Иллюстратор Елена Наревская

© Елена Арзамасцева, 2017

© Елена Наревская, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4485-5008-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой читатель!

Наконец-то эта книга увидела свет.

Повесть «В день, когда расцветут хризантемы» я написала давно, лет пятнадцать назад, и никак не решалась ее издать.

Некоторые уважаемые мною люди, которым я давала прочитать рукопись, говорили, что она – учебник для преступников, так как в ней даны четкие инструкции, как можно «выйти сухим из воды», нарушив закон. И что многие описываемые мною ситуации аморальны и неинтересны читателю. Да и вообще, зачем нужно «копаться в куче навоза» девяностых годов прошлого столетия, когда это время никто не хочет вспоминать?

Может быть, кто-то и действительно не хочет. Но девяностые годы двадцатого века были не только годами слома в нашей стране одной государственной системы и замены ее на другую, ранее нам неведомую, но и резкого изменения сознания простых людей – нас с вами, попавших вдруг из унылого, но стабильного и программируемого существования в полный хаос бытия.

Говоря об этом времени, ограничиваются обычно определениями «лихие девяностые», «бандитский беспредел», «время воров и быстрых капиталов», забывая, что порядочные обычные люди и нормальные семьи все-таки составляли подавляющее большинство нашего общества. Не бандиты, продажные милиционеры, чиновники и коррупционеры, а именно простые люди! Жили, растили детей, работали и каким-то образом умудрялись доставать деньги и выживать в нечеловеческих условиях.

Я хорошо помню, как месяцами не выдавалась заработная плата, но люди все равно продолжали ходить на работу, пока их предприятие растаскивали на куски новые владельцы. Помню, как раздавали ваучеры. Правда, для чего и зачем мне до сих пор непонятно. Был период, когда многие семьи существовали на пенсии стариков и детские пособия. Потом был период, когда и детские пособия выдавались тетрадками в косую линеечку и позеленевшей колбасой. На фоне сумасшедшей инфляции и обесценивания денег вдруг вырастали всевозможные мошеннические организации, обещавшие огромные проценты и отбиравшие последние накопления у наших доверчивых, наивных соотечественников, привыкших верить всему, о чем говорили по советскому радио, показывали на советском телевидении, писали в советских газетах.

Но несмотря ни на что, мы как-то сумели выжить, не впасть в состояние гражданской войны и ненависти друг к другу. Наши дети, в большинстве своем, выросли приличными людьми и достойно живут уже в новой России.

В повесть «В день, когда расцветут хризантемы» вошли реальные истории реальных женщин того периода, объединенные одной сюжетной линией главной героини. Разумеется, из уважения к ним я изменила имена и место действия.

Возможно, повествование кому-то покажется слишком закрученным и неправдоподобным, но поверьте, что жизнь нам иногда преподносит такие ситуации, что самая яркая выдумка оказывается бледной тенью на фоне реальности.

Что касается «учебника для преступников», то прошло почти двадцать пять лет с момента описываемых событий. За это время научно-технический прогресс шагнул далеко вперед: широкое распространение получил интернет и мобильные телефоны, наши паспорта стали биометрическими, повсеместно установлены видеокамеры. Многое, что «прокатывало» в начале девяностых, просто невозможно повторить в современном мире.

И все-таки, почему я написала эту повесть? Наверное, потому, что тот период времени слишком мало описан в нашей литературе, и новые поколения не всегда имеют правильное представление о нем. И еще потому, что хотела показать, насколько страшно изменить себе и изменить себя во имя призрачных химер.

С уважением,

Елена Арзамасцева

В день, когда расцветут хризантемы
Повесть

Пролог

Ярко-красный «Фиат» вывернул из-за угла дома и на бешеной скорости помчался по асфальту.

– А помедленнее нельзя? – спросила Анна, увидев, что впереди, примерно метров за сто, какая-то женщина с собакой переходит дорогу.

– Тебе показывают все достоинства автомобиля, а ты еще недовольна, – обиделась Лариска. – Лучше погляди на цветник. В этом году на удивление рано распустились хризантемы. Завтра племяннице в школу нарву.

Анна повернула голову влево и действительно увидела желтые шарики цветов, сияющие солнышками на зеленых кустах.

В этот момент раздался скрип тормозов, и она поняла, что машину заносит на обочину, туда, где сиротливо возвышались два огромных тополя. Громом прозвучал удар, постепенно переходящий в какофонию скрежета железа об асфальт и визга трущейся резины.

Перед глазами что-то вспыхнуло, ослепило, и Анна провалилась в пустоту, черную и зловещую. Странно, но боли она не чувствовала. «Наверное, я умерла», – подумала Анна и тут же проснулась.

Этот сон снился ей уже в четвертый раз, с маниакальной настойчивостью повторяя каждую мелочь и детали события, и женщина ни на минуту не сомневалась, что он – вещий.

После смерти мужа ей стали часто сниться вещие сны. Да вот хотя бы про соседку Инночку.

Лето, жара. В сиянии полуденного солнца по двору идет довольная жизнью Инка и катит перед собою коляску.

– Кто родился? – спрашивает Анна.

– Девочка, Дашенька, – счастливая мама поправляет кружева на пеленке, – ростом 52 сантиметра и весом 3 килограмма 900 граммов.

Проснулась – ни двора, ни коляски. Зима. За окном валит снег.

– Прибавления в семействе ждете? – поинтересовалась при случае Анна у соседки Галины, Инниной свекрови.

– Да, – ответила та гордо, – Инесса на третьем месяце! А ты откуда знаешь?

Анна рассказала ей про сон, а Галя, по своей привычке ко всему серьезно относиться, записала в блокнотике: девочка? (Даша?) – 52/3,90.

Она уже забыла об этом случае, но как-то в июле соседи позвали ее гости – «ножки обмывать».

– Представляешь, девочка родилась! Как ты и предсказывала, ростом 52 сантиметра. Даже вес совпал, – Галя раскрыла блокнот. – Удивительно другое! Сын, ни с кем не посоветовавшись, в загсе внучку Дашей записал! Ну ты, Анька, и ведьма! Не обижайся, не обижайся, лучше посмотри, какую мы колясочку купили! – она сняла покрывало с большого предмета в углу комнаты, показав ярко-розовую немецкую коляску с маленькими белыми колесиками, точь-в-точь такую, какую Анна видела во сне.

Обидевшись на ведьму, Анна про свои сны больше никому не рассказывала, но в общежитии к ней стали относиться как-то настороженно. Видимо, с Галининой подачи.

Ну и пусть, она в своей жизни еще и не это пережила! Мнение соседей ее не очень-то интересовало. Анна вообще ко многому относилась терпеливо и без эмоций. Но только не к своим вещим снам.

Приснилось как-то, что возвращается она из магазина, несет сумки с продуктами. Вдруг люди, которые только что спокойно шли рядом по своим делам, куда-то побежали, засуетились.

– Что случилась? – спрашивает Анна у какого-то мужчины.

– Да мальчишки на стройке в котловане лазили, одного из них песком засыпало. Насмерть. Когда откопали, уже дышать перестал.

– Кого?

– Какого-то Иванова Сашу.

Анна проснулась в холодном поту.

– Саша! – подозвала она к себе семилетнего мальчика, – обещай мне, что никогда, никогда ты не будешь ходить на стройку в соседний двор!

– Ты что, мам! – удивился ребенок. – Мы с ребятами там не играем.

Анна успокоилась, но дня через три, возвращаясь из магазина с полными сумками, она увидела бегущих в сторону котлована людей. Вой сирены скорой помощи сильно резанул слух, разбередив в душе Анны нехорошее предчувствие.

Она посмотрела на мужчину, идущего ей навстречу, – это был человек из ее недавнего ночного кошмара. Можно было ничего не спрашивать. Ноги подкосились, и Анна упала, выронив сумки.

– Мама, мамочка, что с тобой? – перепуганный Сашка склонился над женщиной, обеими руками поддерживая ее голову.

Прохожий собирал рассыпавшиеся продукты, складывая их в пакет.

Анна села на тротуар и заплакала:

– Сыночек, ты живой? Тебя не завалило?

– Ты что, мам! – прижался к ней сын. – Там другого Сашу Иванова песком засыпало. Он со мною в параллельном классе учился.

– А вы откуда знаете про погибшего мальчика? – подозрительно спросил мужчина, помогая ей подняться.

Анна только рукой махнула. Что она могла ему сказать?