Прежде чем начать свой наполненный эмоциями и восхищениями рассказ об освобождении богомерзких индейцев из ярма варварства, позвольте указать, что мною не была изучена научная литература по данному вопросу. Раньше я практически не сталкивалась с какими бы то ни было описаниями культуры майя, ацтеков и иных народов, населявших Мексику до прихода достопочтимых подданных Испании. Единственное, что я могу припомнить – это художественный фильм Мэла Гибсона «Апокалипсис», и даже с ним книга имеет некоторые разночтения в описании быта индейцев, а главное – в их отношении к ключевым обычаям. Прошу простить меня знатокам или хотя бы увлекающимся историей ацтеков мою неосведомленность. Также чтобы не путать читателей описанием отличий понятий «ацтек», «мешикатль», «тольтек» и т.д., все будут именоваться общим понятием «ацтек». Все мои суждения и симпатии продиктованы лишь художественным произведением, которое захватило все мои думы на целую неделю, быть может, это одна из тех книг, воспоминания о которых стоит хранить не одну вязанку лет.
Он доводил нас до тошноты, прерывая свои рассказы о торжественных церемониях, интересных путешествиях и значительных событиях, чтобы поведать о разврате и прелюбодействе – как своих, так и чужих – да еще и подробно расписать сии действа во всевозможных, по большей части отвратительных деталях, включая и то богомерзкое извращение, о коем у апостола Павла говорится: «Да не будет сие даже поминаемо промеж нами».
История, которую устыдились бы и в Содоме, мерзкая хроника – так говорят благочестивые христиане, в чьих казематах были искалечены тысячи ни в чем не повинных «еретиков». Отличная история, Микстли – скажу я. Много дней и ночей я провела рядом с индейцем, который неспешно и обстоятельно рассказывал о своей жизни, начавшейся задолго до прихода на земли ацтеков белых людей. Как его только не звали, пожалуй, это человек с сотней имён: Чикоме-Ксочитль-Тлилектик-Микстли, просто Микстли, Темная Туча, Крот, Кивун, Выполняй, Цаа Найацу, Ик-Муйаль, Су-Куру… В его рассказе были как познавательные моменты, так и весьма интимные – очень подробно описанные, но я уже большая девочка, меня каким-то тепули не смутишь. Однако если вы ждёте лишь хронику о том, кто кому поклонялся, кто с кем воевал, то вы огорчитесь, так же как и другой достопочтенный слушатель - епископ Мексики Хуан де Сумаррага. Для тех, кто обладает столь же трепетной душой, «Ацтек» может показаться чуть ли не сборником порнографических историй с перерывами на приключения, религию и еду. Если же вы свободны от данной добродетели, как иной слушатель - Карл V Габсбург, то рассказ старого индейца захватит вас с той же силой, что он захватил и мою душу и воображение.
Тонали этого мальчика состоит в том, чтобы пристально смотреть на сущее и происходящее в этом мире, видеть вещи и дела близкими и простыми и постигать их значение. Мальчик Микстли узрит истину, это так. Но он не только ее узрит, он еще и поведает о ней, а это чаще приносит бедствия, чем награды.
Закат Сего Мира – империи ацтеков совпал с закатом жизни Микстли, рассказчика, к которому я пусть и не прониклась любовью, но за приключениями и злоключениями которого следила с трепетом и искренним волнением. Только божественным вмешательством можно оправдать то количество приключений, радостей и испытаний, выпавших на его долю. Его враги, многочисленные возлюбленные, друзья, подчиненные и даже владыки были лишь инструментами, выковавшими человека, пережившего бурю, снесшую весь прежний мир. На Темную Тучу было возложено тяжкое бремя – помнить. Есть в этой книге некоторый элемент божественного замысла и предопределенности, что дополняет колорит страны, где искренне верили во множество божеств и в их силу. Да, история Микстли очень личная начиная от описания его первой запретной любви до пропитанного горечью финала его жизни, но и вправду она даёт весьма исчерпывающее представление как о народе, проживавшем на территории нынешней Мексики, так и происходивших событиях. Единственное, что начало меня по-настоящему раздражать уже к половине книги, так это всеобъемлющая привлекательность главного героя как самца, на мёд которого слетались все мухи и бабочки в любом районе империи, стоило ему только там появиться.
Оглянувшись, я увидел, как старый воин извлек из мешочка маленький, завернутый в бумагу предмет.
– Один гордый новоиспеченный папаша вручил мне это, чтобы зарыть на поле боя, – пояснил он, - пуповина его новорожденного сына и маленький воинский щит.
Ветеран бросил пакет на землю, втоптал в грязь и, присев, полил реликвию мочой и навалил сверху горку экскрементов. "Ну и ну, – подумал я, – вот так тонали для маленького мальчика. Интересно, может, и моими пуповиной и щитом распорядились подобным образом?"
Были ли ацтеки варварами? Конечно, ведь они приносили человеческие жертвы во имя пантеона языческих богов, массово совокуплялись, не брезговали каннибализмом по особым случаям - их можно уличить в тысяче и одном грехе. Впрочем, как и практически любого другого человека в просвещенном христианском обществе. Сейчас я не оправдываю их зверские обычаи, однако нахожу в них даже некоторую если не поэтичность, то красоту. Цветочные Войны и Цветочная Смерть – вот, что первым привлекло моё внимание. Войны, которые не имеют целью установление власти, присоединение территории, наложение дани или грабеж. Лишь захват пленных, которым будет дарована Цветочная Смерть на алтаре во имя божества. Можно сказать, что это взаимный обмен жертвами, потому что таковую цель имеют обе стороны, а пасть от Цветочной Смерти считалось не хуже смерти в бою. Да, всё это звучит донельзя благородно и красиво, как и идеализированное описание Крестовых Походов, однако подробное описание смерти детей во славу божеству заставляло моё сердце сжаться от боли и негодования, и плевать на «поэтичность» и «красоту».
Кровь, смешанная с испражнениями, лилась с вершины Великой Пирамиды таким потоком, что сточный желоб забился, и густая жижа, перелившись через его края, стала медленным водопадом стекать по ступеням, перекатываясь через трупы и омывая ноги бредущих вверх пленников, отчего иные из них, поскользнувшись, падали. Та же жижа струилась по всем четырем гладким стенам Великой Пирамиды. И если в то утро Великая Пирамида блестела, как покрытый снегом пик Попокатепетль, то после полудня она больше напоминала блюдо с нагроможденными на него грудками дичи, изобильно политое поваром густым красным соусом моли.
Рассказчик даёт возможность подробного знакомства с бытом ацтеков в мельчайших деталях: что они ели и как добывали еду, как одевались, чем отличалось одеяние жреца или вельможи от простолюдина, как соблюдали гигиену (в отличие от белых людей), как торговали. Можно очень долго перечислять все стороны повседневной жизни, которые были затронуты, но будет достаточным сказать, что у меня практически не возникало вопросов, на которые любезный рассказчик не ответил. Благодаря приключениям Микстли, я познакомилась с множеством племён и с их обычаями, какие-то вызвали у меня уважение и восхищения, другие ужаснули. Но очевидно одно: безумно больно, что пусть даже и местами весьма кровожадный народ сгинул, не оставив после себя практически ни одного следа. Что их великолепные города и храмы если не сравняли с землей, то разрушаются под воздействием времени. А ведь ацтеки были знатоками ювелирного дела, искусств, даже поэзии, гибель любой цивилизации вызывает чувство опустошения у слушателя.
Вы принесли индейцам христианскую религию и внушаете нам, что после смерти Господь Бог вознаградит достойных, отправив их в рай, тогда как все прочие обречены на мучения ада. Однако непонятно, почему же Господь наслал на нас смертельные и мучительные болезни, отправившие стольких невинных в ад прежде, чем они смогли встретить проповедников Его религии?
Испанцы, завоеватели, конкистадоры… Кем они были для презренных краснокожих? Свиньями, потому что, судя по запаху, последний раз бывали в воде во время крещения. Мерзкими узурпаторами, не соблюдающими правила войны. Были ли они настоящими завоевателями, был ли каждый метр новой земли окроплен их кровью, а новые города были ли построены их руками? Нет и ещё раз нет. Испанцы использовали туземцев как дешевую рабочую силу. Правда ли священниками двигало желание спасти заблудшие души дикарей? Нет. Испанцы явились на эту землю с одной целью – найти лекарство от болезни, которая поразила их сердца – жажда золота, иными словами, алчность. Взамен они принесли множество болезней: чуму, холеру, корь, оспу, которые отлично справились с обязанностями конкистадоров – истинных завоевателей Сего Мира. Принесли ли испанцы что-то хорошее, что возместило бы болезни, разрушения и унижения? Что они дали этому ранее процветающему краю взамен? Ни-че-го. Единственное утешение, что все эти народы сражались до последнего и ушли в небытие с честью.
Дополнительное задание по Долгой прогулке. Не смогла выбрать один из двух:
кортес к язычеству прорвался
теперь не варварство - христос
однако перестать быть хрюней
не смох
культуру варварства мы свергли
все пирамиды полегли
спасли язычников неверных?
увы