буре, этот бурный переворот заявляет о себе шепотом нарождающихся страстей; глухое брожение предупреждает о приближении опасности. Изменения в настроении, частые вспышки, длительное возбуждение духа охватывают ребенка, которого почти невозможно усмирить. Он глух к голосу, призывающему его к послушанию; это лев, охваченный лихорадкой; он не желает знать своего проводника, он больше не хочет, чтобы его направляли.
К душевным изменениям, которые ухудшают его настроение, прибавляются заметные изменения во внешнем его виде: физиономия взрослеет, и на ней появляется печать характера; редкий нежный пушок внизу щек темнеет и становится гуще. Голос ломается и часто пропадает: это не ребенок и не мужчина, и ему никак не попасть в тон которого-нибудь из этих двоих. Глаза, зеркало души, до той поры ничего не говорившие, обретают язык и выражение; зарождающееся пламя озаряет их, взгляд, еще полный святой невинности, оживляется, хотя в нем уже нет детского простодушия: он уже чувствует, что oни могут его выдать; он учится опускать их и краснеть; он чувствителен к тому, что ему приходится узнать; он охвачен беспокойством без видимой на