Глава 2

Ночь для Алисы выдалась беспокойной и прерывистой. Она ворочалась в постели, сбрасывала с себя одеяло, чтобы через минуту, замёрзнув, натянуть его снова, и безуспешно искала позу, в которой тело согласилось бы, наконец, расслабиться. Сны путались и переплетались с тревожными мыслями, вырывая её из объятий сна снова и снова.

Когда же утром пронзительно зазвенел будильник, Алиса почувствовала себя совершенно разбитой. Тупая, давящая боль раскалывала голову изнутри. Веки налились свинцовой тяжестью, а тело стало непослушным и невыносимо грузным, будто каждую клетку заполнили влажным песком.

Она как автомат проделала утренние ритуалы и, едва переставляя ноги, побрела в школу. Осенний воздух был прохладен и должен был бы освежить, но сегодня он лишь назойливо колол щёки.

На лужайке у центрального входа, на их традиционном месте встречи с Хлоей, Алиса остановилась. Минута, вторая, пятая, но подруги всё не было. Алиса переминалась с ноги на ногу, вглядываясь в подходивших учеников, и каждая пролетающая секунда затягивала узел тревоги в животе туже. Когда прозвенел первый звонок, оповещающий о скором начале уроков, на лужайке уже никого не осталось, кроме неё.

Алиса, забыв про усталость, рванула к зданию. Она влетела в распахнутые двери, промчалась по пустеющим коридорам и, запыхавшись, остановилась у дверей нужного класса.

Каково же было её удивление, когда, распахнув дверь, она увидела в классе Хлою. Та сидела за своей партой, такая невозмутимая, с каменным лицом, уставившись в свои записи.

В классе на секунду воцарилась тишина.

– Простите за опоздание, – выдохнула Алиса, обращаясь к миссис Коллинз.

Молодая учительница смерила её обеспокоенным взглядом. Это было первое опоздание Алисы за десять лет учёбы. Факт, известный каждому преподавателю.

– Ничего, садись, Алиса, – мягко сказала учительница, но её взгляд говорил: «Всё в порядке?»

Алиса, сгорая от стыда, поплелась на своё место. Жар разлился по щекам, и ей казалось, что все глаза в классе устремлены на неё. Проходя мимо парты Хлои, она злобно глянула на подругу, но та даже не удосужилась повернуть голову, демонстративно углубившись в тесты.

Внутри Алисы начали сражаться за первенство два чувства: всепоглощающий стыд за свой несвоевременный вход и кипящий гнев на Хлою. Стыд грозил выдавить слезу, а гнев сжимал кулаки.

Миссис Коллинз, подошла и без слов положила на парту Алисы тест по строению клеток. Алиса, сделав глубокий вдох и ещё раз бросив испепеляющий взгляд в затылок подруги, принялась за выполнение задания, пытаясь загнать буйство эмоций в самые тёмные уголки сознания.

Во время обеда Алиса не нашла Хлою на их привычном месте. Её не было ни на лужайке, ни на парапете, ни в столовой. Словно судья, выносящий приговор без выслушивания сторон, Хлоя наказывала Алису полным игнорированием. Она лишила её не только общения, но и самого права на объяснение.

Сегодня сэндвич с индейкой казался безвкусным, словно картон. Она механически жевала, прокручивая в голове вчерашний диалог с подругой, когда они говорили о Заке, школьном красавчике из выпускного класса, в которого Хлоя была влюблена по уши. Алису разъедал стыд за её холодность по отношению к подруге. А рядом, как тень, таилось другое, неясное чувство. Она боялась в нём признаться, но оно настойчиво скреблось в сердце, и в его горьком привкусе угадывалась зависть.

Весь урок английского Хлоя продолжала игнорировать Алису, возводя между ними невидимую, но прочную стену. Алиса пошла на отчаянные меры. Последний раз она писала записки на уроке лет пять назад, но так как подруга не отвечала на СМС, деваться было некуда. Она быстро начеркала на клочке бумаги: «Хлоя, нам надо поговорить. Пожалуйста», скомкала записку и, дождавшись момента, когда преподаватель отвернулась, метко бросила её в подругу.

Скомканный клочок бумаги упал на парту Хлои с тихим шуршанием. Она вздрогнула, затем, с выражением отвращения на лице, будто перед ней была не бумага, а нечто гадкое, развернула его. Её глаза пробежали по тексту. Лицо Хлои даже не дрогнуло. Спокойно, с ледяным хладнокровием, она разорвала записку на множество мелких кусочков и сбросила их на пол. Этот жест был красноречивее любых слов.

После занятий Алиса не теряла надежды и караулила Хлою у выхода, притаившись за углом. Она видела, как та вышла и направилась к воротам. Сердце Алисы нервно заколотилось, предвкушая непростой разговор. Но в этот момент пронзительный визг шин за спиной заставил её резко отвернуться от ускользающей подруги и посмотреть на источник звука.

Прямо напротив неё, на обочине, резко затормозил белый мерседес. Окно с пассажирской двери опустилось с лёгким жужжанием, и Алиса встретилась взглядом с парнем за рулём, который её вчера чуть не сбил. Он поманил её пальцем. Этим лёгким, даже насмешливым движением.

Алиса, оглушённая визгом шин и собственным изумлением, фыркнула и демонстративно отвернулась, пытаясь снова найти в толпе Хлою.

Многие ученики, выходившие из школы, уже заметили загадочного незнакомца на крутой тачке, который подзывал к себе Алису, известную всем как тихая зубрила. Они замерли, с любопытством наблюдая за разворачивающейся картиной.

Парень раздражённо хлопнул дверью, выходя из машины.

– Хотела, чтобы все на меня заценили? – ехидно прыснул он, нарочито медленно оглядывая толпу зевак.

Его наглая уверенность подействовала на Алису как удар хлыста. Она выпрямилась, и слова родились сами, раньше, чем успела сформироваться мысль.

– Было бы на что смотреть, – отрезала она, и в собственном голосе услышала ледяную, язвительную нотку, которую в себе и не подозревала.

Парень лишь усмехнулся уголком тонких губ в ответ. Его взгляд скользнул по ней, оценивающе и насмешливо.

– Вы хотите завершить, что не получилось вчера? – продолжила Алиса, вскинув подбородок в вызывающем жесте.

Гордость заставляла её стоять прямо, хотя ноги подкашивались.

– Не понял, – парень удивленно вскинул густые чёрные брови.

– Ну переехать меня на вашей красивой машине? – выдохнула она, и в голосе, помимо гнева, проскользнула сдавленная дрожь.

Парень только рассмеялся. Это был не весёлый, а громкий, раскатистый, показной смех, который был призван не выразить радость, а унизить. Он звучно разносился по школьному двору, приковывая к ним ещё больше любопытных взглядов.

Алиса почувствовала, как по щекам разливается предательский жар. Она инстинктивно обхватила себя руками, словно пытаясь стать меньше, ведь теперь уж точно вся школа наблюдала за этим унизительным спектаклем.

– Я сказала что-то смешное? – её голос предательски дрогнул.

Смех оборвался так же резко, как и начался. На смену ему пришла ледяная серьёзность.

– Я просто хотел удостовериться, что ты в порядке и не доставишь мне проблем обращением в полицию, – отчеканил он, и его тёмные глаза теперь смотрели на неё без тени насмешки, с холодной прямотой, – И хотел извиниться за вчерашнее. Я должен был быть внимательнее за рулём.

Эти слова повисли в воздухе, обезоруживая её окончательно. Алиса, настроившаяся уже на волну конфликта и оскорблений, вдруг растерялась. Она вглядывалась в его лицо, пытаясь найти подвох, скрытую насмешку, но видела лишь отстранённую вежливость.

В воздухе между ними повисло густое и тяжёлое молчание. Каждая секунда тянулась мучительно долго, и Алиса чувствовала, как под пристальными взглядами одноклассников у неё буквально пересыхает во рту. Она лихорадочно искала хоть какие-то слова. Будь то колкие или достойные, что угодно, но мысли безнадёжно буксовали.

И тут парень, словно поймав её замешательство и наигравшись в свою игру, резко развернулся. Дверь мерседеса захлопнулась с глухим, финальным хлопком, прозвучавшим как точка в этом абсурдном диалоге. Ещё мгновение, и на улице раздался яростный рёв мотора. Белый автомобиль исчез со двора школы с такой стремительной лёгкостью, будто его здесь и не было.

Алиса застыла на месте. Прямо в лицо ей ударил едкий запах раскалённого асфальта и бензина. Единственное осязаемое доказательство того, что всё это ей не приснилось. А в груди, тяжёлым камнем, осело давящее, густое облако недоумения, не позволяющее сделать и шага.

Повернув голову, она увидела Хлою. Она стояла в нескольких метрах и пристально наблюдала за ней. Её лицо пылало, ноздри широко раздувались, от чего веснушки на носу, казалось, плясали бешеный танец. Их взгляды встретились на секунду. В глазах Хлои бушевала буря из обиды, гнева и предательства. Не сказав ни слова, Хлоя резко развернулась и бегом побежала в сторону своего дома.

Жгучее желание объясниться с подругой стало для Алисы навязчивой идеей. Она была убеждена, что только откровенный разговор способен рассеять тягостное недоразумение между ними. С тяжёлым сердцем и с каменной глыбой на душе, Алиса поплелась к дому Хлои.

Не давая себе передумать, Алиса резко позвонила в дверь. Щёлкнул замок, и на пороге появилась мама Хлои.

– А, Алиса! – удивилась она, но тут же улыбнулась, – Хлоя! К тебе пришли! Проходи, проходи. Не стой в дверях.

Хлоя нехотя спустилась по лестнице и замерла в нескольких ступенях от пола, словно невидимая преграда отделяла её от Алисы. Облокотившись на перила и плотно скрестив на груди руки, она холодно взглянула на гостью.

– Ну что? Пришла похвастаться? – её голос был ледяным.

– О чем ты? – растерялась Алиса.

– О том, что ты ещё вчера высмеивала мои чувства к Заку, а сама сегодня на виду у всей школы кокетничаешь с каким-то парнем! – выпалила Хлоя, и её голос задрожал, – Лицемерка!

Слово повисло в воздухе, тяжёлое и обидное. И тут Алису прорвало. Она рассказала всё. О том, как вчера этот парень на белом мерседесе чуть не сбил её на пешеходном переходе, и как она вся дрожала от страха и злости. О том, что если бы Хлоя сегодня с ней поговорила, она бы всё ей рассказала. И о том, что он подошёл сегодня на виду всей школы к ней не для кокетства, а чтобы убедиться, что с ней всё в порядке, что она не собирается писать на него заявление в полицию, и принёс какие-то странные, дежурные извинения.

Она говорила быстро, горячо, сбиваясь, пытаясь выложить всё разом. Когда она закончила, в комнате воцарилась тишина. Хлоя слушала, не шелохнувшись, её поза постепенно менялась, руки опустились, а взгляд смягчился. Она выдохнула, долго и глубоко, словно выпуская из себя весь накопленный за день гнев и обиду.

– Прости, – тихо сказала Хлоя, – Я вела себя как полная идиотка. Мне так жаль…

Она сделала шаг вперёд и обняла подругу. Крепко-крепко, как в старые добрые времена. Камень на сердце Алисы наконец-то сдвинулся с места, дав возможность сделать первый спокойный вдох за этот бесконечно долгий день.