Наиболее острое свое непонимание в портретном искусстве я ощутил в Дрезденской картинной галерее (а может это было в художественном музее Берлина – не помню уже. Давно это было, короче). Я всегда знал, что портрет – это не просто портрет, это целое зашифрованное послание. Для человека, в этом разбирающемся, значимо почти все – особенно если портрет создан в те времена, когда еще умели писать портреты, и традиция не прерывалась: весь антураж (цветы рядом с мужчиной – всегда достаточно специфический намек, а вот рядом с женщиной – надо смотреть какие цветы. По цветам можно было понять, сколько у женщины детей, или же она старая дева. Книги выдавали человека ученого, а характер научных приспособлений выдавал науки, которыми данный человек интересуется. Вещь, которую человек держит в руке, или которая лежит на столе – выдает повод написания картины: от брака до смерти, и пр.), сам человек – его поза, выражение лица, падение света. Очень много о человеке говорил и говорит его костюм – от разбогатевшего купца до потомственной, но обедневшей аристократии. В общем, специалист, посмотрев на портрет прошлого, даже не зная этого человека – сможет рассказать очень много о его социальном статусе, материальном достатке, характере, наклонностях и прочих специфических особенностях.
Я в этом никогда не разбирался – и всегда очень хотел разобраться. И вот я открываю книгу со звонким названием «Портреты», с изображением Махи Гойи на обложке, и ожидаю что книга будет посвящена… портретам! И я, наконец, проникну в портретные тайны – научусь читать эти портреты, и пр. И знаете что? Я получил удар шваброй по размечтавшейся роже – книга не про это вообще.
Правда – я не виню книгу именно за свое разочарование – сам виноват. Надо было внимательно читать аннотацию, вернее, дочитать ее до последнего предложения. Но я, в свое время, этого не сделал – в итоге ввел сам себя в заблуждение. В книги описываются «портреты» в смысле короткие эссе по художникам – и я не могу ставить ей низкую оценку за свою ошибку и разочарование. Но я поставил ей низкую оценку за другие грехи.
Грехи издательства:
1. Упомянутые сложности с позиционированием книги. Объективно: если б я сразу определил, про что книга, она бы меня мало заинтересовала. Но издательства старательно сделало все, чтоб это было невозможно сделать сразу – а только лишь при вдумчивом анализе, и я не думаю, что это было сделано случайно;
2. Грех куда более страшный – в книге нет иллюстраций. Совсем! Ни одной! Вообще ни одной! В оригинальной книге на английском иллюстрации были – но в русском издании их нет. Особенно издевательски выглядят отсылки к иллюстрациям на страницах книги: «Посмотрите, эти колонные как-бы говорят нам о величии, вглядитесь внимательно…» - только вглядываться не во что! Издатель сообщает, что иллюстрации не вошли в книгу по «не зависящим от них причинам» - что это за причины? Дело не в цене – в самой книге делается оговорка, что иллюстрации специально сделаны черно-белыми, чтоб не повышать стоимость книги. Фотографии сделаны или автором, или его учениками – с авторскими правами тоже проблем быть не должно. Почему же их нет? Ответ неясен, но имеем что имеем – работа по художникам, в изрядной части построенная на описании иллюстраций, представлена без иллюстраций.
Грехи редактора:
1. Этой книги вообще нет как таковой – ее не писал Берджер. Это эссе, написанные (начитанные, проговоренные, притянутые за уши) им в разные годы, и объединены в единый «конструкт» уже после его смерти. В итоге книга вызывающе, просто абсолютно бессовестно эклектична. Эссе не просто в разнобой (хотя попытка выстроить их хронологически предпринималась), а представляю собой какой-то эталонный стилевой/содержательный хаос. Все эссе носят названия художников – но внутри может вообще ничего не быть про художника. Внутри может содержаться (выпадает рандомно): эссе на отвлеченную тему, где художник из заголовка только упоминается; впечатление от конкретного произведения данного художника; личные воспоминания автора, вообще не связанные с художником; личная переписка автора с дочерью, и впечатления от произведения; короткие передачи на радио, которые, как я понял, вел автор; фрагменты интервью автора, где упоминается тот либо иной художник. Открывая каждое эссе – можно ожидать чего угодно. И именно в плохом смысле слова. Кроме, собственно, самого анализа «портретов» художников – именно «портретов» - творческих, биографических - здесь нет;
2. Положенный в основу «хронологический» подход – самый тупой и примитивный прием, который только можно придумать. Вот честно, если бы редактор (как я понял – это Том Овертон, скромно вынесший цитату из самого себя на обложку) как-то систематизировал эти разрозненные очерки, и проложил их в какой-то стилистической канве – было бы гораздо лучше. Но сам подход, изначально, выбран абсолютно примитивный. Увы;
Грехи автора:
1. Растекающиеся мысли. Создается ощущение, что автор вообще не может удержать свою мысль. Мысли у него как из песни Газманова: «Мои мысли – мои скакуны». Начал про одно – продолжил про другое, перешел на третье, попутно забыв про второе, вернулся к первому, потом снова ко второму, но скакнул на четвертое… Вот честно – я не понимаю, почему в статье про художника я должен читать про опыт автора по выпасу коров?
Вот вам цитата – как думаете, какому художнику она посвящена?
Коровы очень изящно ступают: ноги ставят, как модели, ловко балансирующие на высоченных каблуках на своем подиуме. Мне даже подумалось: а не научить ли корову ходить по канату? Например, через нашу речку!
Как обычно, наш ежевечерний спуск сопровождает журчание быстрой речушки, а когда оно стихает, коровы слышат беззубые плевки воды, льющейся в поилку возле коровника, где они смогут наконец утолить жажду. За пару минут корова способна выпить около 30 литров.
Тем вечером мы продолжали не спеша продвигаться к ферме, проходя мимо все тех же деревьев, и казалось, каждое дерево стремится направить тропу чуть в сторону, по-своему.
Это не про произведение, не про биографию художника – это именно какое-то словоблудие автора. И этого словоблудия тут тонны.
2. Квалификация автора – все можно было бы простить, если б автор был какой-то большой профессионал, и раскрыл для меня что-то новое. Проблема в том, что автор путается сам, проявляет свою безграмотность – и его приходится поправлять даже редактору русского издания. Пример: эссе «Фаюмские портреты» - автор, рассматривая портреты, написанные две тысячи лет назад, называет этих людей по именам – дескать, мы знаем их имена. «Флавиан, Клодин» и пр. – автор путает названия эпох (эпоха Флавиана, эпоха Клавдия) с именами людей, написанных на портретах! Как?! Ну неужели нельзя понять, что, если портрет не подписан, и это обычный человек – мы не можем узнать его имя. Но, видимо, читая о них в каком-то другом источника, автор просто подумал, что перечисляются не эпохи, в которых они написаны – а имена людей, которые написаны почти 2000 лет назад. Что это? Это и есть прославленный искусствовед? Во многих моментах редакторы не выдерживают, и совсем уже очевидные дыры латают сносками – это все хорошо, но зачем тогда эту панаму вообще выпускать?
3. Графоманский нагон текста – что вы хотите прочитать в эссе про Антонелло де Мессина? Я вот ничего не знал об этом художнике –и не узнал. Знаете, почему? Потому что эссе об этом художнике посвящено тому, как автор ругался в музее. Да, в конце автора выставили из музея – это и помешало ему, видимо, рассказать мне об этом художнике;
4. Автор – левак, коммунист. И его убеждения прям бьют из книги – он старательно пытается трактовать с позиции классов, и элементы классовой борьбы встречаются у него почти везде. Портрет Медичи можно рассмотреть с позиции классовой теории? Конечно можно – но надо ли делать это в художественной книге? Вообще, можно ли смешивать свои личные убеждения с анализируемыми объектами? Я вот считаю, что нет – автор считает иначе.
Подведу итог: эта книга один из главных номинантов на премию «Разочарование года» - я хотел ее прочитать, узнав про портретное искусство, а оказалось, что это не годится даже как какой-то сборник по биографиям художников. Ибо ни биографий, ни характеров там нет. Давненько я не брал в руки шашку – но в данном случае придется. Вероятно, это худшая работа по искусству, прочитанная за последний год, и, возможно, вообще худшая книга года. Обидно.
