Искра № 2

– Что я тут делаю?! – Я прилипла к стеклу, пытаясь найти на дороге отличительные черты заграницы. Мы ехали по автобану, и, приглядевшись, я увидела иностранные номера на машинах и чужой язык на рекламных щитах.

– Эля, успокойся, – Сережа потянулся ко мне, но я тут же дернулась в сторону и прижалась к двери.

– Как я могу быть спокойной, когда меня несколько дней держали взаперти…

– Три дня, заюш, – перебила Марина. Она уверенно вела машину, лавируя между другими автомобилями на магистрали. – Мы долго тебя искали.

– Потом появляются три каких-то странных человека…

– Четыре, – поправил голос из динамика.

– Господи. – Я старалась размеренно и глубоко дышать, но выходило плохо. – Я понятия не имею, что происходит, а все вы говорите о каком-то спокойствии.

– Ладно, ты права. Давай один вопрос. Но только один, – начал Сережа, предприняв еще одну попытку приблизиться ко мне, но я снова увернулась. Он вздохнул, но перестал тянуться. – Ты устала, не спала, не ела, и я до сих пор удивляюсь, что ты еще в сознании. Остальные расспросы в штабе.

Один вопрос. Как будто от этого станет легче. Как можно задать всего один вопрос, когда ты ничего не понимаешь! Я набрала в грудь побольше воздуха и, перебрав все свои самые скверные мысли, спросила:

– Кто вы такие и почему меня спасли?

Краем глаза я заметила, как Марина обменялась взглядами с Ромой. Мне кажется, что через очередную камеру видеонаблюдения на дороге она даже с обладателем голоса из динамика переглянулась. Никто не отвечал. Все ждали команды. Девушка оказалась права: кто бы и что бы из себя не строил, все приказы исходили от Сережи.

Теперь, когда на нас не сыпался град пуль, я могла лучше его рассмотреть. Светлые волосы совершенно перепутались, а челка торчала вбок, будто он минут десять укладывал ее горячим феном. Короткая борода придавала ему возраста, но мягкие черты лица отнимали его обратно. Немного приплюснутый нос картошкой и легкая улыбка располагали к себе. Рассматривая его лицо, я невольно расслабилась. Он оказывал на меня совершенно странное умиротворяюще действие, будто я знала его несколько лет.

– Мы наемники, – на выдохе произнес Сережа, не сводя с меня глаз. Я же всеми силами пыталась не подавать виду, в какой ужас меня привели его слова. Былое спокойствие сдуло, как его челку. – Выполняем военные поручения, но не находимся на прямой службе.

– Вроде специального отряда? – осторожно спросила я.

– Не совсем. Нам просто поручают особо сложные дела. Наша задача – вытащить тебя и доставить в безопасное место, – спокойно продолжал он.

– А потом?

– Остальное обсудим в штабе, – отрезал парень, пресекая дальнейшие расспросы. – Отдыхай.

Спорить я не стала, однако новая информация пополнила котел тревожности. Я заставила себя оторвать руки от двери и облокотиться о спинку сиденья. Вот только вместо предложенного отдыха принялась разглядывать наемников. Все были одеты в тактические черные костюмы: куртки со множеством карманов и широким ремнем, военные штаны и тяжелые черные ботинки. Все хорошо сложены, подкачены и уверены в каждом своем движении. Сережа сидел рядом со мной, почесывая бороду, и изредка бросал на меня косые взгляды.

Рома только начал расслабляться. Движения стали плавнее, слова – тише. Он то и дело подкалывал Марину, стреляя в нее глазами шоколадного цвета. И когда он впервые повернулся к ней, я заметила невозможно длинные ресницы. Любая девушка отдала бы что угодно за такие.

Марину я могла разглядывать только в зеркало заднего вида. Морщинка на переносице выдавала беспокойство. Все внимание девушки было сосредоточено на дороге. Препираясь с Ромой, Марина изредка выпускала руль, чтобы отвесить парню пощечину, но все время промахивалась.

Оставался еще один, четвертый, лица которого я до сих пор не видела. Всю дорогу он молча наблюдал за нами. Изредка корректировал курс гонщицы, но в остальное же время мерно и тяжело дышал в динамики. С последним участником этой странной группы мне еще предстояло встретиться.

Голые деревья за окном быстро сменяли друг друга. С неба уныло падал мокрый снег, который таял, не успевая добраться до земли. Либо зима только приближалась, либо уже спешила передать пост следующему сезону. Я не знала наверняка. Да и на самом деле время года – последнее, что меня сейчас заботило. С каждым пройденным километром сердце замедлялось, дыхание восстанавливалось, а в теле просыпалась неведомая усталость. Как же мне хотелось оказаться под теплым одеялом. Накрыться с головой и притвориться, что этого не было. А потом съесть тарелку куриного супа. Как же я хотела есть!

Тишина и подобие покоя расслабили меня. Я раскисла, сползла по спинке сиденья и даже не заметила, как уснула. Смутно помню, как остановилась машина. Как Сережа вытащил меня и куда-то отнес. Как моя голова коснулась мягкой подушки, а по коже скользнул флисовый плед. И когда это произошло, я окончательно потеряла связь с реальностью.

Когда я снова открыла глаза, передо мной предстал высокий металлический потолок. Прямо как в моей камере. Увидев его, сердце мгновенно разогналось с шестидесяти до ста двадцати. Я резко села и тут же пожалела об этом. Голова предательски закружилась, а перед глазами снова вспыхнули яркие молнии. Я зажмурилась. Красные пятна на несколько секунд ослепили меня, а потом исчезли, будто ничего и не было. Я оперлась о спинку дивана, на котором лежала, огляделась и заметила перед собой три силуэта.

– Ну наконец-то! – запричитала Марина. Она тут же подскочила ко мне с чашкой. – Пей.

Я с сомнением поглядела на прозрачную жидкость, которая плескалась в красной кружке. Сглотнула. Пересохшее горло молило о глотке, но я сопротивлялась. Если эти ребята ничего не сделали со мной, пока я была без сознания, то и сейчас им незачем меня травить.

Успокоив себя очередным оправданием, я залпом выпила воду и вернула стакан, облизывая потрескавшиеся губы. Попыталась поменять положение, но боль отдалась во всем теле разом, и я решила не двигаться. Просто запрокинула голову на спинку дивана и огляделась.

Мы находились в огромном ангаре с высокими потолками. Прямо посередине помещения стояло три дивана вокруг маленького журнального столика, изображая мини-гостиную. Слева, ближе к воротам, я заметила маты, боксерскую грушу и некое подобие ринга. По правую руку виднелась барная стойка, заваленная проводами и компьютерной техникой, а дальше – кухня. Все это напоминало огромный лофт, в котором поместилось бы три реактивных авиалайнера.

– Сколько еще часов жизни я потеряла? – спросила я первое, что пришло в голову.

Рома сидел на барном стуле, внимательно рассматривая меня, Марина стояла напротив с пустой чашкой, а Сережа подсел на край дивана и мягко произнес:

– Сутки.

Я набрала в легкие воздух, чтобы возмутиться, но потом вспомнила, кто сидел рядом со мной. Выдохнула, промолчала, напряглась.

– Примешь душ, поешь, а потом мы все обсудим. – Парень ободряюще погладил меня по предплечью, а я даже не дернулась. Если остатки разума пытались хоть как-то контролировать ситуацию, то тело полностью поддавалось любым прикосновениям. Видимо, во мне не осталось сил на сопротивление.

Зато упоминание о горячей воде воодушевило. Но не успела я ступить на пол, как ноги подогнулись. Я тут же ухватилась за подлокотник, а Марина с Сережей одновременно кинулись ко мне.

– Я сама, – мгновенно ответила я, хотя и не была уверена в своих словах.

Вчера убегала от верзил под обстрелом, и, будь я помягче, меня бы определенно вырвало. А может, я бы потеряла сознание еще там, в своей камере. Но я продержалась и мысленно похвалила себя за это. Однако рядом со странной троицей незнакомцев я не понимала своих чувств. Меня разрывало между желанием довериться и убежать. Единственным логичным казалось соблюдать дистанцию.

Неуверенно я поднялась на ноги, развернулась и впервые встретилась с четвертым наемником. Я сразу почувствовала, что это он. Короткие каштановые волосы парня торчали во все стороны, а выражение лица все время менялось. Сначала он смотрел на меня пепельными глазами презрительно, даже с ноткой отвращения. А в следующую секунду, словно по щелчку, его зрачки расширялись. Он озирался по сторонам, будто не понимал, где находился. Но проходила еще секунда, и на его лицо снова наползала маска неприязни. Я поежилась.

– Ты не ранена? – Он оперся плечом о стену, скрестив руки на груди. Я сразу подметила, что одет он в такой же костюм, что и остальные, и физической формой не уступал парням.

– Вроде нет.

– Никита, отстань от нее! – вмешалась Марина. Она бережно подтолкнула меня в сторону коридора. – Сказали же, все разговоры потом.

Как только я поравнялась с ним, в нос ударил запах мокрой после дождя земли, древесины и чего-то еще. Третью ноту я никак не могла распознать, но она ассоциировалась со сварщиками. Странно, что я почти ничего о себе не помнила, но знала отличительные черты случайной профессии.

Пройдя еще пару шагов, я обернулась и встретилась с Никитой взглядом. Его холодные серые глаза не отпускали. Они прожигали насквозь ледяными иглами. Я не понимала, почему от этого парня веяло таким холодом. Будто я стояла на кладбище посреди ночи над выкопанной могилой. По коже пробежали мурашки. Я быстро отвернулась и поплелась вперед.

Хотя не получилось это сделать так эффектно, как планировалось, но я все же дошла до ванной самостоятельно. После непродолжительных споров, мне удалось вытолкать Марину в коридор и повернуть щеколду.

– Только не убейся там, заюш. Мы не для этого тебя вытаскивали! Чистая одежда на тумбе, – крикнула девушка через дверь, а затем раздались глухие шаги ее тяжелых ботинок, после чего наступила благословенная тишина.

– А для чего? – прошептала я, глядя в отражение в зеркале.

В светло-карих глазах расплескалась печаль, а огненные волосы потускнели. Все мое тело усыпали синяки и ссадины, на запястьях остались следы от цепей. Нижняя губа разбита, верхняя потрескалась, а над бровью запеклась кровь. Жуткое зрелище.

Рассматривая повреждения, я наткнулась на кулон на шее. И почему не замечала его раньше? Серебряная цепочка удерживала тонкую спираль, которая обвивала небольшой красно-оранжевый камень в форме капли. Руки сами потянулись к единственному молчаливому свидетелю моего прошлого. От прикосновения подушечки пальцев приятно покалывало. Тогда я сжала камень сильнее и покрутила его из стороны в сторону. Он цеплялся за звенья цепочки, отчего ванная комната наполнялась приглушенным звоном, вгоняющим в некий транс.

Как же я не хотела возвращаться в общую комнату. Страх сплел из нервов тугой узел и крепко-накрепко затянул его. Хотелось и дальше стоять вот так в лохмотьях и сверлить взглядом зеркало, но бездействие не решило бы моих проблем.

Я вздохнула и принялась стаскивать с себя безвозвратно испорченные грязные брюки. Машинально нырнула рукой в карман, откуда раздалось шуршание. Сердце ухнуло. Вдруг это не просто фантик, а часть моего прошлого? Может, этот обрывок поможет вспомнить, кем я была?

Резким движением я вытащила клочок бумаги и развернула. В руке лежал обрывок накладной от посылки. На ничтожно крошечном кусочке виднелись последние цифры номера, имя получателя и данные страны отправителя.

Но стоило прочитать название города, как острая боль стрельнула в виске. Я сжала обрывок в кулак и облокотилась о раковину. Подумала, это последствия заточения и приступ скоро пройдет, но с каждой секундой боль становилась ярче, а следом появилось жжение в районе груди.

Дыхание участилось. Испуг накрыл с головой, меня бросило в холодный пот. Конечности онемели, но в груди по-прежнему жгло. Я посмотрела вниз, чтобы понять причину, и ужаснулась. Кулон светился ярче солнца в полдень. Тут же перед глазами вспыхнули яркие красные разводы. Ванная комната стала меркнуть, а пятна расползались, как будто сжигали реальность. Камень накалился так сильно, что я не выдержала. Схватилась за него второй рукой, и в ту же секунду пламя словно перекочевало с кулона в мой разум, а затем медленно переместилось к глазам.

И как только оно коснулось их, все померкло.

И явились образы.

Обрывок накладной валялся на краю стола. Я несколько раз моргнула, чтобы убедиться в написанном.

Откуда: Прага

Куда: Москва

Получатель: … ова Эльвира

Словно завороженная, я смотрела на накладную и не могла понять, откуда в ванной взялся стол, и почему теперь листок не выглядел таким потрепанным. Внезапно чья-то рука выхватил обрывок. Я вздрогнула, отскочила в сторону и перевела взгляд. Но стоило мне это сделать, как я снова забыла обо всем. И в первую очередь о дыхании.

Передо мной стояла стройная девушка с копной рыжих волос ниже талии. И этой девушкой была я. Нет, не отражение. Живая, из крови и плоти. На мне та же молочная блузка, те же коричневые брюки. Только опрятнее. Одежда чистая, не рваная, а на лице не виднелось и намека на ссадины или раны.

По телу волной пронеслась вибрация. Я не сразу поняла, что звонил телефон. Другая я глянула на экран, скривилась, но ответила. Прижала мобильный щекой к плечу, продолжая ковыряться в раскрытой коробке.

– Да, мам. Буду поздно. В универе есть кое-какие дела.

Мурашки пробежались по затылку. И дело не только в звуке собственного голоса, но и словах. Мама. Каждая буква обжигала не хуже кулона. Самый близкий и родной человек, которого я не помнила. От одной мысли об этом стало дурно.

– Знаю, но исследование очень важно для курсовой работы. Только мне разрешили заглянуть в посылку. Между прочим…

Речь девушки прервалась. На ее лице промелькнула тень разочарования и обиды. Она поджала губы, но ничего не сказала, лишь слушала.

– Ладно, постараюсь закончить пораньше. Пока.

Телефон приземлился на стол, где минуту назад лежала записка. Экран блокировки сверкнул, напоминая о времени. Волей-неволей, но я взглянула на него. Под вытянутыми цифрами 20:09 скрывалась фотография счастливой семьи. В центре стояла другая версия меня, только на вид ей было около двенадцати. Позади нее был высокий рыжеволосый бородатый мужчина. Одной рукой он обнимал другую меня, второй – светловолосую стройную женщину с такими же ореховыми глазами. Моя семья. Интересно, о чем они думали сейчас, когда меня похитили и вывезли из страны? Ищут ли? Волнуются?

– Не может быть! – восхищенный возглас другой версии отвлек от экрана.

Девушка вытащила из коробки серебряную цепочку, на которой висел красно-оранжевый камень, оплетенный металлической проволокой. Теперь и я была не прочь повторить слова девушки, ведь точно такой же кулон прямо сейчас висел на моей шее.

Я облокотилась о стол и помахала перед глазами студентки, но она никак не реагировала. Е взгляд был направлен сквозь меня, на украшение. Это только подтвердило мои догадки: кулон показал мне прошлое.

Другая я смяла обрывок и убрала его в карман брюк. Кулон она отложила в сторону, а сама нырнула в коробку, разглядывая документы.

– Один из двенадцати, и ты попал именно к нам, – приговаривала девушка, бегая взглядом по строчкам. Я же, как ни старалась, не могла заглянуть внутрь. Чужая рыжая копна полностью загораживала обзор.

Очередной звонок. На экране высветилось «босс».

– Ну не-е-ет!

Ругаясь, девушка второпях закрыла коробку, схватила ее двумя руками и понеслась мимо стеллажей в конец комнаты. Пока она вытаскивала низкую стремянку и пыталась запихнуть коробку на полку, я быстро огляделась. Кажется, мы находились в архиве. Я не могла понять его масштабы, потому что свет в проходах загорался автоматически, реагируя на движение. И сейчас лампочки освещали всего один проем.

Расправившись с посылкой, девушка вернулась, и ее взгляд упал на кулон, который она забыла на столе. Тут же раздалась повторная вибрация. Новый вызов. Время поджимало, поэтому другая я схватила украшение, повесила его себе на шею и понеслась прочь. Несколько рыжих кудрей коснулись моего лица, и следом за ними вспыхнули оранжевые и красные пятна, а затем все потемнело.

Распахнув глаза, я наткнулась на свое перепуганное отражение. Зрачки расширены, ноздри раздуты, а кулак все еще сжимает кулон. Заметив это, я тут же выпустила камень и отшатнулась от зеркала. Медленно шла назад от себя же, пока не врезалась спиной в металлическую стену. Пожар в голове понемногу утихал, а дымка перед глазами рассеялась. Но я все никак не могла забыть образ другой версии себя. Ведь она даже не подозревала, что совсем скоро очнется со связанными руками в заброшенном аэропорту за две тысячи километров от дома.