Цитаты из книги «Витгенштейн»

Приходится признать, что между элементарными предложениями также существуют логические отношения, из чего следует, что элементарные предложения не являются независимыми

Иначе говоря, умозаключение является правильным тогда, и только тогда, когда импликация, антецедентом которой является конъюнкция посылок, а консеквентом – вывод умозаключения, всегда истинна.

Вспомнив вывод, к которому мы пришли ранее (см. с. 121), можно добавить, что простой предмет имеет форму, которая есть его возможность вхождения в некоторые положения вещей, но не во все. Любопытно, что простые предметы являются одновременно формой и содержанием; они, по словам Витгенштейна, являются неизменяемой сущностью нашего мира (а также, позволим себе добавить, всех тех миров, которые мы можем вообразить).

Из всего вышесказанного можно вывести следующее крайне важное заключение: если мы признаем, что факт может пониматься как образ положения вещей (имеющий смысл), то мы должны признать, что существуют конечные, неразложимые логическим анализом простые предметы, существование которых не может ставиться под сомнение и которые должны напрямую обозначаться также простыми заменителями.

– уровень «предметов», составляющих изображаемый факт, которым в образе факта соответствуют их миниатюрные аналоги; – уровень «структуры», состоящий в определенном (пространственном) расположении предметов относительно друг друга. Этот уровень не относится к самим предметам в том смысле, что первые предметы могут быть заменены другими без какого-либо изменения структуры; если образ факта является правильным, в нем обнаруживается та же структура, что и в изображаемом факте, иначе образ факта признается неправильным. – уровень «формы» – в данном случае пространственной, – которая является общей для обоих фактов, без которой образ факта не мог бы быть правильным или неправильным; по сути, он перестал бы быть образом факта, имевшего место в пространстве. Так, пространственная форма есть возможность одной или нескольких отдельных структур первоначального факта и образа факта.

Что касается Фреге, то он сделал вывод, что истинное неопределимо: «Истина есть нечто столь примитивное и простое, что ее невозможно свести к чему-то еще более простому», – писал он[10]. Витгенштейн в своем «Трактате» как раз попытался изложить теорию, позволяющую понять, что значит для предложения быть истинным или ложным.

Фреге неоднократно отмечал, упрекая Аристотеля в том, что тот поддался обману со стороны грамматики, что логическая форма «S – P» по сути является лишь отражением базовой структуры предложений обычных языков. Поэтому, когда мы переформулируем предложения так, чтобы подогнать их под вышеупомянутую аристотелевскую форму, мы не выходим за пределы обычного языка; хотя получившиеся у нас предложения, бесспорно, не отличаются стилистическим изяществом, они все же остаются предложениями, написанными на естественном языке (французском, итальянском и т. д.). С новым логическим анализом, введенным Фреге и Расселом, дело обстоит по-другому: открытые ими формы не имеют естественных эквивалентов в грамматиках наших языков.

Следовательно, глагол «являться» означает здесь тождество, а не обладание неким свойством.

Впрочем, можно обнаружить еще одно значение глагола «являться». В предложении «Август является первым римским императором» может показаться, что «первый римский император» – свойство, которым обладает Август. Однако это не так. «Первый римский император», естественно, обозначает не свойство, но совершенно конкретного человека, который обладает свойством быть первым римским императором (их может быть и больше, как порою случается в автогонках!). Иначе говоря, «первый римский император» является именем предмета и называет тот же самый предмет, на который указывает слово «Август». Таким образом, в данном предложении говорится не о том, что Август обладает тем или иным свойством, но что Август и первый римский император суть одно и то же лицо.

Итак, из вышеизложенного следует, что необходимо различать выражения, самостоятельно обозначающие определенные предметы, и выражения, которым словно требуется быть дополненными выражениями первого типа. Другими словами, мы имеем дело либо с именами собственными, такими как «Цицерон» или «Исократ», либо с тем, что Рассел называл пропозициональными функциями, – «такой же хороший оратор, как», – которые лучше записывать при помощи «переменных»: «х такой же хороший оратор, как у»,