Актуальный вопрос: насколько современная фундаментальная наука отличается от мифологии? Раньше реальность воспринимали как производную от богов. Теперь же их место заняли абсолютные наблюдатели, квантовая неопределенность, Точка Омега, теория множественности миров, семантическое понимание действительности. Ставшее банальным «Мир – есть текст» далеко не ушло от «В начале было Слово». Мифологические конструкты древности сменились новейшими физическими понятиями, но остались все так же непостижимы для обычных людей. Язык описания изменился, но от этого не стал принципиально иным. Возможно, Бир думает так же, потому и смешал в своем «Городе в конце времен» популярные сюжеты современной науки с древнегреческой и индуистской мифологиями. Тифон пожирает Вселенную, Мнемозина и Кали играют на мировых струнах, сновидцы устремляются к концу истории, чтобы сыграть свою роль в мировом спектакле, Брахма вот-вот проснется, герои блуждают по Вавилонской библиотеке, уберечься хотя бы на время от всеразрушающей энтропии можно только на складе с древними, странными и алогичными книгами, а кошки гуляют сами по себе, зная, что у них тоже важная роль в происходящем.
Может показаться, что я хвалю Бира, что мне понравился его «кирпич» (без малого 700 страниц), что я буду рекомендовать его к прочтению. Нет. Нет. Нет. Да, монументально. Да, энциклопедично. Да, человек навыдумывал кучу интересных, поначалу цепляющих образов. Но при всем этом в «Городе в конце времен» нет жизни. Герои неинтересные, сопереживать им не очень-то получается. Какой-то важной четко выраженной главной идеи не обнаруживается. В структуре повествования нет ничего интригующего. Рисуемые Биром постапокалиптические картины быстро приедаются, ибо однообразны. Оно, конечно, верно, ничего интересного в конце света нет и быть не может, но эта мысль не помогает проникнуться романом. Многие говорят, что «Город в конце времен» - что-то вроде эпоса. Мне же в голову пришло сравнение, например, с инсталляцией. Ходишь вокруг, смотришь: да, вот тут забавная деталь, а вот тут неожиданное вкрапление. Но как не было жизни, так и нет. Больше всего эта книжка напоминает какие-нибудь живописные развалины, которые обнаруживают ее герои на территории Хаоса. Или вот другая ассоциация – мистерия. В мистерии нет места психологизму, герои делают то, что должны, но это не означает, что им этого хочется. Так и в романе – персонажи исполняют свои роли, ибо им они прописаны. Не персонажи, а куклы, манекены, марионетки.
Во второй части была надежда, что дело пойдет на лад. Начался некоторый экшн, события стали развиваться стремительней. Казалось, у романа просто затянутая экспозиция. Но нет, уже скоро герои отправились на край времен, и это стало настоящим мучением в триста страниц. Новых «Гипериона» и «Последних и первых людей» не случилось, хотя автор явно замахнулся на создание текста, который можно было бы сравнить с этими книгами.
В послесловии переводчик намекает, что в романе имеется множество аллюзий и загадок. Да, это так. Некоторые я заметил, некоторые, думается, пропустил мимо глаз. Но разбираться в этом мешанине, кутерьме, нагромождении того-сего нет никакого желания. Ведь желание возникает, когда пробуждается любопытство. Любопытство возникает при виде чего-то нового, но оно исчезнет, если не появится сопереживания. Я оказался в положении пилигримов, которых где-то после середины романа отправляют на равнины Хаоса. У них тоже сперва было любопытство. Но потом оно стремительно увяло. Потому что все вокруг них было уныло и однообразно.
Если же поиграть в адвоката, то единственный положительный момент во всем романе – это то, что он абсолютно соответствует тому, что в нем описано. А описана некая унылая свалка на краю времен, где концы с концами не сходятся, тропинки приводят к тупикам, а найти ответы на простые и важные вопросы не представляется возможным.