злясь еще сильнее, чем прежде.

– Это ваш любимый прием: обесценить и обсмеять все, что оказывается хоть сколько-то значимым, чтобы никто ни в коем случае не решил, что это важно?

– Неправда. Не всё. Вы знаете об этом получше многих.

Он многозначительно взглянул на нее, и Констанция сделала шаг назад. Напоминание об эпизоде, на который он явно намекал, лишило ее уверенности. Кинг поправил жилетку и ушел прочь.

Арина тоже отправилась работать, а вот Аврелий и Мила принялись горячо обсуждать, кто был прав, а кто нет, чьи ответы показались более тонкими и колкими, и что за отношения связывали Констанцию и Артура. Говорили они быстро, силясь поспеть за скоростью мысли, стараясь при этом в каждое высказывание ввернуть шуточку.

– Я здесь вообще-то, – процедила сама Констанция, когда в своем диалоге они зашли слишком далеко.

– Да, но ты же все равно ничего не скажешь, – отмахнулась Мила, – нет никакого смысла тебя о чем-то спрашивать.

– Я имею в виду, что… – начала Констанция, но затем поняла, что любые воспитательные речи пройдут мимо ушей. – Я в столовую.

С этими словами она оставила коллег сплетничать дальше, сама же направилась к лестнице.

Спустившись на первый этаж, прошла в длинный коридор и вдруг заметила у окна незнакомого высокого мужчину с широкими плечами. Он задумчиво глядел вдаль, стоя спиной к Констанции, но почему-то она была уверена: он хорош собой. Со спины так точно приятное зрелище: мускулы играют под обтягивающей торс черной футболкой, джинсы идеально сидят на фигуре, темные волосы тщательно уложены в якобы небрежную прическу.

Услышав шаги, он обернулся, и Констанция поняла, что не ошиблась: квадратный подбородок, прямой нос, высокие скулы, пронзительные зеленые глаза в обрамлении длинных черных ресниц. Идеальные мужественные черты.

Притяжение, которое вызывал его облик, можно было объяснить только книжным происхождением. Сомнений не оставалось: перед ней оказался сбежавший от Кристины персонаж.

Но у Констанции не было с собой ловца. Вздохнув, она подошла к мужчине. Нужно было заманить его в отдел или хотя бы вытащить к бегающим по библиотеке коллегам, а они пускай сами разбираются.

– Добрый вечер, – поздоровалась она и широко улыбнулась.

Щеки воспротивились непривычной мимической активности, но Констанция лишь шагнула незнакомцу навстречу, протягивая руки.

– Какая удача, что я вас здесь встретила!

– Да? – удивился он, опасливо озираясь.

Неужели чувствовал ее намерения? Или опасался после того, как один раз его уже поймали? Интересно, что чувствуют персонажи, когда попадают в ловец?

– Знаете что? Вас там ждут, – она неопределенно махнула куда-то за спину.

– Кто? – настороженно уточнил мужчина.

Констанция насмешливо всплеснула руками:

– Ну а как вы думаете?

Он лишь пожал плечами.

Пришлось пойти другим путем. Если простая хитрость не работала, следовало начать действовать в паттерне персонажа. Оставалось только решить, какой именно выбрать.

Констанция томно опустила ресницы, что с ее разрезом глаз все равно выглядело как попытка унизить взглядом. Она знала об этом, поэтому, чтобы донести значение посылаемых сигналов, расстегнула верхнюю пуговку белоснежной блузки.

– Душновато тут, не находите?

Он растерянно огляделся и пробормотал что-то неразборчивое.

– Слушайте, – она подошла к нему совсем близко и погладила по плечу, с удовольствием ощутив твердые мышцы под ладонью.

Заглянула ему в глаза и загадочно произнесла:

– Как насчет того, чтобы немного прогуляться? Знаю одно местечко… Там тоже может быть жарко…

Красавчик обшарил глазами коридор, затем впился взглядом в вырез ее блузки – Констанция как раз расстегнула еще одну пуговку, что выглядело просто неприлично откровенно. Зато такой жест был красноречивее всяких слов.

– Мы даже не знакомы… – прочистив горло, выдавил мужчина.

Мысленно Констанция закатила глаза. Из какой книжки его выпустили? Что за скромник?

– Констанция, – она взяла его безвольную ладонь в свою и изобразила рукопожатие. – Пойдем, предадимся страсти в моем рабочем кабинете.

У красавчика глаза на лоб полезли, но он не сдвинулся с места. Констанция сжала зубы. Сейчас дождется, бросит его здесь, пускай болтается в реальности, не понимая, что происходит…

– Тебе нравятся женщины? – прямо спросила она, не желая терять время понапрасну.

Он тупо кивнул.

– А я? – еще более откровенно поинтересовалась Констанция, уперев руки в бока.

Блузка ее при этом распахнулась, демонстрируя нижнее белье.

Красавчик чуть помедлил, но все же кивнул.

– Хочешь перепихнуться? – давила она.

Его глаза забегали. Он оттянул ворот футболки, прокашлялся, а затем дернул плечом. Но это не был жест неуверенности – мол, не знаю, хочу ли. Это была жалкая попытка скрыть за безразличием явное желание.

И тогда Констанция схватила его за локоть и потащила за собой. Он больше не сопротивлялся. Они поднялись на второй этаж, направились к отделу охотников.

– Слушай… – попытался что-то сказать красавчик, но Констанция не собиралась больше возиться с ним.

Она остановилась и прильнула к нему.

– Я чувствую, что мы с тобой созданы друг для друга. К чему тянуть? Все равно будем вместе, не так ли? Пойдем.

Мила и Аврелий, стоявшие неподалеку, застыли на полуслове, двое брэдберистов изумленно воззрились на Констанцию и ее спутника, Арина замерла в дверях, что вели в отдел.

В следующее мгновение в поле зрения появилась Кристина. Ее собранные в хвост волосы растрепались, футболка вылезла из-под ремня, и даже очки в темной оправе грозились вот-вот свалиться с кончика носа. Констанция подтянула за руку пойманного красавчика, чтобы на глазах у всех торжественно передать персонажа, за которым безуспешно гонялось полбиблиотеки.

– Держи своего героя-любовника.

Кристина не казалась счастливой, но выглядела крайне растерянной.

– Что… как… э-э… что случилось? – нашлась, наконец, она.

– Поймала его в коридоре по пути в столовую.

– Зачем ты поймала Тимура?

– Тим… Тимура… – выдохнула Констанция, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

А лицо, по мере осознания ситуации, заливается краской.

…Это ж надо было так опозориться…

…На глазах у всех…

– Новый переплетчик? – уточнила она все же.

Кристина кивнула, затем благодушно улыбнулась:

– А ты подумала, что это сбежавший персонаж? Понимаю, ошибиться нетрудно.

Констанция перевела взгляд на красавчика, который пару мгновений смотрел на нее в ответ, а затем расхохотался. Смех у него оказался приятный, глубокий, бархатистый, но больше всего Констанции хотелось, чтобы он заткнулся.

– Так вот оно что! – произнес он, отсмеявшись, пока она пыталась незаметно застегнуть рубашку. – Теперь все ясно. Ты меня ошарашила! Я не знал, что делать и как реагировать… Мало ли, какие у вас тут порядки…

Каковы были шансы, что случившееся останется в секрете? И что завтра вся Библиотека не будет хихикать у нее за спиной?

Констанция подалась вперед, заставив Тимура отпрянуть, и прошипела:

– Расскажешь кому-то – придушу.

Финал видели многие, но хотя бы диалог в коридоре столовой можно было сохранить в тайне.

Тимур окинул взглядом ее лицо и тихо, будто заговорщически поинтересовался:

– То есть, не перепихнемся?

Констанция ткнула его кулаком в плечо и поспешила покинуть коридор и всех коллег, ставших свидетелями ее позора.

Жаль, она не обладала способностью некоторых с юмором относиться к ситуациям, в которых выставила себя на посмешище. Вот Мила легко обратила бы все в шутку, а может – и в свидание.

Ночь стояла холодная. Если днем царила мягкая осень, пока деликатно окрашивающая лишь клены, да березы, то к вечеру безжалостная ноябрьская стужа будто уже пробиралась на улицы, пробуя свои силы.

Зеленая трава, еще недавно влажная, теперь посеребренная инеем, легонько хрустела под ногами.

Ветра не было, воздух застыл холодной массой, незаметно, как вор, проникая под одежду, под кожу, в кости, в нервы.

– Это плохая идея, – повторил Аврелий в двадцатый раз за вечер.

– Предлагаешь домой поехать? – процедила Констанция, ее шея и челюсти были напряжены от холода и, пожалуй, страха.

– Предлагаю вызвать подмогу.

– Ты и есть моя подмога, черт возьми! – вспылила она, сердито придавив кленовый лист к влажному асфальту.

Аврелий покачал головой.

– Ты не слышала, что последняя жертва едва не умерла от кровопотери? Что, если ему становится сложнее себя контролировать?

– Если мои предположения верны, и мы имеем дело с Дракулой, этому вампиру сотни лет, – мотнула она головой. – Он прекрасно себя контролирует.

– А, ну, то есть он едва не убил ее намеренно!

– ”Едва”, Требониан. ЕДВА! Хватит причитать. Если бы хотел, он довел бы дело с последней жертвой до конца. У него нет цели убить. К тому же, стоит ему приблизиться ко мне для укуса, я тут же коснусь его ловцом. Он не успеет сделать и глотка.

– А если успеет, то траванется раньше, – прокартавил Аврелий.

Они шагали по дорожке Муринского парка, на который смотрел фасад дома, где произошел разрыв. Подул ветер и сотни листьев закружились в свете фонарей подобно конфетти. Аврелий вжал кудрявую голову в плечи и спрятал руки в карманы.

Дойдя до скамейки у пышных кустов, Констанция огляделась и скинула с плеч пуховик, оставшись в одной сорочке.

Аврелий покачал головой:

– Ну это-то обязательно? Если не помрешь от потери крови, схватишь воспаление легких.

Констанция медленно выдохнула, стараясь расслабиться, воздух на мгновение застыл облачком и тут же растаял.

– Предыдущие жертвы не разгуливали по парку в одной ночнушке, – не сдавался он.

– Мы не хотим действовать наугад, верно? Аутентичная одежда с большей вероятностью привлечет его внимание. В книге была сцена, где жертва шла к нему именно в ночной рубашке, а значит, он меня не пропустит.

Она достала из кармана куртки небольшой механизм, похожий на звонок в отеле: золотистый купол размером в половину яблока с небольшим металлическим колпачком. Констанция начала вращать колпачок, как будто искала нужную волну.

– Что это? – уточнил Аврелий, наконец, без этих тревожных ноток в голосе.

– Эфирный джаммер. Создает помехи, – она чуть прислушалась, продолжая крутить колпачок, – не стоит использовать его, если важен хороший сигнал связи на телефоне или ловишь радиоволну. Нужно настроить так, чтобы появился едва слышный свист.

– Что это даст? – без особого восторга поинтересовался Аврелий.

Кажется, он потерял надежду на действительно серьезную помощь.

– Немного ослабит персонажа, если он окажется поблизости. В первую очередь эффективен, если персонаж обладает нечеловеческими способностями. Это хотя бы немного выведет нас на один уровень с Дракулой. А теперь садись на скамейку и делай вид, что спишь.

– Может, в кусты лучше?

Она покачала головой:

– Он почувствует твое присутствие, поймет, что что-то не так. А спящий ты как будто не прячешься. Это не отпугнет и не остановит Дракулу.

Аврелий в очередной раз покачал головой, еще раз, уже без надежды, спросил, не передумала ли она. Но она не могла передумать: нужно было поймать персонажа как можно скорее, пока Артур не вырвался вперед. Разумеется, они могли бы придумать чуть менее отчаянный метод, но ловля на живца была самым быстрым и эффективным способом. Страстное желание победить в соревновании толкало Констанцию на довольно опасную, но точно действенную авантюру.

– Сегодня он будет наш, – прошептала она и впихнула ему в ладонь крестик на простой веревке, – Это защитит тебя, если что.

– Крестик и железная сиська… даже не знаю, не слишком ли это? – саркастично проворчал Аврелий.

Констанция просто смело шагнула вперед, на зеленую лужайку, усыпанную желто-коричневой листвой.

В руке она крепко сжимала ловец.

Вокруг было мертво: спальный район, оправдывая свое название, не шумел, не гулял, не разрывал тишину ревом моторов. Было далеко за полночь, и лишь в редких окнах домов вдалеке горел свет.

Все предыдущие нападения вампира произошли вблизи этой лужайки между часом ночи и четырьмя утра. Самое темное время. Самое жуткое.

Констанция надеялась, что долго ждать не придется, иначе она и вправду окоченеет. Мертвая жертва вряд ли заинтересует графа.

Она ходила кругами, быстро, чтобы не замерзнуть, но при этом постоянно прислушиваясь к тишине. Главное заметить, когда приблизится вампир…

Двигаться он умел нечеловечески быстро, по-паучьи стелясь туманом вдоль земли. Тьма ночи служила ему укрытием. Сердце Констанции сковал глубокий страх. Опасный монстр мог уже наблюдать за ней. Мог скрываться за деревьями или вот в том сгустке мрака у пышных кустов.

Ловец и правда нагрелся, или это она так сильно стискивала его в пальцах, что поверхность казалась горячей?

Завыли собаки. Откуда они взялись на улице? В таких местах бродячих псов отлавливали.

Звезды скрылись за тяжелыми черными тучами, лишив мир света и надежды.

Неясный порыв заставил Констанцию резко развернуться, длинная сорочка лизнула икры и тяжело опустилась, почти касаясь земли. Что-то красное вспыхнуло перед глазами, огромная черная тень нависла над Констанцией.

Мир поплыл, она будто бы провалилась в сон. Сквозь тяжелую дрему Констанция видела два горящих красных пятна, ощущала странный запах – сладкий до горечи, так могут пахнуть пионы, которые слишком долго простояли в воде. Ее пальцы безвольно разжались, ловец выскользнул и упал на траву.

Она начала погружаться в тягучий поток, в мягкое оглушающее ничего. В ушах зазвучало пение, едва различимое, не сулящее ни света, ни радости. Душа ее воспарила, и теперь Констанция видела точно сверху, как мужчина склоняется к бледной до синевы девушке с алыми губами и спутавшимися темными волосами. Как его пальцы с длинными острыми ногтями вцепляются в белые плечи, впиваясь в кожу. Как он приближается к беззащитно открытой шее. Острая боль одновременно принадлежала Констанции и в то же время ощущалась как нечто далекое, чужое. Лишь отголосок.

Сквозь морок Констанция увидела, как к ним спешит Аврелий, в одной руке сжимающий крест, в другой – запасной ловец. Однако стоило ему приблизиться, все собаки вокруг взвыли разом, и Дракула отвлекся от Констанции, чтобы одним небрежным движением руки сбить Аврелия с ног. Тот отлетел на добрых шесть метров и, упав на спину, перестал двигаться.

Это не встревожило Констанцию, у нее не было ни эмоций, ни мыслей, ни желания вмешаться в происходящее. Блаженная пустота. Пускай этот едва различимый голос велит ей, что делать. Пускай принимает за нее все решения.

Господин.

Но что-то вдруг вырвало ее из этого прекрасного состояния. Она открыла глаза, которые, оказывается, были закрыты, и увидела старое, но вместе с тем будто полное силы лицо Дракулы. Его вены набухли, а из жадно открытого рта по сухим губам и гладко выбритому подбородку текла тягучая, бордовая капля. Впрочем вампир мгновенно отпрянул. Едва ощущая собственное тело, Констанция повернулась туда, куда он теперь с яростью глядел.

Артур-будь-он-проклят-Кинг. Стоял там в клубах белого тумана в своем безупречном костюме и щеголеватом клетчатом пальто с шарфом, будто только что закончилась фотосессия для модного журнала.

Констанция успела лишь ощутить вспыхнувшее в душе раздражение, как рука Дракулы, подобно клещам, способным раздавить ее плоть, больно вцепилась в предплечье. Еще секунда – и он утянул бы ее куда-то, одному Богу известно, куда. Но Кинг поднял руку выше – только теперь Констанция заметила крест, зажатый в его кулаке – и зло воскликнул:

– Только попробуй!

Граф Дракула рассмеялся низким, потусторонним голосом.

– А то что?

Тиски на ее руке не ослабли.

– Отпустите девушку, и я не причиню вам вреда, – произнес Кинг со стальными нотками в голосе.

Вампир рассмеялся еще громче – и еще наиграннее.

Туман взвился. Вновь взвыли собаки, и Констанция почувствовала, как озноб прошиб тело.

– Прислушайтесь к ним, к детям ночи! – воскликнул Дракула несколько театрально. – Что за музыку они заводят!

К Констанции начало возвращаться сознание, она попыталась отстраниться от вампира, и тот, как ни странно, позволил ей упасть на покрытую ледяными каплями траву.

– В самом деле, сударь, – заговорил Кинг, почтительно склоняя голову, – мы городские жители многого не понимаем…

Эти слова заставили Дракулу потерять контроль: судя по необычному стилю и реакции вампира, Кинг процитировал самого графа, из книги, и это должно было вызвать в персонаже ощущения, как если бы кто-то прикрепил крючок к его душе и дернул. Так описывали это другие герои книг, попавшие в реальный мир.