Цитаты из книги «Древние. Возвышение»

Горящее в них зелено-голубое пламя в сочетании с выдвинутой вперед челюстью говорило о том, что Клаус очень зол. Элайджа-то считал, что сам должен злиться на брата, но тот был мастер переписывать историю. Клаус всегда видел все под каком-то своим углом.

Должно быть, это настоящая любовь, которая, как ни странно, помогла Элайдже почувствовать себя лучше среди всех этих свалившихся на них несчастий. Брат был единственной семьей, которая у него еще осталась; возможно, если тот сделал такой же достойный выбор, как Ребекка, оно того стоило.

Он устал быть вечно отвергнутым почитателями магии, той самой магии, что и создала эту «гадость» – его.

Эта обитель магии вдруг властно напомнила Элайдже о другой ведьме, которая тоже окружала себя красивыми ритуалами подобного сорта. Его мать Эстер. Тысячу лет назад он считал ее самой могущественной, самой совершенной и элегантной женщиной на свете. А потом она прокляла его в отчаянной попытке защитить свою семью от неистовства оборотней, так и не признавшись, что у нее куда больше общего с нападающими, чем можно предположить.

Клаус чувствовал себя в гораздо большей безопасности, когда его враги ненавидели друг друга по меньшей мере так же сильно, как и его самого.