Цитаты из книги «Сто лет одиночества»

Скажи ему, – усмехнулся полковник, – что умирают не тогда, когда должно, а тогда, когда можно.

«Всякая вещь – живая, – объявил цыган категорично и сурово. – Надо только суметь разбудить ее душу».

Никто лучше нее не смог бы воспитать настоящего человека, который поднял бы престиж семьи и навек отказался бы даже слышать о войне, о бойцовых петухах, о продажных женщинах и о бредовых затеях – четырех напастях, которые, по мнению Урсулы, ведут их семью к вырождению.

Раздираемый двумя ностальгиями, каждая из которых отражалась в другой как в зеркале, он потерял свое чудесное ощущение ирреальности и дошел до того, что стал советовать им всем уехать из Макондо, забыть все, чему он учил их, о мире и человеческих душах, послать в задницу Горация и всюду, где бы они ни оказались, всегда помнить, что прошлое – ложь, что у памяти нет путей назад, что все прежние весны ушли безвозвратно и что самая безрассудная и упорная любовь – всего-навсего преходящая истина.

Мир был таким первозданным, что многие вещи не имели названия и на них просто тыкали пальцем.

Всякая вещь – живая, – объявил цыган категорично и сурово. – Надо только суметь разбудить ее душу».

«Всякая вещь – живая, – объявил цыган категорично и сурово. – Надо только суметь разбудить ее душу».

Таковы были последние остатки прошлого, чья гибель не завершалась, ибо прошлое погибало, будто колеблясь, подтачивая себя изнутри, исчерпывая себя ежеминутно, но не будучи в состоянии исчерпаться раз и навсегда.

Надо только суметь разбудить ее душу

– Как жизнь, полковник? – спрашивал прохожий. – Да вот, – отвечал он. – Жду своих похорон.