Глава четвертая
Шейн

Я не хочу отношений… с тобой

Хочу кое в чем признаться.

Вообще-то я не бабник.

Эта печальная и неоспоримая истина настигает меня подобно молнии всякий раз, когда я цепляю очередную девчонку. До вчерашнего вечера мне удавалось подавлять подобные кощунственные мысли. Задвигать их на задний план и притворяться, что меня не пожирает изнутри пустота.

Сегодня же я с ощущением ужаса пялюсь на сообщение от Кристал и понимаю, что, похоже, придется смириться с имеющимся положением вещей, каким бы жалким оно ни было.

Я хочу отношений.

Кристал: Очень неловко такое говорить, но вчера вечером у меня было лучшее свидание за всю жизнь. Очень ненавязчивое, но просто идеальное.

Эта встреча и свиданием-то стать не должна была.

Вот только я решил не заниматься с Кристал сексом, и внезапно получилось свидание.

Она сидела у меня на коленях, засовывала язык мне в глотку, ее руки так и скользили по моему телу, а я просто… не смог. Мне не захотелось. Честно говоря, уже давно не хочется. Конечно, сначала было весело. Я только расстался с девушкой после долгих отношений, и моему члену явно не хватало острых ощущений. Было здорово – столько новых знакомых, такая новизна впечатлений. Я целовался с разными девчонками, не только с моей теперь уже бывшей. Передо мной мелькали голые тела – не только ее тело.

Но новизна быстро испарилась. Вчерашний вечер с Кристал – явное тому доказательство.

Кристал: Жду не дождусь нашей следующей встречи.

Я сижу на кухне, схватившись за голову. Завтрак забыт, аппетит исчез. Это я во всем виноват. Я пригласил ее к себе, потому что она показалась мне горячей штучкой, а мне хотелось перепихнуться. Последующие отношения с ней в мои планы совершенно не входили. Кристал чудесная, но, если копнуть поглубже, станет ясно, что у нас не так много общего. И меня совершенно не прельщает перспектива выходить за пределы небрежных обнимашек на диване.

А вот она ушла с блестящими от счастья глазами, вся в восторге после «лучшего свидания за всю жизнь».

Черт бы меня побрал.

Чувствуя себя настоящим говнюком, я собираю волю в кулак и начинаю набирать ответ, пока Кристал не решила сообщить, что любит меня и хочет от меня детишек. Я сочиняю стандартное сообщение в духе «не хочу ничего серьезного, я думал, мы друг друга поняли».

Некоторое время в чате повисает пауза. Мое сообщение – последнее. Я пялюсь на него почти минуту, а потом вижу, что Кристал начала печатать. Черт. А я-то надеялся, что она оставит меня в покое.

Я соскальзываю со стула и вываливаю недоеденные (и изрядно размокшие) хлопья в мусорку, а миску ставлю в раковину. Когда я возвращаюсь к столу, Кристал еще печатает, так что я решаю принять душ, а сам мысленно молюсь, чтобы ответ ее был не слишком ужасным.

Засунув голову под струи воды, я оплакиваю свою судьбу.

Я не создан для случайных связей.

Да, я осознаю всю иронию ситуации, учитывая, что с момента расставания с Линси прошлой весной ничего, кроме случайных связей, в моей жизни не было. Только за последний месяц я поставил рекорд по количеству женщин, с которыми переспал. У меня была всего одна девушка до Линси, а потом мы с Линси встречались четыре года – два года в старшей школе и два года в Иствуде.

В разговорах с друзьями я настаиваю, что разошлись мы по взаимному согласию.

Под взаимным согласием я имею в виду, что я тупо кивнул и сказал: «Если ты так думаешь, я тебе помешать не смогу».

Я несколько раз провожу пальцами по волосам, смывая пену от шампуня. Она стекает по лицу, по груди. Ополоснувшись, я еще минут пять стою под струями горячей воды.

Упиваюсь собственным горем.

Мне нравится, когда есть постоянная девушка. И неважно, насколько это сентиментально. В глубине души я всегда предпочитал стабильные отношения. У меня всегда было четкое представление о том, какой должна быть моя жизнь, и с появлением Линси это представление только укрепилось. Собственно, поэтому я не слишком наседал на Райдера, узнав, что он тайком женился на Джиджи Грэхем. По-моему, вполне понятное решение. Я сам всегда считал, что женюсь рано. Черт, я был бы не против стать отцом в двадцать с небольшим. Я так и представляю свое будущее: НХЛ, жена, пара детишек.

Я больше не хочу спать со случайными девицами. Я хочу спать с той самой.

Выйдя из душа, я вытираюсь насухо и голышом прохожу в спальню. Телефон по-прежнему лежит на цветастом покрывале. Взглянув на экран, я, разумеется, вижу целое послание от Кристал.

Пока я его читаю, меня разрывает между раздражением и виной. В сущности весь текст сводится к постулату «ты водил меня за нос, гребаный говнюк».

Вот только это неправда, о чем я и сообщаю в ответном сообщении.

Я: Мне очень жаль, правда. Я не хотел тебя расстроить. Я минут через пять после того, как ты пришла, сразу сказал, что не ищу серьезных отношений, и ты со мной полностью согласилась. Сказала, что все отлично.

Кристал: Верно, но потом у нас все закрутилось. А это меняет правила игры, и ты теперь ведешь себя СОВСЕМ НЕ КРУТО.

Я: Мы же просто целовались, Кристал.

Кристал: Поцелуи даже интимнее секса.

Она что, серьезно? То есть, поцеловав девушку, я жениться на ней обязан? Если бы мы занимались сексом, я бы, может, еще и внял ее логике, но мы минут десять пообжимались, я сказал, что устал, и она ушла. Как тут можно найти какие-то глубокие отношения?

Я: Прости, но я был с тобой предельно откровенен. Я еще не оправился после разрыва с девушкой.

Я морщусь, набирая это сообщение. До чего жалко звучит. Будь на моем месте кто-нибудь из моих друзей, я бы уже сказал, мол, да смирись ты уже на хрен.

Я: Вчера вечером я сказал тебе, что эмоционально не готов ни к чему серьезному.

Кристал: Я же не прошу ничего серьезного ПРЯМО СЕЙЧАС. На развитие отношений нужно время.

Я: Я не хочу отношений.

…с тобой.

Вечная негласная оговорка, и порой мне жаль, что этикет предписывает притворяться, будто на самом деле мы имеем в виду что-то другое. Если человек хочет отношений с тобой, он будет их строить. Не будет обманывать. Не разбудит посреди ночи ради секса. Не будет кормить бесконечными оправданиями, говоря, что «не годится для отношений», что «ты заслуживаешь лучшего». Будет рядом – все просто.

Хотя мужчин часто обвиняют в том, что мы ненаблюдательны и непостоянны и не можем удержать член в штанах, обычно мы довольно быстро – зачастую за несколько минут – понимаем, подходит кто-то на роль нашей девушки или нет.

Кристал: Не понимаю. Мне показалось, нам было весело. Ты что, все это время притворялся?

Я: Конечно, нет. Мне вчера тоже было весело. Но отношений я не хочу.

Кристал: Господи, так ведь я тебя об этом и не прошу!

Тогда какого дьявола мы препираемся? Я готов глаза себе выцарапать. Вместо этого я снова извиняюсь, и на какое-то время наша переписка буксует. Обычно я стараюсь сохранять хладнокровие, но следующее сообщение Кристал просто выводит меня из равновесия, как любит говорить папа.

Кристал: Иди на хрен. Ты просто эгоистичный говнюк. Я всем девчонкам расскажу, что от тебя надо держаться подальше, они должны знать, что ты нас просто используешь.

Я стискиваю зубы. Что ж, ясненько. Мы закончили.

Я: Что ж… Мне и вчера не хотелось заводить с тобой отношения, а теперь – еще меньше. Повторюсь: мне жаль, что я ранил твои чувства. Но продолжать этот разговор дальше не собираюсь.

Вколачивая последний гвоздь в крышку гроба, отправляю ей финальное сообщение.

Я: Я не хочу снова тебя видеть. Удачи.

Я отправляю ее в черный список.

Гребаный ад. Мы всего-то пообжимались. Откуда такие запросы?

И почему я до сих пор чувствую себя полной задницей?

Натянув черные баскетбольные шорты и футболку с эмблемой Брайара, я перечитываю наш разговор, пытаясь понять, заслужил ли я такой наезд. Вот только мне правда никак не понять, что я сделал не так. Кристал разозлилась из-за сущего пустяка.

Телефон у меня в руке вибрирует, и я подпрыгиваю от неожиданности. На мгновение меня охватывает паранойя: что, если Кристал нашла способ обойти блокировку? Однако, оказывается, это мой папа. Спрашивает, во сколько меня ждать завтра. Я возвращаюсь в родной город со слащавым названием Хартстронг^[6] в штате Вермонт – навестить родных.

Сегодня же я планировал поиграть в гольф, но теперь я слишком раздражен для этого. Может, лучше пойти поплавать. Тут хотя бы особой концентрации не требуется.

Черт. Почему женщины так выматывают? Меня даже Линси выматывала, а мне ведь нравились наши отношения.

При воспоминании о ней у меня сжимается сердце. У нее были крупные темные глаза, и она очаровательно усмехалась, когда оказывалась права. Не в силах сдержаться, я усаживаюсь на кровать, подвернув под себя одну ногу, и открываю ее страницу в соцсетях, чувствуя себя настоящим рохлей. Когда мы расстались, она от меня отписалась, а вот я на нее до сих пор подписан. Мне так и не хватило духу нажать на эту глупую кнопку и окончательно устранить ее из моей жизни. Кроме того, у нее закрытая страница, а значит, отписавшись, я уже не смогу следить за ней в интернете, как жалкий лузер. Придется снова отправлять запрос, а это еще унизительнее, чем нынешняя подписка.

Я как дворняга, которая клянчит объедки. Мне страшно интересно, что происходит в жизни Линси. Я листаю новые фотографии из танцевальной студии. Черный гимнастический купальник сидит на ее гибком теле как влитой, бледно-розовые лосины подчеркивают накачанные ноги. Линси вечно жалуется, говорит, что хотела бы быть чуть ниже ростом. Она где-то пять и шесть^[7], то есть по сравнению со мной – Дюймовочка, но, видимо, средний рост балерины – где-то пять и четыре.

Линси тем не менее невероятно талантлива. Она учится в Консерватории изящных искусств Либерти в Коннектикуте, а там одна из лучших в стране программ в области исполнительских искусств. Как и в Джульярде, в Консерватории Либерти есть чрезвычайно популярная танцевальная программа, а набор туда ужасно маленький. Когда Линси приняли, я отвел ее поужинать в стейк-хаус.

Я листаю дальше и натыкаюсь на фото, от которого у меня начинают чесаться кулаки. На снимке Линси с каким-то парнем, они обнимаются. Его лица я не вижу, но так и хочется ему врезать.

Впрочем, прочитав подпись, я несколько успокаиваюсь.

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ РЕПЕТИЦИЙ К #НАЦЧЕМПИОНАТУ.

Она отметила на фото Сергея – своего лучшего друга, с которым танцевала на конкурсе в прошлом году.

Меня так и гложет вина. Она всегда хотела, чтобы ее партнером стал я