© Илья Зиновьев, 2016

© Илья Зиновьев, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-2485-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

дороги

 
из лета год уходит в осень
становится беспечной тень
и опрокидывает проседь
на голову пожухлый день
 
 
а на деревьях листья в точках
и потемневшая трава
на каличных и желтых кочках
все тянет вниз пора пора
 
 
внизу истлевшие хвоинки
и вперемешку муравьи
еще пытаются тропинки
упорно проторить свои
 
 
мои дороги под запретом
они в саду календаря
полночных звезд далеким светом
затоплены до сентября
 

лица

 
один и тот же сон мне снится
в нем лица лица лица лица
и боль сжимающая грудь
и снова не могу заснуть
 
 
я не хочу тех видеть лиц
и слезы смахивать с ресниц
не снитесь умоляю больше
тогда я проживу подольше
 
 
но лица лица лица лица
мне продолжают больно сниться
на неразмеченной границе
 

мало толка

 
жужжала муха над столом
и лето пролетало
и было мало толка в том
в чем толка было мало
один сидел я за столом
лишь муха все летала
и думать даже было влом
что будущность пропала
 

наша хата

 
грубовата
простовата
но ведь это
наша хата
 

не окликай

 
не окликай меня я вышел
и по дороге в даль иду
в краю далеком солнце выше
и вечно яблоки в саду
 

«по ступеням свет бежит…»

 
по ступеням свет бежит
вдоль ствола и пышной кроны
тополиный лист дрожит
и верхушки ветер клонит
 
 
солнечный июньский день
теребит глаза спросонок
и забот ложится тень
но я счастлив как ребенок
 
 
ветру летнему шепчу
не срывай листок напрасно
тополиный свет хочу
дольше видеть с небом ясным
 
 
хоть природою давно
уготовано ненастье
видеть светлое равно
обладанью высшей властью
 

«копай глубже…»

 
копай глубже
бери больше
кидай дальше
а дальше
без фальши
те же щи
за трещит
против щит
злом прошит
влом тащить
лучше лечь
и сберечь
павших речь
 

«как кур попал в ощип…»

 
как кур попал в ощип
теперь не верещи
сиди теперь молчи
и подбирай ключи
 
 
пока не ощипали
ищи замок в подвале
хотя удрать едва ли
охрана тверже стали
 
 
ты сам пришел сюда
когда была среда
теперь уже четверг
надейся на побег
 
 
когда тебя связали
и проверить не стали
в карманах очень старых
ты с них начни сначала
 
 
лежит в них верно ключ
как тайный жизни луч
достань и стань могуч
но только не заглючь
 
 
не утони в деталях
мечтая о медалях
не помышляй о далях
пока ты прах в сандалях
 
 
а вырвешься когда
придешь опять сюда
быть связанным беда
и радость навсегда
 

гость

 
в суть событий обещает
всех ввести незваный гость
он на кухне час вещает
что на родине стряслось
власти снова вдрызг ругает
олигархов и завод
предлагает кроме гаек
закрутить трубопровод
наливает не стесняясь
рюмку пятую себе
а потом не раздеваясь
спит на новенькой софе
из души бы выгнать гостя
хама труса и вруна
не хватает в легких злости
оттого жизнь так дрянна
 

«жук лежит на моей ладони…»

 
жук лежит на моей ладони
перевернутый на спину
смиренно сложенные лапки
 

«я собираю лето как пазл…»

 
я собираю лето как пазл
не складывается как и жизнь
 

«трава сгибается и мнется…»

 
трава сгибается и мнется
но не ломается трава
а человек вот так же гнется
но поломается сперва
 

«когда садишься ты за стол…»

 
когда садишься ты за стол
столовая посуда бьется
и возникает давний спор
и в сердце звоном отдается
за стол садясь бери число
и не бери судьбы бумагу
тогда не станет добрым зло
отвагу не свезут к оврагу
а впрочем поступай смелей
и без оглядки на дороги
они за окнами добрей
когда подходят поздно сроки
бегут влекут и отстают
от мыслей проданных за меру
облыжно отданных под кнут
без правды вырванной за веру
стряхни с руки всех гадов ниц
налипших как ракушки чернью
и береги сердца юниц
когда сомнений всюду черви
за желтым будет красный свет
а далее везде чернеет
оставив голый вялый след
заблудших овц тоска полнее
чабрец чеснок полынь и сныть
заполнят сундуки и своды
плыви когда не можешь плыть
налей когда ты входишь в воду
прольется сверху благодать
отмеряно всем будет строго
но стол не уноси в кровать
возьми его с собой в дорогу
на нем возникнет ретушь сна
запечатленного отдельно
и вытертая белизна
столь пограничная предельно
опоры выскользнут из-под
и будет опрокинут посвист
закончится тогда исход
и в окна светят точки роста
построят новые леса
заштукатурят стены снова
исчезнут грязи словеса
и чудо подновят толково
 

«перелески как довески…»

 
перелески как довески
чащи темной и густой
в неба светлые отрезки
загляделись над рекой
 
 
тучи ходят караваном
продвигаясь не спеша
вытрясают все карманы
влагу мелкую кроша
 
 
разноцветьем лента низко
на пригорки и кусты
опустилась очень близко
растянувшись до звезды
 
 
на траву седой кузнечик
нанизает в зной мотив
звуком путь очерчен млечный
но мой шаг нетороплив
 

все пройдет

 
грусть печаль мне отвечай
все пройдет и будет чай
чая мы хотели
и не зря ревели
мы просили привезли
нам индийские ослы
а слоны не захотели
в телевизоры смотрели
грусть печаль мне отвечай
все пройдет и будет чай
кофе в зернах тоже будет
сварят турки и остудят
в гости к нам придет паша
ша-а
 

будет хорошо

 
вишни спелые на ветках
полон яблоками сад
паутина легкой сеткой
мой опутывает взгляд
 
 
кот крадется вдоль сарая
хитрый черный и большой
капает вода сырая
с летом будет хорошо
 
 
а пока зима насупит
брови белые до глаз
и толчет всё тучи в ступе
снегом удобряя наст
 

истлевает

 
истлевает навевает
ветер песню напевает
облетает налетает
на ладони стон сгоняет
приплетает отрывает
и несет на стаи стаи
перепутье отпевает
песня ветра отлетает
открывает налипает
бросит и не залетает
стаи тают тают тают
в бесконечной белой дали
 

«бургомистрова собака…»

 
бургомистрова собака
всех достала в городке
утром лаяла бесяка
и пугала в поводке
прихватив с утра кусочек
мяса и веревки длинь
подловить решил короче
утопить собаку блин
подошел к большой ограде
приловчился и полез
метра два всего-то надо
но случился вдруг порез
что мне делать непонятно
храбро прыгнуть на траву
или может слезть обратно
травму полечить свою
так сидел печальный очень
без решенья в голове
на верху ограды впрочем
мясо потеряв в траве
тут собака подбежала
разыскала мой кусок
и язык мне показала
глядя на веревку вбок
сторожить меня решила
мне веревка не нужна
и в меня тогда как шило
мысль какого же рожна
стало это мне странненько
раз собака так умна
не смотря что был олень я
не облаяла меня
 

тело и душа

 
плоть и тело суть одно
сердце и душа другое
льется красное вино
в тот сосуд что на второе
а на первое тоска
и неброской жизни танец
силится немой оскал
разбросать везде свой глянец
захмелеет в полночь день
и набросит тьма поводья
плащ кинжал и чья-то тень
окликает из подполья
накренившись сны бегут
из бедлама спозаранку
обретает злой уют
кровоточащую ранку
обрекает и в вино
со всего его размаха
он макает сирано
но давно не бержерака
отмокает пусть опять
намокает и промокнет
наберет в себя не спать
смелости и не оглохнет
на сиреневом плату
вынесут из дома страхи
никогда не перейду
я на письменные знаки
горлом буду время брать
захлебнусь соразмеряя
дай мне вечность свою пять
пятаками разменяю
деньги просто медяки
и я верю почему-то
что не станут дураки
черпать кровь из недр сургута
заберут себе опять
царство лошадь колесницу
ввысь ускачут поздно в ночь
встретят верную царицу
разольют вино во вне
круга правильным квадратом
разопьют себя во мне
каждый станет сводным братом
нарекут по именам
все вокруг что так тревожно
высекут огнивом храм
по-отечески безбожно
затрепещет в небе связь
молнией зацепит горе
выйдет то за что смеясь
отдадим родное поле
отгорит и отболит
и не будут люди дальше
плоть души искать вдали
сердцу тело вновь отдавши
 

попроще

 
еще одна возможность мне уехать
но я остался и в окно гляжу
и отдается в сердце слабым эхом
какую снова упустил маржу
 
 
а за окном гуляет дождь безногий
руками длинно мельтешит вокруг
и склон холма обросший и пологий
расчесывает пятернями вслух
 
 
когда небесных хлябей вольно квоты
стекут урча в подземные ходы
услышу снова золотые ноты
и обрету спокойствие воды
 
 
отличный день чего желать мне больше
зачем бросать холмы луга поля
попроще надо быть и слухом тоньше
тогда заговорит во мне земля
 

«большие голыши на берегу…»

 
большие голыши на берегу
лежат без всяческого толку
лишь небольшие дома берегут
хранят в шкафу на верхней полке
 
 
подарки эти лета и судьбы
лучами и прибоем тёрло
они защита против хворобы
или когда берут за горло
 
 
и верные посланники того
начала что не истончало
краеугольны камни без углов
безбрежно море у причала
 

смерти нет

Смерти нет, просто тело земное

не годится для жизни иной…

Алексей Шмелёв

 
ихтиозавр с прищуром пращур
глядит бодрей но без затей
когда сыграет в долгий ящик
и попадет на стенд в музей
 
 
пустынны залы их обходит
смотритель медленных вестей
он взгляд туманный переводит
и поправляет стык костей
 
 
хранят распластанное время
пространства тусклых площадей
и напрягают кто не в теме
что смерти нет как здесь людей