Думание мира (сборник)

Мне нравится публицистика Быкова за нестандартные мысли, которые порой в ней встречаются.
Для их краткого дайджеста я выбрал из сборника 2009 года «Думание мира» рецензию на фильм «9 рота» и статью «Гарри Поттер и антитеррор», а также размышление «Поэтика русской попсы, как зеркало эпохи» (в «Историях»)
***
Из рецензии на фильм «9 рота» - «Glamourder, или Новый русский экзистенциализм»
*
Денег в этом фильме много, а смыслов нет совсем. Впрочем, еще Надежда Мандельштам учила читателей: «В мучительные эпохи, когда бедствие, нечеловеческое и чудовищное, затягивается на слишком долгий срок, нужно забывать про смысл ― его не найти ― и жить целью. Упражняйтесь в уничтожении смысла и в заготовке целей».
*
Манифест Надежды Яковлевны ― экзистенциализм классический, старообразный: если в мире нет ничего человеческого, если в нем отсутствуют милосердие и благодарность ― единственным достойным путем остается путь одинокого подвига, не нуждающегося в награде. Этим же пафосом были проникнуты страшные военные повести Василя Быкова, старательно лишавшего действия своих героев какого-либо прагматического смысла. Смысл был в том, чтобы «Дожить до рассвета», «Пойти и не вернуться», ― этот безнадежный инфинитивный императив не случайно повторялся у него в названиях. Быков доказывал, что главное ― остаться человеком, а убьешь ты врага или нет ― вопрос десятый.
*
Возможно, одной из причин афганской кампании было именно то, что у населения накопились к Родине достаточно серьезные вопросы, которые требовалось немедленно снять. Юрий Андропов, как можно предполагать по некоторым его действиям, был настроен именно на третью мировую войну, которая, как ни странно, могла оказаться для Советского Союза менее опасна, чем перестройка. Вообще между врагом внешним и внутренним истинный патриот должен всегда выбирать внешнего, поскольку он для страны не только не опасен, но даже и благотворен. Завоевать Россию целиком все равно не сумеет никто, а вот развалить ее изнутри очень даже можно.
***
«Гарри Поттер и антитеррор»

Дальше...

*
Пиар таланту не помеха, одним словом. Было бы что пиарить. Ведь если даже сверхграмотно организовать утечки насчет сериала «Черный ворон» работы Вересова или, не дай бог, раньше времени выпустить в продажу очередное желто-черное творение Донцовой с названием типа «Василиса Преглупая» или «Сердце в духовке», это не вызовет подобного «Поттеру» ажиотажа даже в пределах Садового кольца. Отчасти потому, что все эти саги не держат читателя в напряжении даже на протяжении одной книги, а отчасти потому, что у читателя, приобретающего их, нет гордой и радостной самоидентификации, сопричастности чему-то светлому. Он прячет эту книгу от посторонних глаз, читая ее в метро. Ему стыдно. Тогда как фанату «Гарри Поттера» радостно принадлежать к сообществу его фанатов ― как поклонникам Стругацких в свое время нравилось вступать в группу «Людены», потому что эта группа желала быть похожа на людей XXII века. Им нравилось разговаривать, как Горбовский, Быков и Румата Эсторский. Им льстила принадлежность к эзотерическому братству добрых, умных и бескорыстных. Принадлежность к кругу читателей Донцовой, Ревазова или даже относительно продвинутого Сергея Кузнецова с его ностальгическими детективами о первом поколении русского мидл-класса не льстит никому. Это неприличная самоидентификация.
*
Вы, конечно, спросите: а как бы все эти чудеса транспонировать на русскую почву? Отвечу анекдотом: чтобы этот газон выглядел, как в Гайд-парке, его надо всего лишь поливать и подстригать, и так триста лет.
Я уже писал о том, что в русском мире (по крайней мере, в сегодняшнем его состоянии) детская сериальная сага невозможна ― прежде всего из-за отсутствия консенсусных ценностей, вокруг которых ее можно бы построить. Главная тема «Поттера» ― демократизм, поединок аристократов с грязнокровками, и не зря именно Принц-полукровка ― главный герой нового тома. … У нас таких абсолютных ценностей нет и до сих пор не появилось; не преуспел в их постулировании даже Лукьяненко, больше других постаравшийся соорудить хоть какое-то подобие русского фантастического эпоса на новом материале. Чтобы читателю хотелось купить книгу ― вот главный маркетинговый ход, ― он должен лично захотеть поучаствовать в битве добра со злом. А это не так просто делается, потому что современный русский читатель вообще не уверен, что служить добру хорошо. Он не знает, где это добро находится и с чем его едят.
*
И еще одна важная штука. В «Поттере» срабатывает важный фабульный механизм, который у нас часто игнорируют: это связь личного с общим, выяснение своей судьбы через коллективную участь. Ведь Гарри Поттер не только мир спасает ― он выясняет тайну своего собственного происхождения, понимает постепенно, кто он такой и как спасся. В русской литературе нет ничего подобного, и очень давно ― личное и общее давным-давно разделены. И потому у нашего человека нет личного стимула купить книгу про современную жизнь. А у маленького англичанина, или даже китайца, ― есть: он чувствует, что его жизнь и жизнь его мира таинственно связаны между собой.
*
Я по советским временам отлично помню это чувство связи между своей судьбой и судьбой страны. И этой детской памяти хватает, чтобы понять: сегодня такой связи нет. А приключения героя, болтающегося в пустоте, никому не могут быть интересны. Заметьте, что в шестой книге все начинается с проникновения магии в наш обычный мир и первая глава посвящена встрече британского премьера (!!!) с министром магии, принесшим тревожные известия. Можете себе представить что-то подобное на русским материале?
*
Тот, кто сумеет построить такой мир на русском материале, выдумать не кровавую и не арктическую, свободную от квасного и сусального духа русскую утопию и четко угадать главные опасности, подстерегающие сегодня Россию, ― как раз и станет автором русского аналога «Гарри Поттера» и покорит все сердца без всякого особенного пиара.
Впрочем, зачем такому человеку мелочиться? Я бы на его месте сразу возглавил страну.
***
Несколько выдержек из размышления «Поэтика русской попсы, как зеркало эпохи» приведено в разделе «Истории».

Как-то давно я наткнулась на стихи Быкова, ничего в них не поняла и отложила до лучших времён. Кажется, теперь эти времена наступили. Во всяком случае Быкова в моей жизни стало очень много — в наушниках лекции о русской литературе, на столе — "Письма счастья", на диване — поэтический "Отчёт", между делом — публицистика. И всё вместе неожиданно в тему, в настроение, в собственное моё сейчас мироощущение.

Быков интересен. И интересен по-хорошему. С ним, конечно же, хочется поспорить, он словно провоцирует на внутреннюю дискуссию, на продолжение разговора и на собственное "думание мира". И это прекрасно. Как и его авторская противоречивость, категоричность, напористость, умение быть убедительным во всём, о чём бы он ни говорил.

"Думание мира" — небольшой сборник эссе, отзывов и рецензий, когда-то где-то напечатанных и собранных под одной обложкой. Тематика — максимально разнообразная. Здесь и рассуждения о феноменальном успехе Гарри Поттера, и ироничные заметки о современной российской эстраде, и лёгкая ностальгия по навсегда ушедшим советским временам, и размышления о судьбах родины, её прошлом, настоящем и будущем и многое-многое другое. Быков касается самых разных сторон человеческой действительности — нашей и не только, и делает это с поражающей воображение эрудицией, при этом, конечно же, не обходится и без доли самолюбования, но последнее, на мой взгляд, в его публицистике не главное. Потому что, несмотря на то что большинство статей в "Думании мира" написаны более пяти лет назад, все они до сих пор актуальны и злободневны. Быков пишет о том, что беспокоит человека постоянно, говорит о живом живым языком, и этим подкупает. Он безусловно талантлив, и то, что за всей многогранностью и многослойностью поднимаемых им вопросов кроются одни и те же ответы, — ни в коем случае не минус, а лишь утверждение сформировавшейся системы взглядов и убеждений. А человек, обладающий такой системой, любопытен по определению. И его очень хочется понять.

А ещё, без шуток, я бы не отказалась посидеть за школьной партой на его уроках литературы.

Пожалуй, вряд ли найдётся в современной российской литературе фигура более одиозная и загадочная одновременно, чем Дмитрий Быков. Писатель, заслуженно претендующий на роль светила русской словесности; поэт, громогласно кричащий с баррикад общественных заблуждений; публицист, подобно высококлассному хирургу, вскрывающий тонко отточенным острием пера политические и социально-культурные нарывы; Журналист, именно с большой буквы. Быков способен рассуждать с присущей только ему одному прозорливостью, граничащей с пророчеством, о судьбе Росси, об утрате всяческих смыслов в нашей, казалось бы, такой налаженной (не без помощи чиновников, коммунальщиков, водопроводчиков, телевизионщиков, а также портних, поварих и бабарих) жизни. Быков не боится откровенно говорить о самом интимном – о душе, русской душе, заблудившейся среди революций, социализма, где-то между Москвой и Владивостоком увязшей в болотах войн, самообманов, публичных самосожжений и массовых репрессий…
«Думание мира» - сборник статей, эссе, рецензий, обозрений, колонок, опубликованных за несколько лет в различных изданиях от «Известий» до «Русской жизни». Куда катится современная Россия и как можно её остановить? – вопрос, проходящий сквозь все толщи повествования Дмитрия Львовича от первой страницы до её последнего собрата. Ответ, прямо перпендикулярно вопросу всплывающий на поверхности, не заставляет себя ждать, нервно поглядывая на будильник, спрятанный в кармане – он незамысловат и в некотором роде имманентен русскому человеку – НИКАК! Зачем останавливать страну, короткими перебежками передвигающуюся по замкнутому кругу истории, если этот круг – спасательный? Пусть все Америки и Европы вместе взятые бегут по своим кривым развития и благополучия, ибо путь их ведёт прямиком в жерло вулкана, к подножию цунами, в пропасть. Россия же, плавно танцуя всем уже поднадоевшую кадриль, вечна – и никакая пропасть ей не страшна, и мы, люди русские, должны гордиться землёй нашей матушкой, обеспечивающей всему миру гармонию и вселенский порядок. И всякие там Путины, Бондарчуки, Донцовы, Петросяны – порождения этого замкнутого круга, кстати, периодически подбрасывающего нам энное количество ресурсов вроде крови или нефти – и «никуда, никуда, никуда нам от них не деться». Только вот уповать русской душе практически не на кого, кроме Бога (которому надо молиться матом, так как не любит он нюни и сопли розовые) и себя самой (почти погребённой под годами собиравшимися слоями ненависти, зависти и наступания на собственное горло) – то есть шансы на исцеление сводены буквально до дырки от бублика. Ан нет, ребята, говорит Дмитрий Львович – российский человек неистребим, и жить мы будем ого-го сколько и переживём разного рода оказии вроде Апокалипсиса, главное – не творить этот Апокалипсис своими жилистыми руками.
Быков является генератором поистине удивительных мыслей и идей, его взгляд, подобно рентгеновским лучам, проникает с самую суть, вглубь, не рассеивая внимания на перифериях, его мысль, как дротик, ударяет точно в яблочко – и потому его рецензии и обозрения необходимо прочитать. Хотя бы один раз, а лучше два, пять, десять. Лексика, стиль, метафоричность Быкова обласканы всеми возможными критиками (из тех, конечно, кто осмелился судить о качестве глыб творчества вездесущего человека-оркестра), они действительно чудесны в своём разнообразии и многоликости – чего стоит только один традиционный приём надевания на автора личины его героя – Быков с одинаковой лёгкостью говорит в образе попа времён Иоанна Великого, молодого мажора, престарелой кокетки и ведь блестяще же говорит, ни один Станиславский не придерётся!
Наверное, эту книгу стоит открывать только тогда, когда всё то, что написано в других кажется гнусной ложью, и жажда правды в чистом виде туманит восприятие – иначе уж слишком высок риск не оправиться от потрясения, ибо гениальность вперемешку с откровением – сильное оружие массового поражения, правда, увидеть и понять то, о чём пишет Дмитрий Львович, прямо скажем, дано (да и надо) далеко не каждому. И кстати, да – Быкова можно недолюбливать за эти его проклятые шорты, за пошлые шуточки, за неуважение к зрительской аудитории, но только в том случае, когда восхищение перед его талантом затмевает всё вышеперечисленное, заставляя всё глубже погружаться в собственное думание мира.