© Елена Тимченко, 2018

ISBN 978-5-4493-3352-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРОЛОГ

Посвящаю моим дочерям Ксении и Елизавете

Молодой человек спускался по длинной и какой-то неблаговидной лестнице всё вниз и вниз, в подземную часть музея. А музей этот был необыкновенным: его главный экспонат – вечная мерзлота.

Мрачные отвесные стены коридора имели вид слоеного пирога: слой грунта, слой льда, опять полоска почвы и блестящая жилка льда. Музей в вечной мерзлоте местные жители, северяне, ласково называли Мерзлоткой.

Молодой человек находился здесь, на Севере, в командировке и, переделав все свои дела, решил посетить музей. Молодой человек был худ, долговяз, лохмат и носил очки. На вид ему можно было дать лет 28.

Переходя из зала в зал, он осматривал экспонаты, зябко поеживаясь, здесь было довольно сыро и прохладно. Экспозиция состояла из различных ископаемых. Это были останки животных, древние породы деревьев – всё, что найдено в вечной мерзлоте, этом природном холодильнике.

Вот скелет и рога северного оленя, а вот кости и бивни мамонтов, матово белеющие в неярком свете подземелья.

Вдруг Сергей (а именно так звали молодого человека) вздрогнул, но уже не от холода, а от изумления. В уголке, на крупной кости доисторического животного, сидела и грызла косточку крепкими зубами… толстая девочка лет семи. Глазастая, щечки круглые, пухлые, короткие косички смешно топорщатся в разные стороны. В замусоленном платьице в горошек, босиком, ребенок выглядел заброшенным сироткой.

Сережа присел перед девочкой на корточки и дружелюбно сказал:

– Привет, дружище. Меня дядей Сережей зовут, а тебя как?

Девочка молча пучилась на Сергея. Ему стало не по себе от её пронзительного, изучающего взгляда.

– Да не разговаривает она, хотя и всё слышит, и понимает, – вступила в разговор пожилая женщина, музейная смотрительница. Подойдя поближе, она нахмурилась. – Опять ты экспонаты грызешь! Я вот доложу Мышечкиной, директору нашему, не будут тебя сюда пускать!

Смотрительница не на шутку разошлась, но Сергею удалось её успокоить и деликатно выведать то немногое, что было известно про девочку.

Никто не знал, откуда она взялась.

Однажды, в начале короткого северного лета, удивленные сотрудники обнаружили в музее странную девочку, совершенно дикую, в лохмотьях из шкур животных.

Все попытки пристроить ребенка в подобающее детское учреждение не увенчались успехом: девочка все равно непонятным образом оказывалась здесь, в музее, похоже, это было единственное место, где она себя нормально чувствовала.

В конце концов на неё «махнули рукой», и директор музея, милая и мудрая женщина, решила: «Пусть живет в музее. Будет нашим живым экспонатом – талисманом».

Работники по очереди подкармливали девочку, натащили ей кучу одежды, но она решительно все отвергла, кроме платья в горошек, которое ей понравилось. Каждый день, ранним утром, она убегала на реку и подолгу там плавала и ныряла в ледяной воде. И как-то само собой получилось, что все стали называть девочку Мерзлоткой.

Сотрудники заметили, что Мерзлотка удивительно смышленая, сама быстро выучилась читать, она очень любила и прилично рисовала животных.

Однажды студент-практикант перепутал мелкие кости бизона и мамонта, так Мерзлотка заметила, исправила его ошибку и долго недовольно фыркала на него.

Некоторые сотрудники заметили за девочкой странную особенность – умение читать мысли, но не были уверены в своих догадках.

Итак, дядя Сережа и Мерзлотка дружелюбно изучали друг друга. Наконец, перемазанное личико девочки расплылось в улыбке, обнажив белые, как сахарок, крепкие зубки с широким зазорчиком между двумя верхними зубами.

И вот тут-то с молодым человеком произошло то, чего никогда раньше с ним не бывало. В голове его как бы «зажегся» экран, на котором красными, корявыми буквами, какими пишут дошкольники, с ужасными ошибками высветилось сообщение:

«Дядя Сережа! Вазьми миня к сибе. Я буду харашо сибя вести»

У дяди Сережи очки полезли на лоб. Пока Сергей приходил в себя, Мерзлотка весело пропрыгала на одной ножке по залу туда-обратно, припрыгала к дяде Сереже и всунула свою ладошку в его ладонь.

…Провожать Мерзлотку на теплоход пришли все сотрудники музея вечной мерзлоты. Они подарили ей огромный торт-мороженое.

Таким образом у дяди Сережи появилась Мерзлотка.

Глава 1. ЖИТЬЁ – БЫТЬЁ. У МЕРЗЛОТКИ ПОЯВЛЯЕТСЯ ПРИЯТЕЛЬ

Мерзлотка сидела в чистой кухоньке за столом и забавлялась брусничным морсом со льдом.

Вот уже месяц, как эта девочка жила у дяди Сережи, который учил её на свой лад, всему понемножку, поражаясь смышлености, но в то же время и странности Мерзлотки. (Например, её страсть к подземельям не проходила: последние жаркие дни бабьего лета Мерзлотка просидела в подполье их деревянного домика.) Ей не приходилось что-либо объяснять два раза, даже самые сложные вещи она понимала «с лёту».

Её совершенно не тяготило долгое отсутствие дяди Сережи, когда он был на работе. Его знакомые и родственники натащили полный дом детских книжек с картинками. Пластилин и краски, бумага и карандаши – всего полно у Мерзлотки, а значит, всегда есть чем заняться. Вот и сейчас на столе лежал большой лист бумаги, абсолютно весь, вкруг изрисованный яркими веселыми рыбками.

Так случилось, что дядя Сережа поселился в доме своей бабушки после того, как старушка умерла. Он почти ничего не менял в обстановке, просто перетащил свой компьютер с «прибамбасами», книжки, одежду. Поэтому в доме было полно старых вещей, а на кухне стоял огромный кованый сундук, еще прадедушкин.

Так вот, Мерзлотка баловалась морсом. Потрясет стакан, чтобы лед отозвался радостным побрякиванием, и, побродивши пальцем в стакане и выловив льдинку, с удовольствием разгрызает её своими крепкими зубками. Мерзлотка полезла за очередной льдинкой, когда взгляд её упал на сундук, и она замерла, забыв вытащить руку из стакана.

Крышка бабушкиного сундучка медленно со скрипом откинулась, и оттуда с кряхтением вылез аккуратный крохотный старичок. Одет он был в классический крестьянский костюм: старая, но очень чистая рубаха в горох с косым воротником и навыпуск, большие, не в размер, лапти, сатиновые штаны. У него было круглое добродушное лицо, пуговичный нос, а глазки светились лукавством. Короткая, но пышная борода занимала значительную часть его фигуры. Одной рукой он держал за хвостик крупную луковицу, а другой – то ли причудливую свистульку, то ли рожок, в который незамедлительно принялся дудеть.

Мерзлотка разглядывала человечка с интересом, без удивления и страха.

Старичок дудел старательно, покраснев от усердия, но, не произведя должного впечатления, устал и угомонился. Он вынул из кармана полосатых штанов красный носовой платок, шумно высморкался и смущенно сказал:

– Попужать тебя хотел маненько. – Остро глянул на Мерзлотку и добавил: – А ты, девка, видать, из наших, хотя и матерьяльная. А меня вот они не видят и считают поэтому, что я сверхъестественный, хе-хе. Я к тебе всё приглядываюсь – приглядываюсь – не пойму никак, кто ты есть, а?

Мерзлотка молчала. Не дождавшись ответа, дедок продолжил:

– Ты бы, девка, дала мне чайку. Давно я чаю не пивал. Хозяин-то у нас хороший, непьющий, добрый такой. Да вот только беда – голодно уж очень у него. Утром яичница, вечером – яишня. Днем дома нету никого. Ты вот появилась, так хоть харч какой – никакой завелся. А то кофию накушается хозяин-то. А что это за продукт такой? Никакой в нем пользы. А я чаек уважаю, с баранкой. Чаем на Руси никто не подавился…

Через некоторое время на столе перед старичком стояли большая хозяйская кружка с надписью BOSS, тарелочка с докторской колбасой, хлеб, масленка, пряники. Довольный дедуля болтал без умолку:

– Величают меня Кузьмой, Кузей, значит. Ремесло мое, у-у-ух, старинное. – И скромно добавил: – Домовой я.