Мое имя Бродек

Люблю психологическую прозу Филиппа Клоделя. Она заставляет задуматься о многом также как и его фильмы. Жизненно и очень психологично.
Его зовут Бродек и он вернулся оттуда откуда не возвращаются. Чудом выживший в концлагере он вернулся в родную деревню и пытается наладить привычную жизнь. Но какова была та «привычная» жизнь ДО концлагеря, была ли она вообще? Все стерлось, выветрилось из памяти. Место приятных воспоминаний заполнили густые массы воспоминаний из концлагеря, все те страшные сцены, унижение и голод. То, что Бродек пережил и выдержал делает его героем в глазах других людей. Но есть среди людей и те, кто предал его, кто сообщил, что он еврей. И теперь вот он вернулся. Молниеносно соскребли его имя с мемориальной таблички. Его тут считали погибшим и поспешили забыть историю его задержание и выдворения из деревни. А он вернулся и все помнит. Бродек пишет воспоминания о своей жизни в концлагере, до концлагеря и после. Кажется, что это слово буквально выцарапано в его душе. Эта рана кровоточит, она не затягивается пеленой забвения. Несмотря на свои злоключения, сердце Бродека не полнится злобой. Ему присуще сострадание к ближнему, гуманизм и вера в доброту и справедливость. Он не видит мир в мрачных тонах, он замечает краски природу, разнообразия животного мира. Он любит мир. Пусть и мир полюбит его!

Очень мощная и целостная проза о страданиях и доброте человеческого сердца

В этой печальной, страдальческой, и необыкновенно сопереживающей прозе, очень сильна степень христианского сострадания, который с неимоверным трудом, прорывается сквозь "толщу" человеческого непонимания и непричастия. Книга - пророчество, книга - сказание. История паренька по имени Бродек, в которой не указывается кто - он, и откуда, но с описанием временных событий и персонажей, мы четко проясняем для себя то - что понятно и без слов. Очень густая, психологическая история и размышления о времени, которое захлестнуло многих людей, и не оставило им выбора - она о "человеческом духе", и всех его "перепитиях". История, которая могла произойти с каждым, но произошла с Бродеком, который сумел нам донести - необыкновенно "интимную историю" на фоне "всеобщей трагедии". С тем, у кого на душе после стольких страданий, еще остаются частицы "здравого смысла", среди "вечной темноты" людских отношений.

Второй раз попадаюсь на одну и ту же уловку, ну это вам в минус, господин Клодель, зачем же быть таким однообразным?
Но впечатление, конечно, всё равно сильное, автор очень изящно и достоверно вскрывает суть экстремальных изменений в людях.
Есть что-то от символистской традиции в книгах Клоделя - он не называет ни мест, ни дат, отчего в некотором роде документальное повествование превращается в страшную сказку, причудливый сон, от которого наутро всё ещё тяжело.