Новой книге российского писателя украинского происхождения Игоря Клеха (р. 1952 г.) присуща пестрая, сотканная из великого множества смысловых и тестовых «клочков» ткань повествования, представляя собой целый комплекс разнородных эссе, не связанных единой тематикой. Объектом авторского исследования становятся то писатели и поэты, то их герои, то исторические события и персонажи, причем не ограниченные ни географическими, ни временными рамками.
Однако, во всем многообразии форм, сюжетов и предметов авторского исследования, все же нетрудно увидеть и общее – метод, состоящий в объединении отдельных звеньев культурного и исторического контекстов, общественной жизни, личной судьбы и, наконец, творчества изучаемых писателей и поэтов в единую повествовательную цепь. Таким образом, автор формирует комплексную, и одновременно полную мельчайших подробностей, нетривиальную картину жизненного и творческого пути объекта своего исследования.
Стоит отметить особенность и умение автора актуализировать рассматриваемый материал, будь то жизнь писателя, книга, персонаж или историческое событие (например, анализ творчества Э. По имеет подзаголовок: «Спрашивается: нам это зачем?», а в самом начале рассуждений о романе «Анна Каренина»: «…что в нем актуально сегодня?»). Хорошим примером может служить эссе «Три обличья французской мудрости», в котором автор представляет читателю триаду мыслителей – Монтеня, Ларошфуко и Паскаля, делая основной упор на «живучесть» жанра, открытого первым (эссе), и почти прикладную значимость взглядов остальных, естественно, в иной, современной духовной и геополитической оболочке.
Едва ли не самая любопытная часть сборника – эссе о Ж.Ж. Руссо, в котором Игорь Клех выдвигает совершенно справедливую, по нашему мнению, идею о том, что «любое произведение искусства является в определенной степени автопортретом его создателя» (с. 27). Действительно, за особенностями сюжета, за поступками и словами персонажей, мелочами пейзажа, в общем, за теми деталями, которые создатель открывает (или скрывает, что не менее важно), при известном усердии обнаруживаются недоступные поверхностному взгляду детали его личности. Вообще, через всю работу красной нитью проходит идея о том, что поверхностное прочтение произведений практически не имеет смысла, что во все великие творения необходимо «уходить с головой». Воспринимать их не отрывочно, а с целым рядом факторов, составляющих единое целое с каждой деталью произведения. «В противном случае все наше чтение любимых писателей – “мимо кассы”, занятие если не притворное, то пустейшее – род душевной неги и умственных почесываний» – с неподражаемой образностью утверждает автор (с.62).
Особо стоит упомянуть своеобразный авторский стиль, полный метких, хлестких, а зачастую – жестких выражений, сильных эмоциональных сравнений, ярких метафор и экспрессии. В этой связи также нельзя не заметить словно «рвущуюся» сквозь канву рассуждений энциклопедичность знаний автора, их глубину и масштаб, и, что важнее всего для эссеиста, – их чрезвычайная уместность.
Содержательная стороны книги, как уже упоминалось, очень неоднородна и многослойна, и потому ее подробный разбор в рамках данной работы затруднителен. Однако невозможно не заострить внимание на элементах, представляющих наиболее «выпуклые», оригинальные части книги. Стоит выделить особое отношение автора к А.С. Пушкину, глава о котором пронизана сильным, эмоционально заряженным словом, полным вполне объяснимого пиетета и почти сыновьего преклонения перед гением великого поэта. Умело комбинируя исторические сюжеты, перипетии судеб отдельных людей, самого Пушкина, и, конечно, его творческое наследие, автор представляет глубокое, во многом загадочное, и, быть может, намеренно недосказанное, но искреннее полотно мыслей.
Характерной для всех эссе сборника является «продавливание» мысли о том, что поверхностное, и вместе с тем идолопоклонническое отношение читателей к литературным гениям формирует присущий современному обществу потребительский подход к культуре, отчуждающий произведение искусства от его автора. Отметим убедительность аргументации автора в этом вопросе и его безусловную правоту. Современное развитие искусства вообще и литературы в частности, а также существующий подход к изучению классиков не оставляет сомнений в том, что большинство произведений усваивается в отрыве от контекста, и потому поверхностно. Краткие пересказы классиков в Интернете вкупе с чтением бессодержательной современной литературы не дают оснований читателю выйти за рамки общей повествовательной канвы и познать скрытую за стеной слов авторскую тайну.
В книге автор использует широкий круг источников, привлекая для своих целей мемуары, письма (в эссе о Чехове он даже предлагает издать его письма отдельным сборником), воспоминания современников, историческую литературу, как отечественную, так и зарубежную. При этом, автор настоятельно рекомендует читателю делать тоже самое, не ограничиваясь текстами книг, расширять, углублять и переосмысливать кажущиеся понятными места.
И в заключение повторим, что главной идеей книги, несмотря на разность исследуемых в ней тем, является комплексное восприятие литературного произведения с культурно-историческим контекстом и окружающей автора реальностью. Как выразился сам автор, «Литература <…> не автономна, и главные губители ее – культуроведы и снобы, подтачивающие и выжирающие любую реальность подобно гусеницам» (с. 100).