Для меня это книга года mosdef. Но вот советовать ее всем подряд я бы не рискнула. Читать "Маленькую жизнь" было сплошным извращением, издевательством над самим собой: оторваться не можешь, а продолжать нет сил. Он так просто не отпускает, да и ты, уже проклиная себя за то, что во все то ввязался, не то чтобы готов отпустить его. Вангую, что права на экранизацию выкупят, и кто-то получит сильнейшую головную боль и "геморрой размером с кулак", потому что экранизировать этот роман нужно, но абсолютно совершенно нельзя.
Начинается все очень безобидно: четверо друзей разного цвета кожи переезжают в Нью-Йорк строить карьеру. Гаитянин Джей Би (один из ярчайших характеров книги) - художник, гей, эгоист и drama-queen; Мулат Малькольм - не уверенный ни в чем (вплоть до собственной ориентации) архитектор из очень обеспеченной семьи; простой американский парень Виллем Рагнарссон, чьи родители эмигрировали из Исландии в Швецию, а оттуда удрали в Уайоминг - актер-официант с характером сестры милосердия, защитник сирых и убогих, любимец женщин. И наконец, несчастный Джуд Сейнт Фрэнсис - человек без рода и племени, сирота, калека, юрист, математик-любитель, полиглот, пианист, швец, жнец и на дуде игрец. У него есть то, что называется beautiful mind. Но все, что касается его детства и приватной жизни, Джуд оберегает непреклонно, упорно выстраивая новую идентичность, а друзья (из уважения и по трусости) на протяжении нескольких десятилетий пытаются не смотреть в сторону огромного ярко-красного слона в комнате. Хотя всем очевидно, что с Джудом в детстве случилось что-то настолько нехорошее, что необратимо травмировало его физически и морально. Прошлое Джуда постепенно раскрывается в скупых ретроспективах, и, честное слово, этот кошмар можно было бы пережить, если бы не параллельная, гораздо более, на мой взгляд, гнетущая линия повествования о его взрослении и старении.
Тело - темница души, карта наших прегрешений и одна сплошная улика. Тело предает и ограничивает. Вот примерно в таких отношениях Джуд находится со своим телом - стыдится его и ненавидит. Он - доказательство парадокса “человек тварь живучая, но очень хрупкая”. Его душе по-катаровски желаешь не родиться вовсе, чтобы не стать заложницей телесной боли и унижений. В некоторых эпизодах, когда уже дыхание животом не помогает, приходится щипать себя, вслух напоминая, что это фикшн (причем, наглый и беспощадный), и этих людей, этого Джуда - не существует.
Янагихара визуализирует каждую деталь так, что ты оказываешься посреди этих комнат, в компании этих людей,смотришь на эти картины, интерьеры, раны. Слышишь запах рубашек и слезоточивую вонь простыней. Ты не внутри героя, но ты всегда идешь по пятам, бежишь, стоишь, лежишь рядом с ним, синхронно вздрагиваешь от прикосновений, предназначенных ему. Кажется, что можно протянуть руку и ты до него дотронешься. Но ты ничем, совсем ничем не можешь ему помочь. И это совершенно опустошающий приём. Автор так умело отрезает пути к отступлению в сторону исцеления, что к концу все эмоции героя, если так можно выразиться, логически совершенно обоснованны. Как бы поначалу не раздражал Джуд своими кровавыми ритуалами, упрямством, эгоизмом и зацикленностью на собственных бедах, чем дальше читаешь историю его жизни, тем больше начинаешь понимать и принимать его позицию. И он становится твоим потерявшимся когда-то, но вновь обретенным другом, которого хочется обнять и никогда-никогда не отпускать. Как будто это лично ты что-то упустил, и ответственность за то, что с ним произошло, отчасти лежит на тебе, и ты теперь лихорадочно ищешь выход из сложившейся ситуации, забывая что все это ирреально. Что-то я не припомню, чтобы у меня хотя бы один литературный персонаж вызывал похожие эмоции.
При такой степени погружения и детализации непонятным остается намерение автора скрыть черты лиц героев. Это люди с отрезанными головами. Вы никогда не узнаете (по крайней мере из книги), как точно выглядят все до единого персонажи.
Книга полна экстравагантных преувеличений, она мелодраматична, спекулятивна, амбивалентна в своей сказочной жестокости и сказочной же щедрости по отношению к герою, никакого динамического сюжета в ней нет, и на протяжении первых 500 страниц Янагихара упорно отмалчивается по всем базовым матримониальным статьям (отношение героя к детям, семье, женщинам, мужчинам), но ничего реальнее и повседневнее я в своей жизни не читала. Не говоря уже о замечательном языке повествования, близком родстве с изобразительным искусством (ты не читаешь, а буквально смотришь эту историю, как фильм) и километрах житейской мудрости. Но это не денежка - найдется много людей, которым она резко не понравится. Во-первых, из-за медицинской скрупулезности и изматывающей цикличности, с которыми Янагихара описывает раны героя. Во-вторых, там есть сцены насилия различных видов, включая самоистязание и насилие над детьми (последнее тезисно, без подробностей, как сквозь матовое стекло, и на том спасибо). В-третьих, потому что это пощечина институту родства и общепринятому взгляду на семью и брак. Ни у кого из главных героев нет детей, гетеросексуальных браков на всю книгу раз, два и обчелся, секс табуирован и обезображен, а дружба возведена до уровня самой высокой разновидности взаимоотношений. Парадокс (а это вообще книга парадоксов) в другом. Уж насколько Янагихара убежденный чайлдфри и волк-одиночка (как и Донна Тартт, с чьим "Щеглом" сравнивают "Маленькую жизнь" на каких-то очень зыбких и чисто внешних основаниях вроде "толстая книга про потерянных мальчиков"), все эти ее попытки сказать, что couplehood может работать совершенно иначе, и ни разу он не ценнее дружбы, ее же собственный роман и опровергает. Вдребезги. А осколки летят прямиком в разбитое трижды сердце опухшего от слез читателя. И застревают там, полагаю, надолго. Так, что не знаешь, какие бы омолаживающе-восстановительные процедуры применить, чтобы прийти в себя.
Читая эту книгу, я оказалась в полном одиночестве (удостоверьтесь, что ее читает или прочел кто-то еще из ваших друзей - вам понадобится поддержка). В темном лесу ужаса бытового, переходящего в дремучий лес ужаса экзистенциального. Когда думаешь, что герой (и вместе с ним, приставленный к нему волшебной силой злого гения, истощенный от переживаний ты) отмучился, выясняется, что все самое страшное поджидает на последних ста страницах романа, невыносимо, просто до одури печальных. Посреди какой-нибудь строчки накатывает чувство…словами не описать….Ты видишь жизнь саму по себе как череду упущений, ошибок и трат (даже несмотря на головокружительный карьерный успех всех персонажей). Это нечто хрупкое, скоротечное (красота), драгоценное (молодость), грустное (старение), неминуемое (одиночество) несправедливое (жизнь). То, что с тобой случилось. И ты теперь непонятно кому должен это жить. Что твое участие в создании этой жизни - иллюзорно. Как возникновение вселенной, твоя жизнь - последовательность случайностей, решений, сделанных зачастую даже не тобой, но влияющих на тебя необратимо. В теории, ничего нового. Но тут ты это все чувствуешь до состояния угнетенного дыхания и нервной слепоты. Как жизнь ускользает, вот прямо сейчас, когда ты читаешь, со всем, что ее не успело наполнить или исцелить. Вот об этом, как мне кажется, а не столько о дружбе, эта книга.