Мы пьём и разрушаем этим печень, кричат нам доктора в глухие уши, но печень мы при случае подлечим, а трезвость иссушает наши души.
Известно даже недоумку, как можно духом воспарить: за миг до супа выпить рюмку, а вслед за супом – повторить.
Соблазнам не умея возражать, я всё же твёрдой линии держусь: греха мне всё равно не избежать, так я им заодно и наслажусь.
Погрязши в низких наслаждениях, их аналитик и рапсод, я достигал в моих падениях весьма заоблачных высот.
Добро со злом природой смешаны, как тьма ночей – со светом дней; чем больше ангельского в женщине, тем гуще дьявольское в ней.
Наука описала мир как данность, на всём теперь названия прибиты, и прячется за словом «полигамность» тот факт, что мы ужасно блядовиты.
Сноровка ослабла, похвастаться нечем, я выпить могу очень мало за вечер, и тяжко настолько в душе с бодуна, как будто я на хуй послал колдуна.
Не будь на то Господня воля, мы б не узнали алкоголя; а значит, пьянство – не порок, а высшей благости урок.
три феномена постоянно сопровождают нашу жизнь: выпивка дарит нам душевное облегчение, идея Бога – иллюзорные надежды, а любовь – недолгое чувство счастья
Я рад, что вновь сижу с тобой; сейчас бутылку мы откроем: мы объявили пьянству бой, но надо выпить перед боем.
Не тяжелы ни будней пытки, ни суета окрестной сволочи, пока на свете есть напитки и сладострастье книжной горечи.
Милый спать со мной не хочет, а в тетрадку ночь и день самодеятельно строчит поебень и хуетень.
Весьма заботясь о контрасте и относясь к нему с почтением, перемежал я пламя страсти раздумьем, выпивкой и чтением.
Всегда мне было интересно, как поразительно греховно духовность женщины – телесна, а тело – дьявольски духовно.
Ребро Адаму вырезать пришлось, и женщину Господь из кости создал; ребро была единственная кость, лишённая какого-либо мозга.
кричат нам доктора в глухие уши,
но печень мы при случае подлечим,
а трезвость иссушает наши души.
как можно духом воспарить:
за миг до супа выпить рюмку,
а вслед за супом – повторить.
я всё же твёрдой линии держусь:
греха мне всё равно не избежать,
так я им заодно и наслажусь.
их аналитик и рапсод,
я достигал в моих падениях
весьма заоблачных высот.
как тьма ночей – со светом дней;
чем больше ангельского в женщине,
тем гуще дьявольское в ней.
на всём теперь названия прибиты,
и прячется за словом «полигамность»
тот факт, что мы ужасно блядовиты.
я выпить могу очень мало за вечер,
и тяжко настолько в душе с бодуна,
как будто я на хуй послал колдуна.
мы б не узнали алкоголя;
а значит, пьянство – не порок,
а высшей благости урок.
сейчас бутылку мы откроем:
мы объявили пьянству бой,
но надо выпить перед боем.
ни суета окрестной сволочи,
пока на свете есть напитки
и сладострастье книжной горечи.
а в тетрадку ночь и день
самодеятельно строчит
поебень и хуетень.
и относясь к нему с почтением,
перемежал я пламя страсти
раздумьем, выпивкой и чтением.
как поразительно греховно
духовность женщины – телесна,
а тело – дьявольски духовно.
и женщину Господь из кости создал;
ребро была единственная кость,
лишённая какого-либо мозга.