Читать бесплатно книгу «Корректор. Книга первая. Ничьи котята» Евгения Валерьевича Лотоша полностью онлайн — MyBook
image
cover

– Ну и чем сегодня занимается наша великолепная звезда? – брюзгливо осведомились за спиной у Сураша.

Директор по безопасности раздраженно выдохнул воздух сквозь полусжатые ноздри, но не ответил. Главный директор Третьей лаборатории и сам прекрасно знал, что тематика работы доктора Касатаны засекречена по шестому уровню допуска. Ответ во всем Седьмом Департаменте Министерства обороны знали только четверо: директор Департамента, его первый заместитель и два чоки-лаборанта, помогавших доктору – если к чоки, конечно, применимо слово «знать». Даже главный директор лаборатории был не в курсе ее темы – доступная только ему и Сурашу смотровая ни на йоту не приоткрывала завесу тайны. Обширное помещение на минус пятом уровне здания по большей части заполняли абсолютно загадочные установки, пожирающие огромное количество энергии. Разобраться в них сходу (а возможно, и не только сходу) не удалось бы даже квалифицированному специалисту в области вихревых полей. Собственно, смахивало на то, что назначение и принцип их действия не понимал никто, кроме самой изобретательницы. А ее отчеты уходили непосредственно в Департамент в зашифрованном виде. И именно это и раздражало директора лаборатории.

– Как всегда, загадочна и отстраненна, – продолжал брюзжать Тарамис. – Как всегда, полностью углублена в работу. И, как всегда, в очередной раз не удосужилась отправить месячный отчет, за что начальство почему-то винит именно меня. Ну что ты на нее уставился, Сураш? Ладно бы еще твоей породы баба! Впрочем, ей и своя-то порода неинтересна, вобле сушеной…

Тролль снова резко выдохнул сквозь ноздри. Директор, в общем-то, не так уж и плох – для человека. Но когда на него находит ворчливое настроение, на глаза ему лучше не попадаться: затрахает мозги почище любого орка. Хорошо, что доктор Касатана, увлеченная какими-то расчетами, не слышит его через толстое смотровое стекло. Иначе она наверняка нашлась бы, что именно ответить, и тогда наверняка полномасштабной перепалки не избежать. Директор по безопасности в очередной раз спросил себя, на кой он сюда вообще приперся, и в очередной раз не нашел ответа. Что-то загадочное, почти мистическое, чувствовалось в молодой человеческой женщине с огненно-рыжими волосами, собранными на затылке в конский хвост, и его тянуло на минус пятый уровень какое-то подсознательное желание увидеть ее еще раз. Возможно, играло свою роль и то, что на нее единственную во всей Лаборатории не имелось полного досье. Точнее, на нее не имелось вообще никакого досье, если не считать скудных страничек, набравшихся за время ее работы на вверенном ему объекте. Она, штатская, работала здесь по личному приказу министра обороны, и именно потому могла плевать на всех.

– Великолепная госпожа Касатана, – главный директор лаборатории нажал на кнопку включения двусторонней связи и склонился к микрофону, – доброе утро. Напоминаю, что ты снова забыла прислать месячный отчет.

Женщина отвернулась от дисплея и встала со своего места. Подойдя вплотную к бронестеклу, она с наслаждением потянулась всем телом (троллю показалось, что он услышал, как гулко забилось сердце Тарамиса) и прислонилась к стенке возле окна.

– Здравствуй, блистательный господин директор, – игриво подмигнула она. – Забыла, каюсь. А может, и нет. Может, намеренно не отослала…

– Намеренно? – настороженно переспросил директор. – Но ты должна…

– Исследования почти завершены, и через несколько дней я передам директору Департамента полный отчет о результатах, а также действующий прототип. Осталось довести до ума интерфейс системы и протестировать ее сначала на моделях, а потом на добровольцах.

– Слабо верится, – буркнул директор. – Но что еще мне остается? Наверное, с моей стороны является непростительным хамством полюбопытствовать, что именно ты все-таки конструируешь в моей лаборатории?

– Человеку, дослужившемуся до полковника, такие вопросы задавать как-то и неприлично! – фыркнула доктор. – Впрочем, на показательную демонстрацию, каковая не за горами, вас обоих все равно пригласят. Могу и показать. Марука, активируй прототип на втором стенде! – махнула она рукой одному из чоки. Тот кивнул в ответ и, вставив в разъем на консольной панели штекер, смонтированный в подушечке указательного пальца, замер.

Несколько секунд спустя поверхность большой низкой тумбы прямо перед смотровым стеклом засветилась мягким матовым светом. Доктор Касатана подошла к столику, на котором грудой лежал какой-то металлический хлам, вытянула из него длинную железную трубу и положила на тумбу.

– Наблюдайте за руками и за стендом, – женщина нацепила на запястья блестящие браслеты, на которых замигали глазки индикаторов. – Ну, примерно вот так…

Она сделала жест, будто что-то подцепляя снизу ладонями, и внезапно труба всплыла в воздух и застыла, словно удерживаемая невидимыми руками. Доктор покачала ладонями, и труба завращалась пропеллером, потом снова замерла. Женщина сделала правой рукой резкое вертикально-рубящее движение, и труба распалась на две половинки, загремевшие по поверхности тумбы.

– Вот, что-то такое, – заключила она, снимая браслеты. – Ну как, господин полковник, впечатляет?

– Ни хрена ж себе… – потрясенно проговорил Тарамис. – Что это?

– Вихревой комбинированный эффектор с обратной связью, – пояснила доктор Касатана, явно наслаждаясь произведенным впечатлением. – Генерировать кратковременные вихревые импульсы научились уже лет пять как, но дальше дело не шло. Моя установка поддерживает три силовых манипулятора, составленные из устойчивых вихревых комплексов, гравитационных и электромагнитных, воспринимаемых оператором как продолжение собственного тела. Точнее, станет воспринимать, когда я закончу дорабатывать нейроинтерфейс.

– Госпожа доктор, вы совершили выдающееся открытие! – искренне проговорил директор. Сураш кивнул, соглашаясь. – Оно совершит переворот в промышленности, да и в военном деле тоже! Мои поздравления.

– Спасибо, полковник, – неожиданно холодно проговорила женщина. – Но эффектор еще не доведен до ума, браслеты – временное решение. В финальном варианте он должен устанавливать прямое соединение с центральной нервной системой оператора. Видите ли, господа, дело в том, что у эффектора есть еще и способность…

То, что произошло потом, директор по безопасности вайс-полковник Сураш Тамарэй долгие годы видел в ночных кошмарах. Взмахнув рукой во время своей последней фразы, женщина провела ладонью над поверхностью тумбы. И тут словно что-то хлестнуло ее по предплечью так, что рукав халата разлетелся в клочья, а руку отбросило назад. Тело женщины приподняло в воздух и завертело, словно гигантский детский волчок. Тут же словно чудовищный невидимый смерч пошел крутиться по лаборатории, круша и ломая оборудование, и сразу в трех местах прогремели страшные взрывы, затопив помещение волнами огня. Бронированное панорамное стекло разлетелось мелкими брызгами, и Сураш, успев упасть на пол и заодно уронить директора, почувствовал, как невидимая сила рассекла воздух у него над головой, выбив массивную металлическую дверь смотрового помещения и пустив паутину трещин по железобетонным стенам. Свист пожарной сигнализации мгновенно умер в реве пламени, и слабо, неуверенно сквозь него прорвался рев сирены общей тревоги.

Что там может так полыхать? – мелькнуло у Сураша в голове, пока он, хватая ртом мгновенно раскалившийся воздух, полз к выходу. Там же нет никаких горючих материалов! Плазма, горячая плазма – но откуда?? В полубессознательном состоянии, с головой, идущей кругом от жара и дыма, он выкарабкался из смотровой и бессильно распластался на бетонном полу. По коридору бежали солдаты с огнетушителями, двое споро разматывали пожарный рукав. Мигнув, погасло освещение, и тут же вспыхнула красноватая аварийная подсветка: дежурный на пульте, следуя инструкции, обесточил сектор, чтобы не допустить коротких замыканий в плавящейся проводке. Наверное, где-то там, в помещении лаборатории, сейчас исходила бессильным шипением газовая система, тщетно пытаясь утихомирить стихию, но, похоже, оставалось только одно: ждать, пока внутри не выгорит все, что только может давать пищу огню.

– Господин вайс-полковник! – затормошили его за плечо. – Господин вайс-полковник! Очнись! Вот кислород!

Тролль с трудом оторвал раскалывающуюся голову от пола. Над ним склонился медик, протягивая маску со шлангом, идущим к небольшому металлическому баллону. Заместитель директора прижал раструб ко рту и несколько раз с силой вдохнул. Стало легче. Он с трудом поднялся на ноги, чувствуя, как со всех сторон его подхватывают руки, помогая устоять, и огляделся.

Бессознательного директора быстро уносили на носилках. Солдаты с огнетушителями прижались к стенам, но нужды в них уже не осталось. Странно – рев пламени быстро стихал и меньше чем через минуту стих совсем. Пожарная система все-таки справилась? Шатаясь и держась за стену, тролль заглянул в обугленный дверной проем. Из смотровой тянуло дымом и гарью, но внутри стояла кромешная темнота.

– Свет! – хрипло прорычал заместитель директора. – Передайте на пульт, путь дадут свет. И фонари сюда, живо, внутри наверняка все лампы полопались!

Для того чтобы проникнуть внутрь, дверь лаборатории пришлось вырезать автогеном. Сураш, однако, не стал дожидаться окончания процесса. Взяв в руки мощный аккумуляторный фонарь, он осторожно вошел в смотровую, скрипя сугробиками стеклянной пыли, и заглянул в оконный проем. Он направил вглубь помещения луч света – и окаменел.

В двух саженях перед ним на полу билось нагое тело доктора Касатаны Хамаяры. Наверное, человек-мужчина даже сейчас не удержался бы от восхищенного прицокивания языком при виде идеальных форм женщины. Однако взгляд тролля приковало совсем другое. Одежда сгорела дотла, но на нежной женской коже не виднелось ни ожога, ни царапинки. Перепачканные золой рыжие волосы словно и не купались только что в море огня, и лишь покрывавший ее толстый слой пепла напоминал о недавнем буйстве пламени. Тело подергивалось и извивалось, изо рта женщины вырывались нечленораздельные звуки, и пепел рядом ней то и дело взвивался в воздух, словно бичуемый невидимыми хлыстами.

– Она жива? – потрясенно пробормотал кто-то рядом с ним. – Что за мистика здесь творится?

Сураш перемахнул через оконный проем и осторожно приблизился. Вернее, попытался приблизиться – воздух перед лицом со свистом рассекло что-то быстрое и невидимое, и он поспешно отшатнулся назад. Что-то остро кольнуло его в шею, и он дернулся, изворачиваясь, словно от внезапного удара ножом. Но боль прошла так же мгновенно, как и возникла.

– Не входить в помещение! – гаркнул заместитель директора. – Опасно! Пожарной команде и охране немедленно вернуться в свои помещения! Спецвзвод сюда, живо! И чтобы замдиректора по науке явился сюда максимум через пять минут!

Он перепрыгнул через проем в обратную сторону и почти вышвырнул из смотровой нескольких человек с фонарями, потрясенно наблюдавших за разгромом в помещении. Надо срочно связаться с руководством Департамента, мелькнула у него мысль. Срочно!

Его мозг уже работал, быстро перебирая варианты действий, но на сердце становилось все тяжелее. Исследовательское помещение разгромлено. Чудовищно дорогие экспериментальные установки уничтожены практически полностью. Доктор Касатана невменяема и неприкосновенна в прямом смысле слова. Директор без сознания, и хорошо если он не слишком сильно приложился головой, когда падал. И материалы – сохранились ли материалы экспериментов? Достаточно ли в отчетах деталей, чтобы восстановить сделанное?

Но главное – почему женщина осталась целой и невредимой в огненном шквале, оплавившем даже металлические части установок и оставившем лишь кучки пепла от киборгов-помощников?

Кто она такая… нет, не так. Что она такое – доктор Касатана Хамаяра?

10.05.843, златодень

– Как дела на работе?

Цукка слегка дернула плечом. Отвечать на дежурный вопрос настроения не было совершенно. К тому же мачеха наверняка и не ожидала ответа. Ну какие дела у продавщицы в универсальном магазине? Прилавок – витрины – покупатели – гудящие под конец дня ноги и усталые от постоянно приклеенной улыбки губы…

Она поковырялась в жареном рисе, вытащила из него креветку и сунула ее в рот. Как же все-таки им сказать? Отец по-настоящему беспокоится о ней, да и мачехе, в общем, она не безразлична. Конечно, у Танны голова куда больше болит о своих детях, но и о падчерице она пытается заботиться – насколько вообще можно заботиться о чужом, к тому же совершеннолетнем ребенке… Забавно. Похоже, самое сложное все-таки не принять решение, а сказать о нем родителям.

Кончай терзаться, мысленно одернула она себя. Не руби кошке хвост по частям. Все равно сказать придется, и придется именно сегодня. Ты ведь твердо решила, что не хочешь более оставаться обузой? Вот и славненько. Ты уже взрослая девочка, так что и веди себя соответственно.

– Папа, мама! – она подняла голову от тарелки и со стуком отложила вилку. – Я хочу вам сказать, что… – Она осеклась. Горло перехватило. Еще одна фраза – и пути назад уже нет.

– Да, милая? – Отец оторвался от газеты и посмотрел на нее поверх очков. Ринрин и Тарс перестали пихаться локтями и тоже выжидающе уставились на сестру. Танна не прореагировала – она продолжала сосредоточенно жевать рис. Похоже, мачеха за день устала не меньше Цукки. Девушку кольнуло легкое чувство вины. В конце концов, та тащит на себе целый дом.

– Я… в общем, я решила, что мне пора жить самостоятельно. Я уже взрослая, сама зарабатываю на жизнь. Вчера заведующий секцией сообщил, что мне немного увеличили жалование… ну, и я посчитала, что теперь вполне могу снимать комнату.

– Не говори глупостей, милая! – отец осуждающе покачал головой. – У тебя уже есть своя комната в нашей квартире. Зачем тратить деньги впустую?

Он отложил газету.

– Я уже говорил, Цу, что ты для нас не обуза. Да, ты уже взрослая девушка – куда только ушло время! Но это не значит, что теперь ты должна бросить нас или мы должны вышвырнуть тебя. Я понимаю, что ты все еще переживаешь неудачу с университетом, но год пролетит незаметно. Следующей зимой ты обязательно поступишь.

– Папа, ты не понимаешь! – чуть не плача, Цукка сжала кулаки. – Я уже действительно взрослая. Мне пора начинать отвечать за себя самостоятельно! Если я буду все время опираться на тебя, на Танну, я не смогу сконцентрироваться на подготовке. Я так и продолжу плыть по течению – твой дом, потом дом мужа, дети, кухня, магазины… Я хочу стать самостоятельной!

– Но ты уже самостоятельная! – отец беспомощно пожал плечами. – Ты давно не берешь у нас деньги, вносишь свою долю платы за квартиру… Разве самостоятельность в том, чтобы бросить семью и уйти в пустоту?

– В том числе, – Цукка упрямо уставилась в стол, избегая отцовского взгляда. – Папа, я тебя люблю. Я вас всех очень люблю, но я должна уйти. Я стану звонить, приходить в гости, но мне пора заботиться о себе самой. Я… нашла комнату. Сегодня десятое, до конца периода еще четырнадцать дней, но хозяин согласился взять плату вперед только за неделю. То есть шесть дней, почти целую неделю, я смогу жить бесплатно! Но у него есть условие – он хочет, чтобы я въехала сегодня.

…только бы они поверили ее басне! Хозяин уже вытребовал полную месячную плату за период вперед…

– То есть ты уходишь прямо сейчас? – растерянно спросил отец. – Танна! Ну скажи же ей!

– Могу только повторить за твоим отцом – не делай глупостей, Цукка, – мачеха устало взглянула на девушку. – Да, птенцы рано или поздно выпархивают из гнезда, но нет нужды вот так внезапно принимать решение. Даже если хочешь жить отдельно, незачем бросаться головой в омут прямо сейчас. Останься хотя бы до завтра – раз у тебя выходной, переберешься спокойно. А может, еще подумаешь и решишь остаться, спешить и в самом деле некуда.

…именно этого я и боюсь – что подумаю и решу остаться. Что решимость иссякнет, что поддамся на уговоры отца и не смогу уйти…

– Не решу, – качнула головой девушка. – Ринрин и Тарс уже большие, им пора жить в отдельных комнатах. Вот Ринрин и переедет в мою, ей и кровать подойдет, и стол для занятий есть. А я уже собрала сумку – я взяла постельное белье на первое время, ладно? – и сейчас уйду. Завтра у меня внеочередной выходной, накопилось несколько штук за сверхурочную работу, так что смогу обустроиться на новом месте. А если до утра останусь, на место попаду только к обеду, и хозяин ругаться станет.

– Но Цу!.. – отец беспомощно заморгал. Девушка вздрогнула, заметив каким старым и потрепанным он выглядит сегодня. Хорошо бы у него не возникло неприятностей на работе…

– Нет, папа! – девушка отодвинула тарелку и решительно встала. – Я должна. Простите, что все вышло так… так… внезапно, но я решила.

Твердым шагом она вышла из кухни. Короткий коридор, дверь слева – ее комната. Бывшая комната. Внутри со вчерашнего дня ничего не изменилось, но каким-то неуловимым образом она стала чужой. Не ее.

Цукка обвела взглядом интерьер, словно в первый раз рассматривая обстановку. Низкая кровать возле стены. Вплотную придвинутый к окну письменный стол, сиротливо голый, избавленный от обычного бумажного беспорядка. Старый-старый терминал, даже не терминал, а настоящий компьютер – с встроенными в потроха программами, правда, уже давно не использующимися. Полки со старыми бумажными книгами, по большей части детскими, давно забытыми – теперь их самое время читать брату с сестрой, и несколько жмущихся друг к другу не менее старых пособий для подготовки – «Курс физики для поступающих в университет», «Начала общей математики», «Интегральное исчисление»… Надо потом их забрать. Или не надо? Один раз она уже провалилась, пытаясь по ним готовиться: программы для поступления изменились, а новые пособия – только электронные. Значит, придется как-то копить средства на новый терминал и книги… На полу – вытертый ковер с рисунком в виде желто-зеленого ромбического орнамента на белом фоне. Пара стульев. Шкаф для одежды, сейчас наполовину пустой.

И сумка. Большая дорожная сумка в углу, доверху набитая: несколько платьев, белье – нательное и постельное, гравюра по металлу – серебряное дерево на холме на фоне золотого заката, туфли, пелефон, мелкий хлам, с которым жалко расставаться… Чужеродный предмет, превративший давнее убежище от невзгод в чужое полузнакомое помещение.

Нет. Хватит терзать себя. Что обрублено, то обрублено. Цукка подхватила сумку и, скособочившись от тяжести, вышла в прихожую. Отец с мачехой уже ждали там. Притихшие брат с сестрой выглядывали из кухни.

– Цу… – отец положил ей руку на плечо и печально взглянул в лицо. – Может, все-таки передумаешь? Останься хотя бы до завтра.

– Нет, папа.

Девушка поставила сумку на пол и осторожно поцеловала отца в щеку. Поколебавшись, поцеловала и мачеху. Неожиданно та протянула руку и ласково погладила Цукку по волосам.

– Наверное, я была тебе плохой матерью, – сказала она задумчиво. – Твоя настоящая мама меня не одобрила бы. Мне исполнилось лишь чуть больше, чем тебе сейчас, когда я выходила за твоего отца. Я просто не знала, что делать с внезапно появившейся семилетней дочерью. А потом… не сложилось. Ты так страдала из-за смерти матери, что я не смогла подружиться с тобой. Жаль. Но я хочу, чтобы ты помнила – здесь твой дом. И ты всегда можешь вернуться, если что-то не получится. Мы пока не тронем твою комнату.

– Да, Цу, – отец притянул ее к себе и обнял. – Ты всегда можешь вернуться. Я знал, что ты рано или поздно оставишь нас, ты характером в мать, такая же упрямая. Просто… как-то все вышло неожиданно.

Он отстранился и взглянул ей в глаза.

– Ты ведь не забудешь нас, да? Станешь приходить в гости? Звонить?

– Да, папа, – кивнула Цукка, пытаясь сдержать наворачивающиеся слезы. – Обязательно. И вы ко мне приходите.





Бесплатно

2.75 
(4 оценки)

Читать книгу: «Корректор. Книга первая. Ничьи котята»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Корректор. Книга первая. Ничьи котята», автора Евгения Валерьевича Лотоша. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанрам: «Книги о приключениях», «Научная фантастика». Произведение затрагивает такие темы, как ««чужие»», «политическая философия». Книга «Корректор. Книга первая. Ничьи котята» была написана в 2008 и издана в 2017 году. Приятного чтения!