Не знаю, у кого как, но для меня прочитанные книги совершенно отчётливо делятся на некие весьма специфические предназначенческие/функциональные страты.
Например, совершенно отчётливо выделяются книги-учебники или книги/учителя — причём имеются ввиду вовсе не сами учебники и прочие учебные пособия по тем или иным наукам и дисциплинам, а художественные и документальные книги, но от которых непременно что-то берёшь для себя, усваиваешь и присваиваешь, т. е.
Есть книги, которые служат для развлечения и получения удовольствий: обычно это книги детективного жанра, приключения, лёгкая необременительная фантастика, сказки, ну и всё такое прочее, от чего конкретный читатель тащится и прётся, вштыривается и топорщится.
Отдельной строкой нужно упомянуть книги познавательного направления — практически весь научпоп, путешественные заметки, ну и некоторые художественные книги сюда тоже непременно попадают.
Однозначно отдельно нужно учитывать в нашей «классификации» книги философского и прочего размыщленческого направления — тут и труды философов-профессионалов и философов-любителей, сюда же попадут некоторые книги жанра социальной фантастики, и всё прочее, что заставляет читателя раскинуть свою собственную нейронную сеть и усиленно пошевелить аксонами и прочими синапсами.
Понятное дело, что у каждого отдельно взятого читателя список книг в каждой такой страте будет свой собственный, и хотя многие книги у разных людей безусловно будут пересекаться и совпадать, но непременно будут и такие книги, которые поместит в ту или иную страту именно этот читатель, а другой с недоумением посмотрит на такую вольность.
И также понятно, что жанрово книги в каждой такой условной страте могут быть совершенно разными — тут многое зависит от автора, в первую очередь (ведь нередко бывает так, что в казалось бы совершенно развлекательной книге встретишь какое-нибудь необычное и яркое авторское утверждение или какой-то до этого неизвестный тебе факт и тогда эта книга отправляется тобой либо к познавательным своим коллегам, либо в философический раздел, или ещё куда-то по принадлежности), ну и от личности самого читателя.
И само собой разумеется, что границы этих наших условных страт будут весьма расплывчаты, потому что некоторые книги могут одновременно соответствовать как одним критериям, так и другим (ну, вот хоть мои любимчики братья Стругацкие — тут вам и философия, и социальное прогнозирование, и футуристическое предупреждение, и конечно же развлечение, и познавательно многие их книги богаты… Причём вот этот набор порой встречается сразу в одном их произведении).
Но есть ещё один квалифицирующий признак, который непременно есть практически у каждого любителя чтения: многие вышеперечисленные книги при всей их интересности и полезности так и остаются просто интересными и полезными книгами. Но обязательно есть и такие, которые и при чтении, и сразу после него, и в некой более отдалённой перспективе воспринимаются как книга-друг. И тут уж хоть пытайся поверить алгеброй гармонию, хоть оставь всё на уровне смутных ощущений, но если почувствовал необъяснимую дружескую приязнь к той или иной книге, то потом так и живёшь с этим чувством-ощущением.
К чему это тут всё вот это нудное и трактатообразное написано — просто и при чтении очередного тома серии «Зеркало» и уже после прочтения поселилось в душе и живёт вот это ощущение знакомства с новым хорошим надёжным другом. И просматриваешь в очередной раз содержание этого томика, и глаз мечется от рассказа к рассказа и от автора к автору в попытке осознать, когда, в каком месте это ощущение родилось? И понимаешь, глядя на свои рабочие пометки на листочке бумаги, лежащем перед тобой на компьютерном столе, что самые первые и совершенно заслуженные плюсики появились уже напротив самого первого рассказа сборника. А потом с той или иной частотой и периодичностью и хаотичностью эти плюсики стали множиться и почковаться, то возникая в позиции фейс-ту-фейс напротив Дениса Тихого, то присаживаясь тет-а-тет к Елене Клещенко. Причём совершенно неважно, сколько, кому, и каком именно месте понаставил я этих плюсиков, важно, что не возникло ни одного минуса, не было ни одного невольного зевка или выражения скуки.
Тем не менее, вот несколько конкретных авторских удач, совершенно однозначно выделившихся из общего качественного и интересного списка:
«На дне колодца, на вершине горы», «Маяк острова Фрамталяс» и «Милые и простые» — авторства Дениса Тихого;
«Призыв», «Дети и демоны» и «Гюда, самолётная томте» — от Елены Клещенко.
Очень интересный и совершенно точно имеющий своё собственное лицо сборник.