Крейсер 2-го ранга «Алмаз»

На всякой эскадре или отдельном корабле лежит также обязанность: если даже нет никаких шансов победить, то все же вступить в бой и погибнуть, а не сдаться.

Т. К. Граф, 1922 г.

В последнее десятилетие XIX столетия столицу Российской империи захлестнула строительная лихорадка. Газеты Петербурга писали, что если в 1880–1890 годах в городе появилось около 500 новых домов, то в 1897 году в столице построили более 1000 жилых многоэтажных строений. В городе перестраивались целые старые кварталы. Облик Санкт-Петербурга менялся коренным образом. Всюду, как трава, вырастали необычные ансамбли. А. Н. Бенуа тогда писал: «Петербург не тот, что прежде. Он как-то повеселел и не к лицу помолодел… Воздвигаются огромные дома с приятными роскошными фасадами, открываются залитые светом магазины, наполненные всякой мишурной дрянью».

«Санкт-Петербургские ведомости» с ликованием отмечали, что к концу XIX века Невский проспект превратился в респектабельный центр деловой жизни столицы. Здесь 40 банков, 24 банкирские конторы, 10 страховых обществ и многочисленные торговые дома различных фирм.

Многим тогда казалось, что жизнь города стремительно и необратимо меняется к лучшему, энергично вытесняя прошлое. Правда, большинство удовлетворенно отмечало, что, несмотря на прогресс, в петербургском обиходе по-прежнему стойко сохранялись первоначальные традиции, заложенные еще его основателем.

Так же, как раньше, столичных обывателей извещали о подъеме воды в Неве пушечные выстрелы. В крещенские морозы в проруби Невы торжественно происходило водосвятие. С петровских времен соблюдался и ритуал открытия навигации. Это был долгожданный праздник горожан, собиравшихся на набережной Невы полюбоваться впечатляющим зрелищем, когда в полдень от Петропавловской крепости отваливал 12-весельный катер с комендантом в полной парадной форме на борту. Мощными усилиями матросов Гвардейского экипажа катер быстро пересекал Неву и лихо швартовался у пристани Зимнего дворца. Весла, при этом одновременно, как полагалось в торжественных случаях, ставились вертикально – «на валек». Комендант отправлялся во дворец, получал разрешение царя открыть навигацию и возвращался обратно под грохочущий салют крепостных орудий и дружные гудки речных пароходов. На сигнальной мачте Петропавловской крепости поднимался императорский штандарт.

Конец XIX века изобиловал политическими событиями, в их орбиту постепенно втягивался весь земной шар. Началась бескомпромиссная борьба за передел мира, за колонии и сферы влияния, за территории, отдаленные от метрополий на тысячи километров. Германии, Англии, Франции и России срочно потребовался мощный скоростной военный флот с большой дальностью плавания. Все строили корабли, всех охватила внезапно кораблестроительная лихорадка.

Германия, приняв «Закон о флоте», значительно увеличила выпуск боевых судов, имеющих новейшую по тому времени технику и вооружение. «Владычица морей» Англия, приняв вызов кайзера, на каждое сообщение о новом германском корабле теперь закладывала два. Броненосцы, крейсера, миноносцы потоком сходили со стапелей японских судостроительных заводов.

Россия, укрепляя свое могущество на море, продолжала интенсивно выполнять многолетнюю программу, предусматривающую постройку современных военных кораблей. Необходимость пополнения Российского флота новыми боевыми единицами диктовалась в первую очередь обострением военно-политической обстановки на Дальнем Востоке. Япония заявила о себе громкими победами в войне с Китаем, при этом флот Страны восходящего солнца сыграл в успехе не последнюю роль. В дипломатических кругах настойчиво обсуждали возможность активной подготовки в Японии войны с Российской империей.

Германский кайзер Вильгельм II

Узел конфликта на Дальнем Востоке завязался еще в середине 1890-х годов, в результате соперничества держав в Китае и Корее. Царское правительство недооценивало опасность столкновения с Японией. Дипломатическая подготовка России к войне свелась лишь к получению от германского императора обещания безопасности западной границы и к Мюрцштегскому соглашению с Австро-Венгрией по балканским делам. Ожидать активной поддержки от союзной Франции, опасавшейся отвлечения русских сил на Дальний Восток не приходилось. Между тем Япония вступила в тесный союз с Англией и заручилась благожелательным нейтралитетом Соединенных Штатов Америки.

Убежденность в необходимости для России усиления флота и получения незамерзающего порта в Тихом океане заставила российского императора предпринять срочные меры и укрепить свои позиции. Решением Николая II учреждается третий флот – Тихоокеанский, и его корабли постепенно начинают обживать гавани Порт-Артура и Дальнего. Германский кайзер постоянно поддерживал и умело подзадоривал «кузена Ники» в его амбициозных дальневосточных планах. «На тебе, Ники, – говорил кайзер, – лежит священная миссия – спасти христианский мир от желтой опасности…». Вильгельм II даже соизволил собственноручно написать картину, изображавшую лихую битву между белой и желтой расами, и переслал ее в дар Николаю II с дружеской просьбой повесить подарок над рабочим столом в царском кабинете.

«Гроза с Востока» – картина, написанная Вильгельмом II и подаренная Николаю II

Адмирал Атлантического океана, которым себя считал германский кайзер, при встрече в море с царской яхтой теперь дружески приветствовал «милого друга Ники» как адмирала Тихого океана.

В Главном морском штабе из донесений военно-морских агентов в Японии, Китае и Англии знали о том, что Япония усиленно укрепляет свои позиции на Тихом океане и готовится силою занять там лидирующее положение, отвечающее достоинству Империи восходящего солнца.

В Петербурге, в кабинетах Главного Адмиралтейства, это обстоятельство стало предметом многочисленных рабочих заседаний и консультаций. Решением особого совещания под председательством шефа флота, великого князя Алексея Александровича, утверждается оперативная пятилетняя программа «Для нужд Дальнего Востока» с выделением на нее значительных ассигнований. Программой предусматривалась срочная закладка на верфях Петербурга оснащенных передовой боевой техникой броненосцев – мощной ударной силы флотов того времени. Над просторами Тихого океана реально запахло порохом. Всем было очевидно, что в будущей войне успех операций решало не численное превосходство кораблей, а их боевая мощь, тактико-технические преимущества, способность более быстрого сосредоточения военно-морских сил на возможном театре военных действий.

Германская пресса считала весьма вероятным начало Русско-японской войны. По мнению немецких военных специалистов, осложнение отношений между двумя государствами появилось после вступления русских в Манчжурию и учреждения там своего управления. Полагали, что в случае войны Япония предпримет попытку изгнать русских из Манчжурии, а для этого ей будет необходима победа на море.

Страна восходящего солнца имела все основания рассчитывать на успех. Первоклассные корабли, построенные на японских верфях и судостроительных заводах Англии, оснащенные мощными артиллерийскими установками, имели машины, позволяющие броненосцам развивать скорость до 20 узлов. Японские морские офицеры, обученные в Англии, полностью освоили новейшую корабельную технику и оборудование, поставленное на вооружение морских судов.

Россия и ее военно-морские силы не выдерживали сравнения с японским флотом, явно уступая ему по многим параметрам. Однако русский император и большинство высоких государственных деятелей, игнорируя здравые оценки иностранных специалистов, дельные советы опытных русских политических и военных деятелей, постепенно сталкивали страну в пропасть кровопролитной войны.

Николай II весьма решительно настраивался на ведение военных действий с Японией, заявив при встрече с германским кайзером Вильгельмом II, что его серьезно интересует восточная проблема. По мнению царя, Россия была обязана завоевывать новые территории и тем самым укреплять свои позиции.

В такое тревожное время началась жизнь обычного российского корабля. Он не являлся броненосным гигантом, с мощным вооружением и многочисленной командой, однако в боевой летописи русского флота по праву занял достойное место, являя собой символ мужества и отваги, самоотверженности и верности отечеству Корабль числился в официальных списках крейсером 2-го ранга, посыльным судном и яхтой, авиатранспортом и вспомогательным крейсером. Побывал в составе Балтийского флота и Тихоокеанской эскадры, служил на Черном море и закончил свою жизнь на Средиземном. В его кают-компании бывали и царь, и великие князья, министры Российской империи, там же в 1917 году заседал революционный трибунал. Крейсер называли «Южной "Авророй"», имя корабля выбито и на мраморной доске в Морском соборе Бизерты с перечнем русских кораблей, заброшенных в этот далекий североафриканский порт в 1920 году.

Крейсер 2-го ранга «Алмаз»

История крейсера 2-го ранга «Алмаз» началась летом 1899 года. 28 июля временно управляющий Морским министерством начальник Главного морского штаба (ГМШ) вице-адмирал Ф. К. Авелан распорядился запросить начальника Балтийского завода старшего судостроителя С. К. Ратника на предмет предоставления им к 4 августа предварительных соображений по постройке «посыльного судна для Тихого океана, без палубной брони, с одним только артиллерийским вооружением, состоящим из весьма ограниченного числа 75-мм пушек, со скоростью хода в 20 узлов, возможно большими удобствами для жилья» и водоизмещением не более 2500 т.

Начальник Главного морского штаба вице-адмирал Ф. К. Авелан

В свою очередь С. К. Ратник направил в ГМШ для получения дополнительных сведений будущего строителя нового корабля – судостроителя А. И. Моисеева, и тот в личной беседе с вице-адмиралом Е. И. Алексеевым, для которого собственно и предназначалось посыльное судно, уточнил целый ряд рабочих вопросов и моментов.

Начальник Балтийского завода старший судостроитель С. К. Ратник

К намеченному сроку (4 августа) завод предоставил свои первые выкладки основных кораблестроительных элементов будущего посыльного судна (с двухвальной энергетической установкой с паровыми котлами системы Бельвилля и легким рангоутом) в двух вариантах – с водоизмещением 2500 и 3000 т с дальностью плавания соответственно 2000 и 2500 миль. Предусматривалось и достижение дальности 3000 миль, но за счет приема дополнительных (в перегруз) 120 т угля.

В итоге вырисовался проект «небоевого посыльного судна» водоизмещением 2500 т (в действительности, при проверке расчетов – 2595 т), с ходом 19 узлов, вооружением из четырех 75-мм орудий (по два в оконечностях), такого же числа 47-мм в средней части верхней палубы и дальностью плавания 2000 миль (при скорости 15 узлов).

Постройку судна поручили Петербургскому Балтийскому судостроительному и механическому заводу, а работы по художественному оформлению – петербургскому архитектору и художнику-маринисту Н. Д. Прокофьеву, известному, к сожалению, лишь узкому кругу специалистов – исследователей русской архитектуры конца XIX – начала XX веков.

Строитель крейсера «Алмаз» корабельный инженер A. M. Моисеев

Николай Дмитриевич Прокофьев родился 16 ноября 1866 года в г. Николаеве, в семье моряков. Его дед, И. П. Прокофьев, полковник корпуса флотских штурманов, в чине подпоручика отличился в Русско-турецкой войне 1828–1829 годов во время неравного боя небольшого русского брига «Меркурий» с двумя турецкими кораблями. Отец художника, Дмитрий Петрович, прошел путь от мичмана до капитана 2-го ранга, много плавал и участвовал в дальних морских походах. Будущий художник-маринист и архитектор с детства слышал рассказы о море, о подвигах русских моряков и о великих морских сражениях. Во время учебы в Академии художеств (1886–1892 гг.) Н. Д. Прокофьев участвовал в декоративной отделке императорской яхты «Полярная звезда».

Проект крейсера 2-го ранга «Алмаз»

С 1899 по 1904 год Николай Дмитриевич работал на Санкт-Петербургском Балтийском судостроительном заводе архитектором по отделке и декоративному украшению кораблей. Им был выполнен декор для эскадренного броненосца «Император Александр III». По его проекту произведена наружная и внутренняя отделка царской яхты «Александрия».

Н. Д. Прокофьев, академик архитектуры, художник-маринист, автор проекта декоративной отделки крейсера «Алмаз»

Именно ему, главному архитектору Балтийского завода, поручили разработку проекта наружного и внутреннего убранства крейсера 2-го ранга «Алмаз». Этот заказ выполнен в изящной манере, с присущими его работам талантом и мастерством.

Итак, 4 мая 1901 года высочайшим приказом по Морскому ведомству крейсер 2-го ранга «Алмаз» был официально зачислен в списки военно-морских судов Российского флота, а 14 января 1902 года командиром «Алмаза» назначен капитан 2-го ранга И. И. Чагин, бывший старший флагманский офицер штаба Тихоокеанской эскадры и старший офицер крейсера 1-го ранга «Россия».

Петербург, проводив старый, 1901 год, жил размеренной, спокойной жизнью. В газетах с недоверием и сомнением обсуждалась попытка господина Маркони 12 декабря минувшего года передать без проволоки через океан телеграмму. Корреспондент морской газеты «Котлин» уверенно полагал, что было бы преждевременным считать этот вопрос возможным и решенным. Русское общество трезвости успешно проводило любительские спектакли и вечера танцев. В цирке Дурова начались дебюты новых артистов, комических певцов Семенова, Гурских и Соловьева. Сообщалось, что на катках, если не будет более 10 °C мороза, состоятся вечерние катания «при хоре музыки». Порицалась скупость домовладельцев «по части освещения лестниц». Все спокойно, никаких сообщений о подготовке к войне…

Мирно прошел год, и наступила осень 1902 года. В середине сентября вдруг пошел снег при северо-западном ветре. Вечерами снегопады повторялись. С 12 сентября на пригородных железных дорогах было прекращено движение поездов по летнему графику. Ввиду наступления темных осенних вечеров издан полицейский приказ домовладельцам о регулярном освещении лестниц и дворов. Мокрая, гнилая осень привела к гибели урожая овса и сена в окрестностях Петербурга. Между тем, сообщали газеты, привозное хорошее сено продается по 55 копеек за пуд, овес также недорог. В городе развернулась торговля дровами, сажень хороших березовых дров стоила 6 рублей. В мясных лавках – изобилие. Лучшие сорта мяса продавались по 14–16 копеек за фунт. В продажу поступил широкий ассортимент соленых грибов в бочках, причем отборные соленые грузди стоили 3 рубля за пуд. 10 сентября 1902 года впервые проведены государственные экзамены на звание врача в испытательной комиссии при женском медицинском институте. Экзаменовались 12 слушательниц. Техническое отделение городской управы устраивало рассмотрение конкурсных проектов Дворцового и Охтинского мостов. На конкурс представили 39 проектов, в том числе 17 – от иностранных инженеров.