Времена у нас любопытные:
примитивные, первобытные.
Да и все у нас первобытные -
Неуклюже, невоспитанные.
Невоспитанные. то есть грубые...
"Штуша-Кутуша - страшный зверь", - с обреченной убежденностью говорили зверики из мультфильма моего детства и, толком ничего не зная о нем, старались уйти с дороги: ну, как затопчет, поднимет на рога или вырвет сердце? Я вовремя не спряталась, позволила неведомому страшному зверю по имени "Гражданский долг" протянуть к себе кошачью лапу с алмазными когтями и тронуть за душу. Типа: "Что ты можешь сделать для своей страны?" Делай то, что у тебя лучше всего получается - читай книги. В общем, не корысти ради, но токмо повинуясь воле пославшего мя гражданского долга, решила почитать всё, что в этом году вошло в короткие списки Нацбеста и БК.
И обрадовалась, увидев в числе номинантов другого страшного зверя с рифмой внутри имени. Ну, потому что я давняя поклонница Фигля и ее интеллектуальный снобизм исполнен очарования, и она умеет говорить удивительно смешные умные вещи. Название не смутило и не отвратило. Пусть отдает расхожим: "В этой стране ничего хорошего быть не может"; "Валить надо из этой страны". То же Фигль, - подумала, - Она обыграет и вывернет наизнанку ледащую философию, и станет ясно: "Не спрашивай, что твоя страна сделала для тебя, спроси себя, что ты можешь сделать для своей страны".
Начало такое, что ву-ух! Некий философ нашел способ воскрешения мертвых и государственная программа, обеспечивает репрессированным в годы сталинского правления возможность прожить трагически оборванную жизнь. Ну наконец-то, - думаю, - мировая культура давно осмысливает опыт событий XX века. Часть мучительной и болезненной терапии: признать, оплакать, простить себя и двигаться дальше с большей осознанностью. А у нас только и есть, что прилепинская "Обитель" и "Авиатор" Водолазкина. Великие романы, но одна ласточка весны не делает. Хорошо, что Чеботарева обратилась к этой теме.
Нехорошо, что обратилась. Даже не потому что роман оказался совершенно в духе помянутых реплик - каждый имеет право на собственные взгляды, а Фигль и прежде не давала оснований подозревать в себе восторженную деву, с чего бы ей резко меняться? Но потому что это оказалось злобно, напрочь лишено остроумия и невыносимо скучно. До зубовной ломоты. Сюжет и прежде не был сильной стороной автора, но когда извилистый внутренний мир героев представляет интерес, а некоторые описывающие его фразы наполняют тебя игристым весельем пузырьков воздуха в шампанском, его отсутствие легко прощаешь.
Не так, когда пыльная скука опускается на читателя. Четыре сотни страниц липкой желтой тоски, от которой сводит скулы и не бросить удается исключительно в силу гражданского, м-мать его, долга. В общем, я додавила. И в общем - это кошмар. Ни уму, ни сердцу.